Дядя Ареса оценивающе посмотрел на меня, обдумывая про себя какое-то сложное для него решение.

— Уна, сегодня тебе придётся самой приносить блюда.

— Что?.. Нет! — испугалась я.

— Больше некому, девочка. Будешь вынуждена потерпеть.

Рему отвёл домой один из «великанов», дежурящий у нас на входе. Время было уже позднее, но завтра к ней обещали привести лекаря. Расмур стал готовить закуски, ведь больше никто этим не мог заняться — всю обслугу разогнали домой, а мне пришлось носить тарелки. Я взяла в руки поднос, впервые попробовав себя на роль подавальщицы, и пошла вместе с ним в зал, ощущая неуверенность в каждом новом шаге.

За пределами кухни мне захотелось закашляться, почувствовав удушливую вонь табака. Горький запах въедался в нос, оставляя неприятную оскомину во рту. Невольно в голове всплыли воспоминания о доме Итолины Нард.

За столом сидело шестеро мужчин. Все они были дорого одеты в модные длинные камзолы из тёмной плотной ткани, кроме одного, выделявшегося среди них белой вороной. На нём красовалась неприкрытая светлая рубашка с кружевным краем, но того важнее, он носил необычные очки — странной круглой формы с голубыми стёклами. Этот игрок, заметно младше остальных, сразу привлёк моё внимание. По описаниям я узнала в нём объект симпатии Ремы, которого она надеялась соблазнить. Я сразу почувствовала невольную неприязнь — ещё большую, чем к его приятелям.

Стараясь не смотреть на картёжников, я обошла стол по кругу и перед каждым поставила по бокалу с напитком, стараясь не пролить содержимое на выстилающий этим вечером пол пушистый ковёр, и поставила закуски. С трудом удержалась, чтобы не попортить дорогие наряды. Уж очень хотелось сбить с игроков спесь!

— Да ты мухлюешь, Нарез! — возмутился один из сидящих, стукнув кулаком по столешнице. Он ударил по дереву столь сильно, что я удивилась, как не проломил.

— Я?! — стал злиться тот, которого обвинили, нервно теребя в руках козырь.

— Этот старый усач, повар, наверняка, подсунул нам краплёные карты, вот тебе так и везёт.

В спор вмешались:

— Господа, — обратился ко всем неприятный мне мужчина, поправляя серебристую оправу своих очков. — У меня есть совершенно новая колода. Мы можем её открыть, оставив полемику на потом.

— Решено! С ней и сыграем, — согласились остальные.

— А кто мешать будет?

Повисла пауза. Никто не хотел, чтобы соперник прикасался к картам. Ставки поражали своим размахом — в центре стола лежала горсть золотых монет. Наконец один из присутствующих в зале окликнул меня, когда я уже собралась уходить назад на кухню:

— Эй, девка! Помешай-ка нам колоду.

— А она умеет? — засомневался кто-то.

— А тут, как и в ином деле, ума не надо, — сально хохотнул мужчина.

— Ставим на всё!

Я разозлилась. На повара, который именно меня попросил заменить ночью Мико, на Рему, упавшую, отвлёкшись из-за богатых гостей, на игроков, мающихся от безделья и не знающих, как иначе развлечься, и на человека в очках с голубыми стёклами, на чьё смазливое лицо загляделась подавальщица. На нём как-то сосредоточились для меня все беды. Я послушно взяла в руки колоду и начала медленно её тасовать. Хоть я и не любила игроков, просто так прожигающих золотые, сама иногда резалась на интерес с тех пор, как меня научила Тая, и ловко владела различными приёмами. Доверившись незнакомке, в этот момент на меня никто не смотрел. Гости ели поданные блюда, запивая их дорогим сагасским бренди.

— Готово? — наконец у меня спросили. Я стала раздавать карты по восемь на каждого игрока. Когда последняя оказалась у своего владельца, я, не оглядываясь назад (хотя очень хотелось), пошла на кухню.

Игра продолжилась. Меня снедало любопытство, но в следующий раз я вернулась только к финалу.

— Вскрываемся? — спросил кто-то, пока я убирала со стола объедки и специально медлила, чтобы узнать результат. Задавшему вопрос не стали перечить.

— Пусто, — с грустью сказал ближайший ко мне мужчина. Его утешающе хлопнул по плечу сосед.

— Погонщик.

«Неплохо», — услышав, подумала я, стирая со стола несуществующие крошки.

— Пусто, — так же разочарованно, как и первый игрок, но ожидаемо для меня, произнёс третий.

— Чешуя дракона, — на стол легли шесть карт разной масти. Самая слабая комбинация в игре, но лучше, чем ничего.

— Глаз дракона, — озвучил пятый, вызвав одобрение у остальных. По моим расчетам, победа должна была достаться именно ему.

Оставался последний мужчина. Я улыбнулась, закрыв лицо волосами, будто вуалью, и ожидая услышать новое «пусто», но, в отличие от других, он не спешил вскрываться, задумчиво поглядывая на окружающих сквозь голубые стекла. Выждав длительную паузу, он усилил напряжение, повисшее в комнате. Своим ходом игрок вызвал бурю чувств у остальных. Никто не думал, что произойдёт.

— Сердце дракона, — положил он самую сильную комбинацию в игре. Все присутствующие, включая меня, посмотрели на него ошарашенно, с неприкрытым удивлением. Никто не думал, что «глаз» будет побит иным раскладом.

Треокий!.. Я же сама подсунула ему самые слабые карты! Это просто невозможно! Но это случилось. Они лежали на столе, не исчезая, подобно наведённому магом мороку. Владелец необычных очков многозначительно посмотрел в мою сторону и широко улыбнулся, будто раскусив помыслы на духу, и я пошатнулась, едва не упав, оступившись подобно Реме. Он догадался!.. Но как?!

— Я так понимаю, весь выигрыш мой? — громогласно прозвучал в тишине вкрадчивый голос. Ему не ответили. Все сидели потрясённые победой. В предыдущие два раза игрок выходил «пустым» к завершению партии (к моему довольству), и никто не ожидал, что он одолеет противников. Выходит, он лишь придерживал свои навыки, чтобы лихо обставить всех в конце.

Начался спор. Остальные картёжники пытались найти доказательства чужой непорядочности, но в итоге никто не сумел поймать выигравшего на мухлеже, как не пытался. Всё это время мужчина сидел, удерживая на губах мягкую уверенную улыбку. Честная или нет, но его победа не подлежала оспариванию.

А я решила сбежать и поспешила на кухню, оставив посетителей самих разбираться с возникающими проблемами. Больше в зал ни ногой. Хватит!

После ухода посетителей я до поздней ночи драила помещение, предназначенное для игр. Они-то отдохнули, а вот моя работа не кончилась. Я уже собралась уходить, когда в закрытую дверь кто-то постучал.

— Да что такое! — пробормотала я, встречая того, кто вернулся. Мне показалось, мог возвратиться Расмур: он забыл ключ от трактира на кухне, и завтра я собиралась прийти раньше всех, чтобы впустить работников внутрь. Но я ошиблась: повар оказался не единственным, кто в эту ночь оставил в трактире ценную вещь.

— Тёмной ночи, Уна, — поприветствовал меня мужчина, окинув странным взглядом из-под своих круглых очков. Я насторожилась и невольно поинтересовалась: