— Привет, — улыбнулся Дима, который, кстати, очень любил диетологов и ел по системе Волкова.

То нельзя, это нельзя, самый быстрый обмен веществ до полудня… После шести не есть… А как не есть после шести, если она ложится в четыре ночи?

Алиса почему-то вспомнила, как они с Димой первый раз занимались любовью. В гостиничном люксе, который он снял ради такого дела.

Это было приятно — для тебя оплачивают шикарный номер, с огромной ванной, всюду цветы, шампанское, икра, фрукты, шоколад… Правда, Алиса рассчитывала, что они устроят рок-н-ролл, но, к сожалению, в лучшем случае получился эстрадный джаз. Красиво, пристойно и очень буржуазно.

Секс, если честно, был отличный — особенно если не забывать, что Дима за ней неделю ухаживал, и Алиса уже вся извелась, но, когда она открыла глаза и спросила: «Ну, что, давайте знакомиться?» (и это была шутка!), он ее не понял, потому что на этом месте должны были быть комплименты типа «О, боже, ты такой нежный»… Ну, да ладно.

— Алиса, — заявил Дима.

— Это я, — призналась она.

— Тебе не кажется, что между нами что-то происходит? — поинтересовался он.

Алиса внимательно на него посмотрела.

— Мы общаемся, занимаемся любовью, иногда живем вместе… Я что-то упустила?

— Да… В некотором роде… Тебе не кажется, что между нами… что-то не так?

— Не кажется, — отрезала Алиса. — А в чем дело?

— Просто мне… в последнее время… как-то… неуютно.

— Купи ковер, — посоветовала Алиса. — Или кресло-реклайнер.

— Я не об этом! — вспылил Дима, который ненавидел всякие шутки во время серьезной беседы. — Я о нас.

— Я понимаю. Чувство юмора присуще не только тупицам. Не тяни кота за… хвост и выкладывай, что там у тебя.

— Извини, но нам лучше не встречаться какое-то время, — выдал Дима.

— Что?!

— Алиса, я могу объяс…

— Ты меня бросаешь? — уточнила Алиса, которая уже мысленно прицеливалась тарелкой с супом в Димину голову.

— Алиса, ты прекрасный человек, замечательная женщина…

— Я все о себе знаю лучше тебя! — рявкнула Алиса. — И не надо мне п…ть! Ну, скажи, кто она?

— Дело не в этом!

— Послушай, друг, наверное, ты чего-то не понимаешь. Ты затащил меня сюда, чтобы навешать лапши на тему того, что мы друг другу не подходим…

— Но это так! — раскипятился он. — Ты другая! Я тебя не понимаю! Мне было с тобой очень хорошо, но я не могу так жить дальше! У меня другие представления об отношениях!

— Слушай, я умру — слышишь, умру от любопытства, если ты мне не скажешь, кто она, — пригрозила Алиса.

— Ты ее знаешь, — он отвел глаза.

— Колись!

— Маша.

— Что еще за Маша? — искренне удивилась Алиса.

— Ты с ней работаешь.

— Маша?! Мой заместитель? — расхохоталась Алиса.

Он кивнул.

— Но как вы?.. Вы что, познакомились по объявлению?

Он покачал головой.

— На одной вечеринке. Она сказала, что работает с тобой. Ну… И как-то так…

— Давно?

— Пару недель назад.

— Вы уже прошли через гостиничный люкс? — не удержалась Алиса.

Он тяжело вздохнул.

— Нет!

Задумался.

— Она нежная. Домашняя. Она готовит.

— О, боже мой! — Алиса закатила глаза. — Это для тебя так важно?

— Очень, — серьезно ответил он. — Ты даже не представляешь, как приятно, когда приходишь домой, а любимая женщина встречает тебя ужином.

— И что же в этом приятного? — усмехнулась Алиса. — Прости, но я честно не понимаю.

— Я же тебе говорил! Ты — другая. У меня… это… — он вытащил из сумки голубую коробочку. — Для тебя. На прощание.

Алиса открыла коробочку и обнаружила браслет от Тиффани. Скромный, если не сказать, очень скромный браслетик.

И тут она вспыхнула.

— Я не хочу браслет! — воскликнула она. — Я хочу машину! Зачем ты обещал мне «Шевроле», если знал, что мы расстанемся?

Дима покраснел.

Конечно, благородная девушка ни за что бы не стала вспоминать о «Шевроле» — прекрасном, удивительном, из программы «Топ Гир» «Корвете», но Алиса ни на секунду не ощущала себя благородной девицей, которая уйдет, пережевывая сопли. Она ведьма, в конце концов, и она хочет свой «Шевроле»!

— Ну, ты понимаешь… — мямлил Дима, которому, уж конечно, жалко было денег на умасливание бывшей.

— Я ее уволю! — Алису несло. — Я превращу ее жизнь в ад! Ты хоть понимаешь, что эта дура не устроится ни в один журнал?! О, разумеется, ей это не нужно, потому что через полгода вы поженитесь, ты переселишь ее в свой загородный дом, где она будет готовить тебе ужин и размножаться, но, поверь, даже там я ее достану!..

О, да, и так говорить не следовало! Мы держим лицо, а потом рыдаем на груди у подруг, обзываем его скотиной, импотентом и извращенцем, припоминаем, как отвратительно он храпел несколько месяцев назад, а ее — новую, обзываем проституткой, бездарностью и тупицей. Почему, ну, почему хоть один раз не сказать все это в лицо? Тебе неприятно? Пусть и ему будет неприятно, и благородство, хорошее воспитание и прочий бред ни при чем! Он должен почувствовать ее гнев!

Но Дима встал и ушел.

Конечно, Алиса мечтала догнать его и плюнуть в лицо, но…

У нее был план Б.

Сукин сын! О, да, с самого начала она сомневалась, но этот слизняк… Один-единственный раз ему представился случай влюбиться в ведьму, познать агонию страсти, испытать муки любви, задыхаться от чувств, бредить, а он сбежал — сбежал к этой клуше, у которой через год задница превратится в глыбу от этих ее ужинов, которая будет шляться по дому в махровом халате и тапочках-кроликах, которая будет называть его «пусечкой» и смотреть сериал про Катю Пушкареву — на DVD. Р-ррр…

О, боже мой, лучше бы он запал на Майины сиськи!

Неужели эта Маша будет крутиться рядом с ней и торжествовать: вот такая я бездарная Маша увела парня у Алисы, которая только изображает из себя крутую? Добро побеждает Зло! И в этом случае Зло — это она, Алиса?

Ну, хорошо, цыпочки, вы у меня узнаете, что такое Зло!

Зазвонил телефон.

— Что еще? — рявкнула она в трубку. Это был Дима.

— Алиса, я бы не хотел, чтобы это прозвучало как угроза, но не советую тебе делать хоть что-то, что может задеть интересы Марии.

— Марии? Марии Анатольевны? Мы о ней говорим? — рассвирепела Алиса. — Об уважаемом сотруднике без возраста со склонностью к нелепой одежде и полноте, который отлично готовит ужин чужим мужчинам? Слушай ты! — она перешла на другой тон, более умеренный, почувствовав, что Дима готов повесить трубку. — Ты, конечно, не понимаешь этого, но, уж поверь, ты не можешь мне помешать! Ты даже не представляешь, насколько тут ни при чем деньги, власть… ну, и чем ты там знаменит. Дорогой, ты даже вообразить не можешь, с кем связался!