Время идет, а я не могу собраться с мыслями, сил нет произнести даже звук. Мне кажется, что я лишусь сейчас чувств. Все его слова звучат, как раскаты грома, оглушают, вызывают лишь одно желание: скрыться в самый дальний и безопасный угол, чтобы переждать ненастье. Но мне нельзя прятать голову в песок. Не сейчас.

- Маша! - рычит он. - Мне клещами вытягивать из тебя слова? Говори.

- Что я должна тебе сказать? - взрываюсь после длительного молчания. - Что тот ребенок, которого ты увидел на обложке журнала, действительно твой сын? Так вот он не твой. Ясно? Не твой! - чеканю я с невозмутимым лицом.

Обескураженный вид Манапова придает мне решимости.

- Мне пришлось много работать, как проклятой, чтобы хоть чего-то добиться в этой жизни и прочно стоять на ногах. Из-за всех стрессов и своего ответственного отношения к работе я родила сына раньше срока. Отец Феди прекрасный человек, он участвует в жизни сына, несмотря на то, что у нас с ним не получилось создать семьи. Все допускают ошибки, Артур. Моя в том, что я когда-то подалась твоим чарам.

- Зачем ты скрывала, что у тебя есть ребенок?

- Разве я скрывала? - держу лицо и оборону из последних сил. - Как и ты, не привыкла никого впускать в свою личную жизнь. В твоих интересах найти этого журналиста и пригрозить, чтобы перестал распускать грязные слухи. Мы оба сейчас занимаем высокие должности, нам эти скандалы не на руку, - спокойно говорю и мысленно выдаю себе «Оскар» за эту игру. Сама себе верю.

Артур прожигает меня ледяной синевой. Хочу сказать, что на этом наш разговор окончен, но Манапов вдруг быстрым движением одной руки хватает меня за затылок и сжимает волосы, заставляя смотреть ему в лицо.

- Маша, если я выясню, что ты мне солгала… - недобро усмехается он.

Я испытываю минутный страх, но тут же беру себя в руки.

- Мне незачем тебе лгать. Если сейчас же не уберешь от меня руки и не сбавишь обороты, то я отказываюсь вести с тобой дела. Даже если мне это будет стоить моего кресла руководителя.

- Хорошо, - задумчиво протягивает он и отпускает меня. - В таком случае позвони Долматову. Он сильно огорчен твоим вчерашним поведением и ждет объяснений. Совещание перенесли на завтра, поставка по одному из контрактов сорвалась. Если так и дальше пойдет, то отказываться и не нужно будет. Твоя фирма быстро лишится всех привилегий.

Манапов уверенной походкой идет к двери, пока я ошеломленно смотрю ему в спину, чувствуя, как мир вертится перед глазами с бешеной скоростью. Мне удалось отстоять атаку? Он поверил моим словам? Или только сделал видимость, что поверил?

У самой двери Артур вдруг резко останавливается и, развернувшись, пытливо смотрит на меня:

- Отец твоего ребенка, - медленно произносит он. - Я хочу с ним познакомиться. В противном случае, буду считать, что ты его выдумала и потребую анализ ДНК.

Артур

- Ты случайно свой дом в Майами продавать не надумал? А то я бы приобрел, - Андрей смотрит на меня в течение нескольких секунд и, не дождавшись реакции, начинает махать ладонью. - Артур, ты вообще меня слышишь?

Нахмурившись, я фокусируюсь взглядом на приятеле в попытке вникнуть в то, что он только что произнес. Мысли уплылили слишком далеко, куда дальше ресторана, в котором мы сидим.

- Продавать дом в Майами? - для верности переспрашиваю я. - Нет, пока не думал.

- Ты сегодня задумчивый какой-то. Проблемы?

Я отрицательно мотаю головой и прикладываюсь к бокалу с коньяком. Пью крайне редко, но сегодня захотелось немного отвлечься. Слишком много потрясений.

Моя личная жизнь редко обходится без внимания журналистов и сплетен, но вот отцовство мне приписали впервые. Эта статейка от второсортного сайта , называющая меня отцом Машиного ребенка, так по мне шарахнула, что я до сих пор не могу в себя прийти. Когда увидел надпись «Тайный наследник Манапова найден» что-то больно щелкнуло внутри. Шанс на то, что это правда и у нас с Машей действительно родился сын, ничтожно мал, но все-таки он есть. Ту ночь между нами не стереть. А еще тот мальчуган на снимке рядом с Машей действительно на меня похож. Смуглая кожа и волосы так же вьются. 

Живешь себе, ничего не подозревая, пашешь каждый день, а потом кто-то абсолютно чужой приносит такую новость. И мир будто делится надвое. Потому что если бы это оказалось правдой, значит Маша врала мне все три года и прятала моего сына в чужой стране. Это был бы удар под дых. Про детей я никогда всерьез не думал - не было времени, но если допустить, что я действительно стал отцом и ничего об этом не знал… Эта мысль привела меня в бешенство. 

Вдвойне неприятным сюрпризом стало то, что Маша по какой-то причине предпочла скрывать свое материнство. Приходила в мой офис, даже обедала со мной, но продолжала молчать. Почему?

Я часто думал о ней все эти годы. С женщинами я сходился и расходился без зазрений совести, но именно перед Машей чувствовал свою вину. Она отличалась от тех, с кем мне приходилось иметь дело, и в глубине души я догадывался, что сделал ей больно. Но что я мог изменить? Я не хотел терять ценного сотрудника и понимал, что двадцатилетней девушке потребуются любовь и романтика. А их я на тот момент не мог их дать в силу многих причин. Конечно, стоило подумать обо всем этом заранее и держать себя в руках с ней, тогда, в Греции. Но я не смог. Так подействовало наше уединение. Слишком чувственной и трогательной она была, чтобы устоять.

Я запомнил Машу именно такой: невинной и далеко не легкомысленной. Не той, кто мог так запросто переспать с первым встречным и родить от него ребенка. Поэтому почувствовал ярость. 

Но несмотря на все, что она рассказала, эта история со случайным отцом не дает мне покоя, и я не сдамся, пока не выясню, что именно. Можно попросить начальника службы безопасности провести расследование, но я решил дать Маше шанс прояснить ситуацию самой. Не хочу действовать исподтишка. Пока. Маша принадлежит к ограниченному списку людей, пользующихся моим безграничным уважением. Хотя своих чувств к ней я пока сам не до конца понимаю. Знаю только одно: по каким-то причинам меня к ней тянет. И не только как к человеку, с которым всегда есть о чем поговорить, но и как к женщине. 

- Давай я Алене из модельного агентства позвоню? - предлагает Андрей после затянувшейся паузы - Пусть подруг с собой привезет. Может ты тогда повеселеешь?

- Я пожалуй пас сегодня, - твердо говорю я, опорожняя бокал до дна. - Поеду лучше домой отосплюсь. А ты ни в чем себе не отказывай. Развлекайся.

Оставив приятеля в ресторане, я выхожу к ожидающему меня автомобилю. В телефоне скопилось пятнадцать пропущенных звонков от матери. Она всегда следит за светской хроникой и конечно видела последние новости. Надо связаться с юристом и размазать эту интернет-газетенку за клевету. Но сначала удостовериться, что это действительно ложь.

Машина трогается с места, а я на автомате открываю ту статью и увеличиваю снимок в попытке еще раз разглядеть лицо Машиного сына. Темные волосы, озорная улыбка. Крепыш такой. Похож на нее. Но, черт, и на меня он похож тоже.