Наконец дойдя до ее кровати, я присела на край и присмотрелась к ней внимательно. Мне показалось или что-то изменилось. Девушка перестала дергаться, выражение лица смягчилось. Однако усилился жар и это давление вокруг нее как… как защита?

— Джин, — тихо позвала ее. Она все еще спала, но как будто услышала меня.

Хм. Может, как-то попытаться достучаться до нее?

— Джин, это я, Нао. Я не сделаю тебе больно. Обещаю. Можешь успокоиться?

Я повторила свои слова и осторожно коснулась ее руки, которая обожгла мою ладонь. Я могла бы поклясться, что увидела даже искры. Но я не отступила. Несмотря на жжение, крепко сжала ее руку, вновь повторяя слова.

— Ты не одна… Не одна.

В какой-то момент давление в воздухе исчезло. Вроде бы и жар постепенно отпустил. Как и задумывала, я не стала ее будить. Ей и так хреново спится. Перед глазами всплыла наша утренняя, первая встреча: ее уставший, измученный взгляд.

— Ленни, ты был прав, она и вправду горяча. Только в буквальном смысле.

Эх… Моя бедная рука. Если так продолжится, скоро пойдет запах копченого бекона. Только беконом будет моя рука. Мм… Бекон. Блин, из-за воображения я аж проголодалась, что невольно захотелось метнуться в кухню за парочкой сэндвичей. Но я себя пересилила. Иногда я тоже бываю молодцом.

Такс… И что дальше? Притащив стул, я просидела рядом с ней минут пять. И за это время вроде ничего страшного больше не произошло. Вся моя одежда взмокла от пота и прилипла к телу. Да и в сон клонило просто жуть. Надеюсь, профессор скоро будет. А я… Я просто буду здесь. Постерегу ее сон, так сказать. Через какое-то время сама того не понимая, я уснула рядом с ней и проснулась, когда меня звал мужской шепот:

— Наокси… Наокси…

— Аам мням-ням… Дайте поспать, будьте людьми, — отмахнулась я от шепота сквозь дремоту.

— Наокси, — но меня затрясли сильнее.

— Чего? — открыла я глаза и увидела двоих обеспокоенных мужчин. — А-а… Это вы. Наконец-то пришли. А-аэ… А сколько время?

— Около четырех утра.

— Оу, а вы не спешили, да? Хе-хе. Ай… Рука болит. Жжется.

— Генри, займешься ей?

— Пошли в лазарет, Наокси, — оставив Джин в надежных руках профессора, мы вдвоем с высоким направились в указанное место.

— Не стоило лезть, — серьезным тоном говорил Генри. — В прошлый раз она устроила пожар.

— Я просто хотела помочь. И честно, не смогла устоять. Мне было интересно узнать, чего так все боятся. По мне, не особо-то и страшно.

— Любопытство — не порок, но тебе могло не повезти.

— Да ладно… Мы с Джин друзья. А друзьям нужно доверять. Она же не хотела мне навредить. А это сущий пустяк, — помахала я красной ладошкой, где виднелись пузырьки кожи от ожога.

— Вы знакомы день.

— Этого достаточно! Хе-хе. Кстати, о знакомстве, я так и не увидела, в чем ваша мутация?

Маккой на секунду аж застыл, и его реакция говорила всё.

— Чего? Настолько опасная? Я так умру от любопытства!

— Ты же вроде хотела спать, — заметил Генри в надежде уйти от вопроса.

— Да у меня сон как рукой сняло. Ну, что там у вас за способность? Не томите, постыдная, прикольная, забавная, крутая? А-а…

Хм… Не смогла ещё придумать эпитетов.

— Заходи и садись.

Генри очистил место ожога и намазал какой-то вязкой субстанцией. А после приступил к перевязке каким-то эластичным бинтом с охлаждающим эффектом. Прикольно. Да и пахнет как будто мятой.

— Больно? — спросил он.

— Жжется, скотина, но терпимо. В травмпунктах я частенько бывала. Но на мне всё заживает как на собаке. А боль — это хорошо, значит, что я пока жива и не потеряла связь с реальностью.

— Значит, обойдемся без болеутоляющих.

— Эм… А какие у вас тут есть наркотики? В смысле, да, обойдемся. Конечно, обойдемся. И спасибо, Генри.

— Хэнк, что будем делать… — с другой комнаты пришел молодой человек с длинными волосами. Он был похож на какого-нибудь рок музыканта в этой кожанке. Атлетически сложен, но явно не бодибилдер.

— Вы там весь день что ли просидели? — спросила я, удивленная встретив еще одного живого человека.

— Что? — не понял вопроса патлатый.

— А-ам… Неважно. Просто я вас за сегодня нигде не видела. Я — Наокси.

— Я знаю. Наша новая шумная ученица.

Шумная? Я? Ничего я не шу…

«Именно такая!» — хором крикнули голоса.

Ладно-ладно, шумная. Только не орите! Боги! Чуть не оглохла!

— А вы?

— Алекс Саммерс.

Так это он. Пожалуй, можно сказать, познакомилась со всем персоналом школы. Отлично.

— Ладно, пойду я на баиньки. Еще раз спасибо, Генри, — помахала я на прощание перевязанной рукой. — И не думайте, что я забыла. Когда-нибудь я узнаю ваш секрет! А у вас, что за мутация, мистер рокер?

— Наокси, иди спать, — но мне не дали расспросить патлатого. Они чем-то были заняты и скрылись за другой дверью. И, по-моему, там ещё кто-то был.

— Иду я, иду.

Что можно сказать по поводу первого дня в новой школе? Да, ничего. Я пять раз меняла школы и всегда везде было нормально, пусть многим так не покажется, окажись они на моем месте. Но я всегда помнила: нужно сохранять бодрость духа, что бы ни случилось. Как там говорится: «весь мир того и ждет, чтобы сделать тебе больно, чтобы доказать тебе какое ты ничтожество. А твоя задача — просто быть собой. Встречать все невзгоды с гордо поднятой головой и широкой улыбкой на лице». Я сжала свою перевязанную руку до боли, перекручивая свои слова как в клятве. Я узнаю, что у меня за способность!

Глава 6. Первые шаги

Раннее утро. Знаю, не многие со мной согласятся, но я считаю раннее утро самым прекрасным временем суток. Миг, когда тьма отступает перед рассветом. Когда все вокруг только начинает просыпаться. Когда появляются ожидания, что день пройдет не так паршиво, а все вчерашнее осталась сном.

Из окна комнаты на пол падали первые лучи солнца, озаряя все в золотистый свет. Я проснулась еще тогда, когда вся остальная часть школы спала непробудным сном. Без того сумрачного оттенка пустые коридоры ясным утром не выглядели уже такими устрашающими, а даже наоборот. Повсюду безмятежность, спокойствие и звуки природы. О лучшем мечтать не надо!

Быстро приведя себя в порядок и, сделав все утренние дела, я слонялась по кампусу просто так и наткнулась на нечто интересное, что я вчера пропустила. Над винтовым лестничным проемом среднего корпуса за некоей бронзовой инсталляцией находился мемориал с несколькими фотографиями. Приглядевшись, я