«Мы опоздали», – сказал он сыну.

Б. Ч. был готов отказаться от полупроводников. Но под всевозрастающим давлением Hyundai, которая тоже начала выпускать полупроводники, он решил, что Samsung должен дать отпор. В самолете, возвращаясь из Бостона, сын пытался убедить его, что полупроводники – это решение проблемы.

После долгих размышлений Б. Ч. согласился.

В феврале 1983 года Б. Ч. проснулся рано утром в номере токийского отеля Okura, позвонил своему помощнику Хон Чин-Ки и велел ему опубликовать в газете JoongAng заявление, названное Токийской декларацией.

«Многочисленное население нашей страны проживает на небольшой территории, – говорилось в ней, – три четверти которой покрыты горами, и почти полностью лишены природных ресурсов, таких как нефть или уран.

К счастью, у нас высокий уровень образования и много прилежных и трудолюбивых людей, что позволило добиться быстрого экономического роста за счет массового экспорта дешевых товаров. Но сейчас, когда страны по всему миру переживают рецессию, а также с ростом торгового протекционизма, основанный на экспорте метод наращивания национальной мощи достиг своего предела.

Мы надеемся внедриться в полупроводниковую промышленность, опираясь на огромную силу ума и креативность нашего народа».

По настоянию председателя компания Samsung начала серию мероприятий по физической и интеллектуальной подготовке своих менеджеров.

«Люди, которых я собираюсь нанять, пойдут в поход», – объявил однажды утром менеджер своей аудитории.

Лицо Ким Нам-Юна просветлело, когда он делился со мной воспоминаниями о походе на корейское барбекю однажды ночью.

Нам-Юн, инженер по полупроводникам, вместе с сотней других отправился в ту ночь в поход недалеко от тематического парка Samsung Everland. В течение дня и ночи участники должны были пройти по горам вокруг Йонгина расстояние в 64 километра (около 40 миль).

Поход был организован, чтобы проверить интеллектуальную выносливость команды, готовившейся к гонке по созданию чипсета 64K DRAM, одного из первых полупроводников, используемых в калькуляторах.

«Был самый разгар зимы», – вспоминал он. Бывший пехотинец одной из наиболее строгих воинских частей своей страны, Нам-Юн вместе с коллегами шел строем у подножия горы.

Пока они шагали сквозь холодную январскую ночь, командир подразделения несколько раз устраивал им засады, внезапно заставляя решать задачи и головоломки.

«Найдите живое существо и принесите его мне», – приказал командир отряда инженерам. Но на бесплодном коричневом горном склоне не было видно почти никакой живности.

Походники обыскали все вокруг, но ничего не нашли. Поэтому Нам-Юн и его команда достали из коробки для завтрака сушеный анчоус – обычное корейское блюдо. Они положили рыбку в чашку с водой и передали командиру.

«Еще минуту назад, когда мы его поймали, он был жив», – заверили они.

Очевидно, они придумали творческое решение, в чем и состоял смысл теста.

«Ладно, идите дальше!» – смеясь, сказал управляющий.

Когда взошло солнце, усталый взвод спустился с горы и отправился на новую сборочную линию Samsung. Каждый из участников написал заявление о приеме на работу и подписал его.

«Если Samsung что-то делает, проект будет успешным», – написал Нам-Юн, подписывая свое имя на обязательстве.

В семь часов утра инженеры собрались, приняли душ и надели свежую одежду. Хотя накануне они не спали, но работали до одиннадцати часов вечера.

«Для нас это обычный рабочий день», – сказал он.

Настал исторический момент. Samsung открыл свой первый завод по производству полупроводников в 1983 году. Компания построила его всего за шесть месяцев, а не за три года, как полагалось по отраслевому стандарту. «Посетителю завода Samsung приходилось ориентироваться на ухабистых, узких улицах в районе Юниня. Движение часто бывало затруднено, поскольку фермеры на культиваторах для посадки риса боролись за пространство с грузовиками, перевозившими многомиллионные партии полупроводников», – писал журналист Марк Клиффорд, одним из первых посетивший это место. Но смотреть там было особо не на что.

Что же ими двигало?

«Мысль о банкротстве», – ответил бывший генеральный директор Samsung Electronics Ли Юн-Ву, в то время управлявший заводом, производившим чипы.

Инженерам Samsung для обучения технологиям был предоставлен ограниченный доступ к компании Micron, производившей чипы в штате Айдахо. У Micron имелись финансовые проблемы, и они были готовы продать лицензии на свои технологии за определенную плату. Американские инженеры запретили корейским коллегам прикасаться к компьютерам или заходить в некоторые секретные помещения. Но корейские инженеры приходили сюда с открытыми глазами, запоминая увиденные диаграммы. Каждый вечер они возвращались в гостиничные номера, чтобы воссоздать диаграммы, собирая по памяти невероятно сложные полупроводниковые схемы.

Они дарили керамические изделия японским руководителям ныне несуществующего совместного японо-тайваньского производства под названием PSC, в обмен на возможность купить запчасти PSC и оборудование для производства чипсетов, которые японцы выпускали почти монопольно.

«Имея большой опыт работы в Японии, я бросился ездить туда-обратно, с нашего полупроводникового завода в Японию, чтобы обеспечить безопасность технологии, – писал в мемуарах Ли Гон-Хи, ныне занимающий пост заместителя председателя. – Почти еженедельно посещая Японию, встречаясь со специалистами по полупроводникам, я пытался узнать у них что-нибудь полезное. В то время я часто тайно приглашал японских специалистов в субботу и заставлял их обучать моих инженеров всю ночь, прежде чем отправить их обратно в воскресенье».

«Японцы работали с недостижимой для нас точностью, – признал Нам-Юн. – Это было различие культур».

Б. Ч. знал, что Samsung не может позволить себе вечно терять деньги. Производство полупроводников обходилось дорого, а гарантии государственной поддержки выглядели весьма неопределенно. Японские фирмы тем временем выбрасывали свои микросхемы на рынок, принося убытки Samsung.

Б. Ч. перераспределял прибыль от других предприятий Samsung, чтобы в моменте поддерживать проекты производства полупроводников. Это было бы невозможно сделать в открытой акционерной американской компании, вынужденной сосредоточиться на краткосрочной прибыли. Б. Ч., которому было за семьдесят и у которого обнаружили рак легких, испытывал нарастающее чувство срочности.

«Он предсказал, что после его смерти Samsung просто рухнет», – сказал мне Генри Чо.

В декабре 1987 года после массовых протестов Чон Ду Хван ушел с поста лидера страны, открыв путь первым демократическим выборам. Экономика оживилась в ожидании открытия через два месяца Олимпийских игр 1988 года в Сеуле, подпитывая патриотический пыл, который, как все надеялись, укрепит позиции Samsung в мире.