— Нет, — отрицательно покачал головой Лазарь.

— Ну, вот. И зачем тебе барахтаться во всех трудностях жизни на свободе, если я могу тебе дать и стабильность, и обустроенность, и человеческое тепло, — сказала она и выжидающе посмотрела на него. — Ну что же ты? Соглашайся. Мы были прекрасной парой. Почему бы не восстановить то, что было раньше? Вон люди возрождают из праха и пепла древние дворцы и целые города. Неужели же нам будет не под силу возродить взаимность наших чувств?

— Я вижу, ты хорошо готовилась к нашей встрече, — заметил Серега и осторожно продолжил: — Очень уж точечно бьешь. Я, конечно, тронут. Не ожидал такого от тебя по прошествии стольких лет. Но ты должна понять, что изменился не только мир вокруг, изменился и я. Я допускаю, что мог бы принять и твои чувства, и твою помощь, если бы был тем самым «бригадиром» Лазарем. Если бы за моими плечами не было этого тюремного срока. Если бы я тысячу раз не обдумывал то, что со мною случилось. Понимаешь, пока ты здесь приходила в себя, ощущала «ломку» и всякие прочие неудобства, я по ту сторону решетки разгорался любовью к другой женщине. И вот ее я сейчас люблю больше жизни. Она для меня все. Если я кому-то в своей жизни чем-то обязан, так только ей. Если бы не она, то я бы вообще на волю не вышел!

Глаза Алены были на мокром месте от всего услышанного. В ней боролись и отчаяние, и ревность, и подспудное понимание, что Сергей может быть прав. Она зацепилась за последнюю фразу и выразила недоумение:

— Да вышел бы ты на волю и без нее! При чем тут она вообще?! Закончился срок и вышел бы!

— Она была для меня тем островком, к которому я хотел вернуться все эти годы. Не будь ее у меня, я стал бы делать на зоне всякие глупости. Встревал бы в опасные затеи. Не вылезал бы из штрафного изолятора. Заработал бы прямо там, за колючей проволокой, новый срок. А если бы и оказался на воле, то не своим ходом. Вынесли бы вперед ногами. Ты знала мой характер. И вполне можешь себе представить, как бы я вел себя на зоне, если бы на воле у меня совсем никого не оставалось…

Женщина, смахивая слезы, утвердительно кивала головой. Во всем, что она услышала, хорошо узнавался тот самый Лазарь начала 90-х годов. Видя, что Алена плачет, он не пытался ее успокоить, словно давал возможность погасить чрезмерный эмоциональный накал. А она все равно лелеяла надежду на то, что у нее есть пусть и маленький, но шанс расположить Сергея к себе. Если бы в те минуты он дал ей самый крохотный намек на возможность взаимности, она бы без раздумий бросилась к нему в объятия. Однако никаких намеков не было. Лазаренко вроде и сидел с ней за одним столиком, но на самом деле был где-то в другом месте. Алене это не нравилось, но предъявлять претензии при подобном раскладе было бессмысленно. Уж чего-чего, а злить Серегу она не хотела. Понимала, что он для себя все решил. Осознавала, что эта встреча может оказаться первой и последней. Но не сдавалась.

— Сережа, послушай. Понятно, что у тебя любовь. Что ты души не чаешь в этой женщине. Но все-таки тебе не стоит вот так сразу говорить мне «нет». Ты ведь не знаешь, как оно может повернуться! Тем более напоминаю еще раз, наш мир очень сильно изменился за то время, которое ты был на зоне.

Алена постаралась произнести эту фразу заботливо и участливо, чтобы не дай бог в ней не проскользнули нотки угрозы. Она посчитала, что прекрасно справилась с этим, и ждала реакции собеседника. Да, Лазарь выслушал ее, но ни один мускул на его лице не дрогнул. Он так и не дал однозначного ответа. Полагал, что в данной ситуации это излишне.

Ну кого может привлечь промышленная зона, кроме работающих там людей да неисправимых техноромантиков, любящих индустриальный туризм? Необъятная территория со всеми этими бесчисленными подъездными железнодорожными путями, складскими строениями, ангарами, строительной техникой и прочими атрибутами индустриального пейзажа в Подмосковье мало походила на место, пригодное для прогулок и развлечений. Здесь и дышать порой было трудно. Особенно тогда, когда давал о себе знать расположенный по соседству асфальтобитумный завод.

И вот именно сюда, в район повышенной концентрации «индустриальных красот», заглянул Кирсан Батыров в сопровождении нескольких своих людей. Люди эти официально числились в списке охраны его агроусадьбы. Пацаны весьма лихого вида. За спиной у каждого из них свое прошлое, в котором их мало что объединяло. Бывшие милиционеры и бывшие бандиты, списанные со счетов мастера спорта — всех их Монгол собрал к себе под крыло. Дал им столько «корма», сколько им даже не мечталось. За соответствующее вознаграждение они были готовы выполнить буквально любой приказ хозяина.

И что же могло заинтересовать Батырова в промзоне? Уж точно не предприятия или склады и даже не земля, на которой они находились. Нет, теоретически он был бы не против оттяпать себе такой лакомый кусок. Но это только теоретически. Слишком много денег пришлось бы вбухать сюда, чтобы очистить территорию для дальнейшего использования земли в целях бизнеса. Можно сказать, что Кирсан прибыл в промышленную зону на разведку. Он со своими цепными псами высматривал здесь место, которое бы в наибольшей степени подошло для будущей операции по устранению «нежелательных лиц». Такими лицами были Сергей Лазаренко и Татьяна Гребенникова. Предстояло найти способ заманить их в район промзоны ночью. Тогда, когда здесь почти не будет людей. Чтобы потом не нашлось свидетелей «несчастного случая», в котором Сергей и Таня должны погибнуть. Сам способ приманки должен придумать и обеспечить его осуществление Максим Кущенко со своими подручными, включая Щербатюка. Батыров же тщательно подбирал тот закуток или площадку, где было бы удобно устранить неугодных. Он лично осматривал каждый новый квадрат и делал вывод, указывая на плюсы и минусы конкретного места. Где-то слишком много открытого места. Где-то все портили окна соседних помещений, а где-то наличие прожекторов. Он приценивался ко всему, что видел. Отметал любые замечания своих громил, считая, что те должны заниматься только своим делом — быть начеку и вникать в слова хозяина. На обход территории ушло несколько часов. Все точки, которые более-менее подходили по параметрам, один из охранников наносил на специально распечатанный план промзоны. Идеального места они так и не нашли. Пришлось выбирать из тех, что успели нанести на распечатку. Монгол размышлял над этим. Нельзя сказать, что его выбор был мучительным. Но голову себе он все-таки поломал. В конце концов, решение было принято. Он вместе со своей свитой вернулся в выбранный пункт. Уже на месте они еще раз осмотрелись. Кирсан нашел несколько дополнительных плюсов того места и обрел уверенность в том, что все пройдет гладко, как по маслу. «Главное, чтобы пташки угодили в нашу ловушку. А остальное уже дело техники», — самодовольным тоном сказал Батыров. Затем он попытался смоделировать ситуацию: попросил своих громил представить, что «сладкая парочка» уже на месте. После этого каждый из них отработал свои вероятные действия в отношении жертв западни. Вариантов было немного, но наиболее очевидными представлялись несколько. Вот их и старались прокрутить заранее. Хотя сам Монгол прекрасно понимал, что в реальности все может обернуться иначе. И тренировки попросту оказались бы бесполезными. Неконтролируемый ход событий в задуманном деле был нежелательным. Но и стопроцентно подготовиться к такому повороту событий невозможно. Поэтому хозяин «напрягал своих пацанов», гоняя по тем сценариям, которые представлялись самыми реальными.