Адам взял мое лицо в ладони. – Ты уверен, что… – Он запнулся.

– Адам, я уверен, что не сошел с ума и вижу призрака.

– Прости. Просто… – начал он, но я перебил:

– Знаю, что в это сложно поверить. – Я указал рукой на призрака. – Но я вижу его так четко, как вижу вас.

Адам кивнул и сжал мои руки.

– Хорошо, я верю тебе. Я на твоей стороне.

– Не очень-то ему верится, – протянул призрак. – Ну это и понятно, я бы тоже не поверил.

Я даже не знал, что на это ему ответить.

– Он точно медиум! – торжествующе воскликнула Соня, и Макс шикнул на нее.

– Кто вы? – спросил призрак, разглядывая нас. – Такие шумные.

– Меня зовут Адриан, – указал я на себя, затем на брата, – это мой близнец, Адам, а это Макс и его сестра Соня.

Призрак подошел впритык, рассматривая мое лицо. Я судорожно сделал шаг назад.

– Я знал кого-то с именем Адриана. – Призрак задумался. – Это имя кажется мне знакомым.

Я промолчал, потому что давно устал выслушивать, что мое имя похоже на женское. Начиная с детского сада, меня вечно дразнили из-за этого девчонкой, а Адаму приходилось разбираться с обидчиками кулаками. А вся проблема в том, что родители ждали «королевскую двойню»: мальчика и девочку. Так что меня действительно должны были звать Адрианой.

Я скорчил кислую мину. Неужели даже сейчас начнут издеваться над моим именем?! Меньше всего этого ждешь от призрака.

– Что такое? – спросил Макс.

Я помотал головой.

– Может, мы должны помочь ему? Не просто так Адриан его видит, – задумалась Соня. Она подошла к тому месту, где призрак раньше стоял, и торжественно произнесла: – Мы хотим тебе помочь.

– Его там уже нет. – Я устало потер шею.

– А где он? – Она завертела головой.

– Сейчас стоит прямо передо мной. И он тебя услышал.

Соня цокнула и вернулась к Максу.

Призрак грустно улыбнулся мне:

– Я столько лет ждал кого-нибудь, кто увидит меня. Тут всегда много людей, и никто из них не реагировал на мои попытки связаться с ними.

В его голосе слышалось безграничное одиночество и отчаяние. Я на миг представил, как если бы каждый день был среди сотни людей, но они меня не замечали. И тут пришло осознание. Одноклассники старались меня не замечать, и это все благодаря Адаму. Не будь его в моей жизни, я бы давно превратился в главный объект школьных издевательств. Призрак желал быть увиденным и услышанным, в то время как я радовался, что стал невидимкой.

– Почему ты находишься в этом парке? – спросил я. Этот вопрос мучил нас всех.

Он обошел меня и медленно побрел к башне, коснулся пальцами ее холодной каменной стены и проговорил:

– Меня здесь что-то держит. Что-то у башни. Оно под землей. Я не могу уйти. Пытался, но не получалось.

– Он говорит, что его здесь что-то держит, – передал я остальным. – И это «что-то» находится под землей.

– Может, это его тело? – насторожившись, спросил Макс.

– Что-то меньше, – подсказал призрак.

– Он говорит, что это меньше, чем тело.

– Прекрасно. Значит, часть тела, – заключил Макс. – Готовьтесь найти отрезанную руку или ногу.

– Круто! – Глаза у Сони засияли, словно мы обещали ей поездку в Диснейленд. – Раскопки!

– Давайте поищем, – предложил Адам и подозвал Макса.

Они принесли толстые палки, и мы начали копать землю в тех местах, где нам указывал призрак. И это оказалось то самое место, которое я рассматривал с фонариком в первый день, пока Адам не начал донимать болтовней. Значит, что-то манило меня не зря.

– Ты вообще ничего о себе не помнишь? – спросил я, вытирая пот со лба.

– Ничего, – покачал головой призрак, наблюдая за нами.

– Если он не помнит своего имени, давайте дадим ему новое? – предложила Соня, протирая лицо влажной салфеткой. Она с энтузиазмом копала наравне со всеми. – Давайте назовем его Каспер.

– Ты это серьезно? – спросил Макс.

– А что? Классный был фильм.

– Я надеюсь, что ты остановишь ее. – Призрак посмотрел на меня. – Я не хочу быть Каспером.

– Радуйся, что только Каспером, а не кем-то похлеще, – улыбнулся я.

Раздался глухой стук.

– Ребята, – мрачно произнес Адам. – Я что-то нашел.

Мы столпились над ним и увидели в земле небольшой складной нож, испачканный чем-то буро-коричневым. Все сразу поняли, что это не ржавчина, а кровь.

Призрак встал рядом и испуганно смотрел вместе с нами, после чего тихо произнес:

– Это оно.

Устроить совещание было решено в ближайшем круглосуточном «Вкусно – и точка». Мы заказали по коле и бургеру, после чего сели в дальнем углу, подальше от остальных посетителей. Призрак пришел с нами, потому что нож, который его удерживал в парке, лежал в рюкзаке Сони, завернутый в несколько газет. Зачем она с собой носила газеты, мы не стали уточнять, как и то, зачем ей латексные перчатки, которые часто можно увидеть у врачей. Соня нас заверила, что мы не должны оставлять своих отпечатков на ноже, если хотим помочь Касперу. На вопрос, откуда она это все знает, ответила загадочным поигрыванием бровей.

– Раньше это место называлось по-другому, – произнес призрак, рассматривая все вокруг.

– Импортозамещение и санкции, – ответил я.

– Что он сказал? – Адам непонимающе уставился на меня.

– Сказал, как похорошела Москва при Собянине.

Все за столом прыснули, кроме призрака. Он в это время с интересом обходил помещение.

– Что будем делать? – спросил Макс, откусив гамбургер. – Мы не можем просто прийти в полицию и заявить, что призрак указал нам, где копать.

– Меня упекут в дурку, – добавил я.

– Нас всех, – поправил Адам.

– Я уже все придумала, – уверенно заявила Соня, отодвинув свой поднос в сторону. – Завтра воскресенье, утром я пойду гулять с Чарли в парк.

– Ты? С утра в парк? Отец обалдеет, – хихикнул Макс. – Это я всегда выгуливаю Чарли.

Чарли – так звали двухлетнего золотистого ретривера семьи Соловьевых. Пес был точной копией Макса, и я в очередной раз убедился в высказывании, что питомцы похожи на своих хозяев. У нас раньше жил черный кот по имени Григорий, который был самым сварливым котом на моей памяти. Адам однажды назвал его моим кошачьим воплощением. Григорий мне нравился тем, что ему не было до нас никакого дела. Он был сам себе на уме. В возрасте восемнадцати лет он умер от старости, и я, сам от себя не ожидая, разревелся, когда понял, что кот больше не будет вылизывать свою черную блестящую шерстку на моей кровати.

– Тогда пойдем вместе, – продолжала Соня. – Отпустим Чарли, пусть бегает, а потом скажем, что он начал копать землю и вырыл нож. А дальше полиция выяснит, чей он и чья на нем