— Нам с Лией надо побеседовать.

— Она не при делах. Это я вам точно говорю.

— А мы все равно побеседуем.

— Только не в клубе.

— Почему?

— Потому что если сунетесь к ней, то вас вышвырнут отсюда, как шелудивых псов. На глазах у всех. — Сафрон нисколько не шутил, действительно готов был дать отмашку.

Пусть Круча не обижается.

— Не боишься?

Круча надавил, но Сафрон выдержал его взгляд.

— Нет, — твердо сказал он.

Круча кивнул, молча поднялся и, не прощаясь, убрался. Комов тоже ушел, напоследок предостерегающе глянул на хозяина кабинета и получил в ответ едкую усмешку. Все, прошли времена, когда Сафрон боялся ментов.

Опера ушли. Сафрон связался с Клейстером, велел ему взять их на сопровождение и, главное, оградить от них Лию.

А когда Круча покинул клуб, он вызвал ее к себе и спросил:

— Что я тебе говорил?

— А что говорили они? — Девушка даже не пыталась сдержать любопытство.

— Тебя крайней назначили.

— Нет.

— Да. Но я сказал, что ты не при делах. Уже адвокату позвонил… Никто тебя не тронет… Если будешь умницей.

— Я не хочу быть умницей. Это все какая-то глупость. Как я могу оказаться крайней, если ничего не делала?

— Делала. Стриптиз исполняла. За деньги. Значит, ты продажная душа и никакой веры тебе нет… Но я-то знаю, что ты умница.

— Ничего не понимаю.

— Раздевайся.

— Что?

Сафрон взял со стола пульт дистанционного управления, включил музыкальный центр.

— Не будь дурой.

Какое-то время Лия оторопело смотрела на него, затем резко поднялась, стряхнула с себя оцепенение. Грациозное движение бедер слилось с ритмом заводной мелодии. Платье слетело с нее почти сразу же. Под ним — серебристый купальник. Но и его время сочтено. Сначала долой лифчик, затем и трусики. Сафрон видел ее глаза и ничуть не сомневался в своей победе.

Банкиры — люди весьма серьезные. Насильственная смерть одного из них — случай далеко не рядовой. Тем более что погибли еще и два телохранителя. Такими делами должны заниматься спецы по тяжким преступлениям или руоповцы, которые работают по заказным убийствам. Степан ждал кого-то из этих структур и не ошибся. Подтянулись и те и другие. Майор Кастальский и капитан Армяков.

Для полного счастья не хватало только следователя из Генеральной прокуратуры. Но так это не за горами. Московские начальники скоренько создадут особую группу, тутошний уголовный розыск определят на вторые роли, и вперед. Если Степан раскроет дело, то победу присудят тому, под чьим мудрым руководством он работал. Впрочем, ему к таким раскладам не привыкать.

— Личность не установили? — спросил майор из ГУВД, глядя на фоторобот особы, подозреваемой в убийстве.

— Работайте, нам нисколько не жалко, — заявил Степан.

Не смогли они установить личность девушки, которая уехала с телохранителями. Пальчики ее снять не удалось. То ли она ни к чему не прикасалась, то ли подтирала за собой. Перчатки у нее вряд ли были. Телохранители банкира заметили бы это и сразу насторожились бы.

Образцы крови взяли, а толку? Оригинала-то нет, не с чем сравнивать.

— Ну, работать-то мы, конечно, будем… С машиной что?

— Автомобиль «Запорожец», владелец — инвалид второй группы…

Номера, которые записал Кеша, ничего не дали. Скорее всего регистрационные знаки были липовыми. При желании такие раздобыть не проблема. Навесить их можно поверх реальных номеров.

— Мужика на инвалидность лет пять назад перевели, — сказал Комов. — И машину примерно в то же время.

— Что машину? — не понял Армяков.

— Она была «девяткой», а стала «Запорожцем».

— Эта что, шутка такая?

— «Запорожец» — шутка природы. А «девятка» нет. На ней, я так думаю, убийца и уехала, — сказал Комов.

— Вы уверены, что преступление совершила женщина?

— В зубах у собаки ткань была, с женского платья.

— А горничная? Где она сейчас?.. Может, это с ее платья? — спросил Кастальский.

— Нет горничной.

— Может, это она убила своего хозяина?

— Байрон не тронул бы ее.

— Собака охраняет хозяина, а не его слугу, — сказал Армяков. — Она могла почуять угрозу.

— Собака охраняет того, кто ее кормит. А это делала Каблукова. Байрон не мог на нее наброситься.

— И где Каблукова теперь?

— Вопрос, конечно, интересный.

— Ее надо найти, — сказал Кастальский.

— Ищем.

— И как?

— Мы и умные, и красивые, — заявил Комов и усмехнулся.

— И что? — Армяков глянул на него в ожидании подвоха.

— Нам что теперь, разорваться?..

— С нами будете работать, — проговорил Кастальский. — Не бойтесь, не разорветесь… Каблукову нужно найти.

— Я так понял, у Бродилова были непонимания с местным авторитетом, — сказал Армяков и вопросительно глянул на Степана.

— Были мы вчера у Сафрона, говорили на эту тему.

— И что?

Степан пожал плечами. Он знал Сафрона как облупленного, различал, когда бандит врет, а когда говорит правду. Похоже было на то, что Сафрон действительно не при делах. Но говорить так вслух Круча не стал. Во-первых, это могло поставить его в неловкое положение. Во-вторых, он не исключал ошибки. Сафрон запросто мог довести искусство врать до совершенства.

— Не признается.

— И не признается. Тут доказательства нужны, — с важным видом изрек Армяков.

— Они на дороге не валяются, — сказал Комов.

— Их носом рыть нужно.

— Секундочку. Я это запишу. — Степан открыл блокнот, взял авторучку, сделал вид, будто чиркнул пару слов.

Откуда ему знать, как нужно добывать доказательства? Спасибо за подсказку.

— А я просто запомню, — с самым серьезным видом сказал Комов.

— Ладно, пошутили и хватит, — изрек Кастальский. — Будем искать девушку, севшую в машину к телохранителям Бродилова, и горничную, которая исчезла.

— Так мы умные или красивые? — спросил Комов.

Степан строго глянул на него. С прибаутками действительно пора заканчивать.

Кастальский поставил задачи, Армяков их продублировал. На этом они и разъехались — каждый в свой отдел.

У Степана на столе зазвонил телефон.