— Кто видел полковника? Он хоть на миг показывался в окне машины? — тревожно опросил я всех по закрытой линии. — Срочно включите феромоновые датчики и выясните, где он!

— Никак нет, первый. Ничего не вижу сквозь эту пылищу! — буркнул Джош.

— Ничего.

— Нет, не видел!

— Не видел.

— Может, он так за свою шкуру переживает, что боится выйти наружу?

— Плевать на догадки! Просто выясните, где он!

Мысленно сосредоточившись на Хранителе, я протянул к нему ментальные щупы и чуть не вскрикнул от неожиданности, когда коснулся разума старика. Он находился в полубессознательном состоянии внутри броневика и был на грани болевого шока. Чем ниже опускалась платформа, тем слабее становился сигнал его мозга.

Я без раздумий прыгнул в колодец, одновременно включая антигравы и реактивные стабилизаторы полета. Ярко освещенный зев колодца рванулся навстречу, и лампы дневного света с бешеной скоростью замелькали у меня перед глазами. МБР быстро падал, догоняя платформу с машиной. Чем ближе я подлетал, тем явственней становилась боль Хранителя.

— Старик! Не умирай у меня, слышишь?! — посылал я импульсы в его мозг.

Неожиданно пришел ответ, подтвердивший мои опасения:

— Это ловушка… Уходите отсюда немедленно…

И тут снова зазвучал уверенный голос полковника:

— Я вот что подумал, лейтенант. Учитывая нашу взаимную неприязнь и обоюдное желание обладать космическим кораблем и запасами энергии, я решил аннулировать наше соглашение. После вашей скоропостижной смерти в результате, конечно же, чистого недоразумения я начну переговоры с вашим преемником. Если он окажется таким же упрямцем, как вы, мы собьем ваше корыто и навсегда похороним его в песках…

Мне стало окончательно ясно, что мерзавец все время пудрил нам мозги, стараясь заманить в ловушку. Оставалось надеяться, что мои парни не прозевают атаку.

Тонны песка и кусков бетона обрушились на меня. Я наклонился над крышей бронемашины и, ухватив ее стальными манипуляторами, потянул на себя. Сервомышцы рук, натянувшись, словно канаты, выдрали с корнем крышу броневика. Я увидел лежащего на заднем сиденье связанного старика. Водитель в ужасе открыл огонь из автомата по моей кабине. Пули застучали по лицевому щитку, не нанося МБР никакого вреда. Вот теперь я разозлился по-настоящему! Одно движение манипулятора — и солдата размазало по всей кабине. Брезгливо отерев железные пальцы о шероховатую стенку шахты, я попытался высвободить Хранителя из железного плена.

Дела у моих людей в это время складывались неважно. Наш прилетевший шаттл, пораженный доброй сотней управляемых ракет, пылая и дымя, рухнул в пески. Сильнейший удар сотряс его, и он исчез внутри яркого облака взрыва.

— Призываю экипаж «Звездного странника» быть благоразумным и сложить оружие! — вещал на всех частотах холодный голос полковника. — Сопротивление бесполезно. Без энергии вы никуда не улетите. Сдайте корабль, тогда я гарантирую вам спокойную жизнь и достойную материальную поддержку до конца ваших дней. Вы сможете взять с собой любое имущество, которое сочтете нужным! Я обязуюсь выплатить вам награду…

Его передача потонула в грохоте взрывов. Земля даже на глубине пяти километров, у дна шахты, вздрагивала. В дело вступили малые и средние орудия «Звездного странника».

— Мы в деле, кэп! — раздался голос Бастера. — «Странник» отогнал этих стервятников! Предлагаю для начала отомстить за подлость, а там по ходу драки вспомним остальные обиды…

— Целиком поддерживаю Бастера! А иначе они все погибли зря! — присоединился Джош.

— Хорошо, — постепенно загораясь гневом, я стиснул кулаки. — Скажите Лентяю, пусть готовит реанимационную капсулу для Хранителя. Нужно его эвакуировать.

— Не беспокойся, Ин, мы сдержим их, сколько понадобится. Делай, что должен делать!

Рейдер, висевший над планетой, ощетинился выдвижными стволами пушек. Они без устали принялись обстреливать клочок пустыни, на котором велась борьба за обладание Имперским складом. Орудийные расчеты, подчиняясь рекомендациям главного информера, по очереди накрывали залпами коробки с пехотой и тяжелые танки на марше. Самоходные гаубицы сгорали, оставляя на песке жирные пятна. Было очень важно рассечь армию полковника и продолжать это делать до тех пор, пока не останутся лишь разрозненные подразделения, не способные создать ударный кулак. Старпом с удовольствием отметил, что ракетные шахты уничтожены с ювелирной точностью. К сожалению, часть ракет уцелела, и я приказал отыскать их и последовательно ликвидировать. Псионический шлем с великолепной четкостью изображения показывал возможные точки сосредоточения ракет и их доставщиков «РД-3» — гравитационных пусковых платформ, которых у Галунина оказалось три десятка.

Рейдер играючи сбивал слабые ракеты ПВО планеты и ухитрялся при любом удобном случае уничтожать пусковые шахты, расположенные на экваторе. Пока космический корабль выпускал в сторону Нимба один десяток снарядов за другим, а его легкие автопушки длинными очередями лупили по пустыне и колонне войск, в бой вступили новые силы, ждавшие своего часа. Лидеры повстанцев свою часть уговора выполнили и ударили по мечущимся в пустыне войскам Галунина. Не знаю, на что изначально рассчитывал комендант, но его наглый блеф с треском провалился.

Оставлять старика на подъемнике было опасно, но и тревожить его во время боя было неразумно. Ухватив бронемашину, я поспешно втащил ее в переходную камеру базы. По крайней мере его здесь не зацепит шальным осколком с поверхности. Передо мной находилась заблокированная шлюзовая дверь с двенадцатиконечной звездой Первой Галактической Империи. В глубине скалы, за тысячами тонн стали и железобетона, хранились крупнейшие запасы энергии для кораблей целого сектора. Я вышел к освещенному стволу шахты и до максимума повернул ручку управления реактивными струями. Бетонный пол с грохотом и языками огня ушел вниз, стенки отразили рев двигателей. Задрав голову, я наблюдал сквозь стекло кабины, как высоко вверху бушует пламя, мелькают огненные трассеры и дымные следы ракет.

Я возвращался наверх, сжигаемый ненавистью к полковнику.

— Первый, пригнись!

Эти слова едва прозвучали у меня в голове, а я уже отреагировал — уберегая ее от залпа малых ракет, щедро разбрасываемых самоходными ракетометами. Командной машины полковника в хаосе боя видно не было. Нутром чуя его присутствие, я продолжал планомерно выискивать в море ментальных всплесков волну Галунина. Его щит был непроницаем, но именно это его и выдавало с головой. Я его ощущал как абсолютную пустоту, сравнимую с черной дырой на фоне ярко-голубого неба. Она перемещалась в одном из геликоптеров.

Огненный луч толщиной с бревно рассек пополам четырехствольную гаубицу, развернувшую орудийную башню в сторону приближавшихся войск повстанцев. Вокруг творился сущий ад — фигуры десантников и разбитые вдребезги танки, чьи стволы были загнуты вертикально вверх. Чувствовалась работа Атона, Джоша, Бастера и Джима. Больше некому. Один из танков стал разворачивать в мою сторону гладкоствольную пушку двухсотого калибра. Было мало времени на маневр уклонения, поэтому я просто прикрылся оторванной башней другого танка, как щитом.