При последнем штурме у нас много «трехсотых» было, потому что артиллерия противника очень хорошо работала. Они снаряды просто в дома закидывали, в двери и окна, четко. Ну, зашли мы в последнюю пятиэтажку, закрепились и с того момента стояли. Перемирие было, они пытались прорваться. К нам залетели пикап и седан. Седан был уничтожен, пикап вырвался.

Героическое ранение сапера (Ливия-2019, Триполи)

— У нас тогда героически сапер «затрехсотился». Получается, он поставил две МОНки на «паука», на растяжку. Когда пикап прорвался, седан разорвало, водитель сразу погиб, пассажир был тяжело ранен, из машины даже не вышел, потом тоже скончался. А третий молодой парень, в «мультикаме», хорошо одетый, в кроссовках, сдался. Его взяли в плен, передали дальше. А пикап заехал за угол и врезался в угол дома. Группа выдвинулась их брать. Из соседних домов было оказано очень сильное стрелковое сопротивление.

И первым шел сапер, парень небольшого роста, духовитый такой. Его ранило в голову — пробита каска по касательной. Он очнулся, встал, говорит:

— Давайте быстрее, а то я сейчас потеряюсь!

Но мы пошли обратно, ему оказали первую помощь, и его вывели на безопасную территорию.

Там потом в течение месяца были две или три попытки [наступления] их войск. Первая волна, как мне казалось, была более подготовленной.

— С кем сложнее в стрелковом бою, с армией Украины или ПНС?

— С ВСУ, естественно. Был случай, когда мы только зашли [в Триполи] в первые дни, у них там типа штаба было, и им руководили то ли украинские спецназеры, то ли еще какие-то славянские ребята. Они с таким нахрапом зашли туда, отбивая штаб: можно сказать, выдавили, забрали все, что им надо, и ушли.

Турецкая армия или ливийская, они не обладают таким духом, чтобы штурмовать. У них только появятся первые «трехсотые» либо на мине, либо где-то что-то — и начинают уже оттягиваться большими группами. Они не двигаются дальше. Да, у них хорошо работает, когда они из-за угла выехали, ЗУшкой работают, «безоткаткой»[76]. У них очень много БК, они его не жалеют. У них после обеда просыпается аппетит к войне, и они начинают просто обрабатывать — накидывать, разрушая дома, которые на их же земле. И наша артиллерия закидывала им 155-е[77] по два, по три часа. Стрелковое у них не особо в ходу: где-то что-то кого-то из них ранило, так они сразу оттягиваются, забирают и уходят.

Самый результативный бой (Ливия-2019, Триполи)

— Было пару раз, когда заходили к нам. Было две машины, к нам пытался заехать турецкий броневик, типа нашего БРДМа[78]. Ну и пехота с левой стороны зашла.

Однажды, это было уже в конце, перед выходом. У меня позиция была на пятом этаже. С левого фланга они сделали подкоп, под домами проходили и заходили с левой стороны на соседние позиции. У меня просто мало БК было, как на НП[79], у меня с собой 200 или 300 патронов в лентах. Я отработал 300, по мне начали бить с ЗУшки, по этажам потом начали накидывать, артиллерия пошла. Я по лестнице вниз, а там окна выходили на сторону противника, спускаться за боекомплектом было тяжело. И снайпер там располагался, он очень четко по нам работал, по углам, по касательной попадал.

Я в итоге спустился, забрал остальной БК, взял МРОшку[80], поднялся и дальше начал отрабатывать. Ну, МРОшка не пригодилась, они начали отступать, и парни, которые слева находились, начали оказывать им интенсивное сопротивление. Ну так, более-менее полуторачасовой бой закончился. Вот тогда мне понравилось, как я работал.

После Донбасса Ливия действительно более живая. У них артиллерия работала, дроны, издалека ЗУшки, «безоткатки» прилетали как за здрасьте. С утра они спят, не работают, а вот после обеда у них начинается… Дальняя война, они вперед не лезли для работы.

Крыша, бак и находки (Ливия-2019, Триполи)

— Быт? Нахождение более-менее технической воды, ремонтирование «дырчиков»[81] брошенных, домов, сантехники.

Был случай, когда воды не было. Мы находились в полуокружении. Я тогда восстановил скважину, взял сирийского союзника и влез на крышу снимать пластмассовый бак. Думал, целый. Снял его, скинул — и уронил на голову сирийскому товарищу, он там матюгался полночи. Ну, это все под трассера[82] происходило, было интересно, забавно.

Когда сняли этот бак, а мы его часа полтора снимали, наверно, прыгали-скакали, начали наливать воду, а в нем оказалось 100–150 дырок. Ночью не видно, впереди, через 100–200 метров, — противник. Потом все это в итоге закрутилось и сделалось. Вот такая бытовая история.

Мы двигались, и там, где был противник, в домах все уже было выломано, разломано, проемы побиты.

Находили мы блокноты. Вот был у них НП, пытались отбить, они за ним приходили, а когда мы штурмовали, я там себе сделал окно, забаррикадировал и в углу нашел пулемет 7,62 турецкого производства и ЛПС на пулемет, 7,62х54[83]. Там такая брошюрка была запаянная, гильзы были желтого цвета и два блокнота с номерами телефонов, оружием, должность, звание. Все было передано куда надо. Кто-то, возможно, сказал спасибо. Думаю, там содержалась для кого-то ценная информация.

Дом был, там какой-то гараж, возможно, магазин, продавали масла. Много было сюрпризов-растяжек. Как мне местный сапер рассказывал, войска стран НАТО, которые заходили, они так минировали дома на входе, типа после Югославской войны. Они масло ставили, всякие интересные штуки, рюкзаки подкладывали. Ну, слава богу, все обошлось без жертв, без ничего, просто сапер поснимал, посдергивал все лишнее.

Респондент 7 «Здесь живется легче, спокойнее»

Первые впечатления (Сирия-2017, поля Шаир)

— В интернете смотрел, нашел информацию о Компании. На пенсии было скучно, пришел в Компанию работать. Прошел фильтр, попал во второй ШО. Первая командировка была в Сирию, 2017