поражающих элементов, то есть для «обнимашек», наверно. Если ты подбежал, кого-то обхватил и подорвался, то в этом случае урон ты нанесешь, а так кроме контузии вряд ли. Но очень много было заготовлено, на тот момент поразительное количество.

И уже потом, когда узнали, сколько с этого острова вывезли людей, все задавались вопросом: «Где же вы все поместились?» Просто где там, на этом острове, может столько народу поместиться? Сам остров 2 на 1,5, это вообще что-то с чем-то. А там вытащили мамок, нянек и всех, кто там находился.

И все, после этого четвертый отряд вернулся на «Каракум» и стал готовиться к выводу. До февральских событий мы не дотянули месяц. Отряд уже был выведен на тот момент.

Про смертников

— Вообще, если говорить про смертников… Это было при Маррате, у нас тогда ребята попали на смертников. Могу судить только по рассказам. Заняли дом и то ли пропустили, то ли непонятно что произошло, но там «шахидка» врезалась в забор. Сразу же погиб командир отделения, погиб еще один парень, и затем духи полезли со всех сторон. Очень жестко было, ребята говорят, что там чуть ли не слоеный пирог был: они удерживали второй и третий (этажи), а на первом этаже уже духи были. Корректировали артиллерию, и под огнем артиллерии они смогли вырваться, практически все «трехсотые». Как сказать… Очень жестко было.

И вот тогда же мы оставили командира отделения и второго парня. Но мы потом заняли эти позиции и пошли забирать… Это очень сложно описать. Все-таки четыре-пять дней на такой жаре. Там, соответственно, запах, тело распухает, да и духи подминировали. Подорвался наш штатный медик. То есть тогда наш медик еще погиб. Уже все, и задача была выполнена, мы заняли высоту, все хорошо, и уже без потерь, ни «двухсотых», ни «трехсотых». Пошли забирать — и медика лишились.

Крепость крестоносцев

— Дальше я попал под сокращение, два года дома провел. Работал, связи-то остались — люди знают меня, я знаю людей.

И вот мне позвонили:

— Поедешь в Ливию?

— Да,

Но единственное, что поздно позвонили. Я приехал в июне, а, по большому счету, тут нам пришлось заниматься только позициями. На саму трипольскую операцию я не попал.

Говорю:

— Ребятушки, ну пораньше ж звонить-то надо. Ну что же вы делаете? Оставили меня без всего самого интересного.

И поэтому да, Сирия. Две командировки. И на первую Пальмиру я тоже не успел, хотя говорят, что тоже командировка была та еще. Ну, саму Пальмиру я видел, мимо нее мы проезжали. В город я не заезжал и амфитеатра не видел.

Может, я так плохо смотрю, может, у меня с глазами проблемы, но был момент. Мне говорили:

— Вот тут стоит крепость крестоносцев, Крак-де-Шевалье[58].

А я ездил все время, смотрел и только на третий раз ее увидел.

— О да, действительно, она там стоит.

Респондент 5 «Наши снайпера слово “х**” в Вашингтоне напишут!»

Приход в «Копейку» (Сирия-2017, Дейр-эз-Зор)

— С моей воинской части, где я проходил службу, здесь, в Компании, очень много сослуживцев, от них и узнал. Я — десантник. Созвонился, приехал, прошел фильтр, попал в «копейку»[59]. Первые впечатления от работы в Компании — восторг, потому что нравится мне, как все организовано. Я до этого в армии служил, 11 лет армии отдал, и я далек от гражданки. Там уволили, нашел здесь себе работу. Могу реализовать здесь все то, чему меня учили, все, что умею.

— Боевые до Компании были?

— По сравнению с тем, что здесь в Компании я увидел, все, что было до этого момента, можно назвать «газету посидел почитал».

— Помнишь свой первый бой в составе Компании?

— Первый бой у меня был в Триполи. В Сирию же мы приехали, когда Дейр-эз-Зор уже наш был, ноябрь 2017 года. Единственное, что застали там, — это остров. К тому же я там не был. У нас командир нормальный. Когда во взвод приходишь, предусмотрены некоторые занятия, где ты должен показать себя, что ты знаешь, что умеешь. И пока ты это не пройдешь, тебя на боевые не возьмут. Только костяк из старослужащих выдвигался, а по мере поступления в отряд занятия проходили все, что там надо было, и пополняли ряды тех, кто уже выходил на боевые.

В итоге мы собрались и уехали в Судан.

«Страна — говно!» (Судан-2018)

— Сам Судан — страна говно, и все в говне, других слов нет. Гражданские… Что про них можно сказать? Черные, они и есть черные. Проводили обучение какого-то там войска, привозили, скажем, абитуриентов, курсантов… Я не знаю, как их назвать… Это просто стадо. Как могли, так и обучали. Вернее, как они могли, так они и обучались. Мы давали им знания, а остались они у них или нет, я не знаю.

Может, оно (обучение) им просто не надо было. Это надо было кому-то там вышестоящим. А самим бойцам, кому интересно, тот да, тот, как говорится, и через переводчика зае*ет. А остальным, то есть большинству… Да им до лампочки. Я тогда был старшиной, мне на занятиях с ними не приходилось сталкиваться.

Ездил на границу с ЦАР. В принципе, то же самое, только больше зелени и малярия. Не знаю, как и почему, нас там было 32 или 36 человек, и из всего нашего коллектива четверо ни разу не заболели, не переболели малярией, и я один из этих четверых (смеется). Повезло. А то кто-то — два раза, кто-то — три, кто-то — одиннадцать, кого-то дома настигала. Меня — ни разу.

Реальная работа (Ливия-2019, Триполи)