– Нет, вождь. Не узнает.

– Значит так! Ты мне сейчас все расскажешь, как другу и останешься ночевать. Я дам тебе двух девочек, что утолят любые твои желания этой ночью.

– Но вождь….

– Даже не думай отказываться! Ты же не хочешь, чтобы я обиделся, верно?

– Нет, вождь. Хорошо, я останусь. Но если я не прибуду вовремя, он убьет мою семью.

– Не переживай. Мы сделаем так, ты сегодня отдохнешь, расслабишься в объятиях молодых девочек, а завтра я отправлюсь вместе с тобой в Йорвик, чтобы познакомиться с этим Нияллем. Тебя это устроит?

– Да вождь. Это очень хорошо вождь.

– Перестань называть меня вождем. Ты же мне не подчиняешься, ты здесь в гостях! Мы же друзья, верно?

– Верно.

– Тогда просто Адальштейн! – и конунг протянул свою руку посыльному!

– А я Энок. Рад знакомству с тобой, Адальштейн. – снова протяжно пробормотал мужчина и пожал руку конунгу.

– Энок… ладно Энок, так на чем мы остановились… ах да! Кто же такой Ниялль?

И посыльный рассказал конунгу Адальштейну обо всем, что произошло в Йорвике. Он поведал ему и о убийстве Ёдура, о жестоком Ниялле, которого все боятся и о гибели воинов, которые утонули в заливе. Тем временем сам Адальштейн, улыбаясь, все подливал в питьевой рог посыльному хмельной мед и тот, пьянея, рассказывал все больше и больше. В конце концов, мужчина просто уснул на лавке, устеленной мягкими шкурами, а конунг Адальштейн, получив нужную информацию, довольный, налил себе большую кружку меда. Он выпил все до последней капли и громко засмеялся на весь дом.

– Конунг Ниялль говоришь…. Ахахахаха!!!!!

Тем временем в Йорвике.

– Ниялль, есть один человек, он очень рвется с тобой поговорить.

– Я занят!

– Но это очень важно и касается информации о сыне Ёдура. Паль жив. – сказал викинг из личной охраны Ниялля и на всякий случай сделал шаг назад. Подальше от безумного конунга.

– Паль? Так чего же ты ждешь! Пусти ко мне этого человека; – Вскрикнул Ниялль и прошелся к открытой каменной печи. Он сел возле нее и налив себе теплой воды в большую чашу для умываний, стал усердно сморкаться, мыть руки и лицо.

– Мой вождь! – Раздался очень глухой, но громкий голос позади него. Ниялль не торопясь, окончательно высморкался в воду, вытер льняной тряпкой бородатое лицо и повернулся к говорившему. Это был отец Ингрид, подруги Астрид Пестрокрылой.

– Ты кто? – Ниялль медленно обошел этого громадного викинга кругом и, вернувшись на свое место, уставился пронзительным взглядом в его глаза. – Руки кузнеца. Верное дело, не ты ли тот кузнец, что делает топоры для наших набегов?

– Я вождь.

– Мне сказали, что у тебя есть информация относительно Паля, сына конунга Ёдура. Так ли это? И если так, он мертв и давно плавает подо льдами у залива. Что же ты можешь мне еще поведать о нем? – конунг усмехнулся и чуть подпрыгнув, схватил кузнеца за могучую бороду, он наклонил его голову так, что отцу Ингрид пришлось изогнуться как старая ива от ветра, чтобы Ниялль не вырвал бороду с корнем. – А еще мне сказали, что ты говоришь о том, что Паль жив! Это так?! – Ниялль со злостью, что есть сил, натянул бороду кузнеца и врезался своим лбом в лоб мужчины. – Если ты лжешь, или меня обманули, ответ за это держать будешь ты! ГОВОРИ!!!

Нет. Конечно, кузнец слышал о безумном характере нового конунга. Но такого он себе не мог даже представить. Этот мелкий викинг, излучающий вечную злобу ко всем вокруг, напугал даже кузнеца, который привык ковать сталь и знал, что его закалка будет покрепче многих. И все- таки сейчас, кузнец стал страшно переживать за свою жизнь и здоровье. Казалось, что вот еще секунда и Ниялль от злости, что сжирает его изнутри, выхватит нож и пронзит живот бедолаги по самую рукоять.

– Вождь. Прошу, отпусти меня. Моя дочь, Ингрид. Когда я был на охоте, к ней приходила ее подруга, беглая рабыня, Астрид! Она рассказала, что нашла Паля с пробитой головой у залива и сейчас скрывает его на пастбище. Там есть домик, где раньше жили пастухи. Я думаю, что они там и живут. Сразу же, как я узнал об этом, я пришел к тебе, чтобы рассказать. Но почему же ты меня так зло встретил? Отпусти мою бороду, вождь… – И кузнец попытался поднять голову, но Ниялль выхватил свой нож и перерезал длинную бородищу пополам. Кузнец качнулся и встал во весь рост. Странный вид, обрезанная борода стала квадратной и жутко кривой, глаза несчастного забегали от испуга, ему показалось, что Ниялль сейчас прыгнет на него и обязательно убьет.

– Пошел вон отсюда. И моли Богов, чтобы твой паршивый язык не растрепал эту информацию еще кому нибудь. Вон из моего дома ублюдок… – Ниялль махнул рукой и позвал стражника, викинг, стоявший за дверью, бегом вбежал к конунгу.

– Звал меня вождь!

– Слушай внимательно; – Спокойно ответил Ниялль. – Проследи за кузнецом и скажи нашим, пусть приведут сегодня его дочь, Ингрид. Посадите ее пока в темницу и охраняйте. Это залог его молчания. Но смотрите, чтобы ни кто ее не трогал!

– Все понял, вождь, выполняю! – выкрикнул викинг и, отвернувшись, ушел из зала. Ниялль уселся на лавку у печи и стал всматриваться в полыхающее пламя огня. Еще несколько минут он просидел практически без движений, после поспешно накинул на себя волчью шкуру, перетянул ее поясным ремнем, взял свой топор и вышел во двор. На улице никого нет, даже охрана опять куда-то подевалась, не оповестив об этом своего конунга. Ниялль со злостью сжал кулаки и быстрыми шагами пошел в конюшню. Он взял самую лучшую лошадь, цвета белого с черным и, вскочив на нее, помчался вон из города. На выезде из Йорвика главные ворота закрыты на тяжелый засов. Конунг спрыгнул и подошел к ним, чтобы самостоятельно открыть ворота, как позади него раздался мужской голос.

– Кто такой и куда собрался! Без спросу, ни кто не может просто взять и открыть ворота! Повернись и назови свое имя.

Ниялль закатил глаза и с силой ударил кулаком по воротам. Он медленно обернулся и дрожащим голосом, но отнють не от страха ответил говорившему:

– Ниялль. Конунг Йорвика. Еще вопросы есть, полудурок? – мужчина, по всему видимо охранявший сегодня выезд из города, побледнел, убрал руку со своего топора и низко опустил голову.

– Прости, вождь. Не признал. Может, нужна какая помощь? Ты надолго?

– Заткнись и закрой за мной ворота! Стоять здесь и никуда не уходить с места, когда я вернусь, назову свое имя и ты тут же откроешь ворота. Никого кроме меня не впускать и не выпускать. Все ясно?

– Я все понял вождь. Удачной дороги.

– Я же сказал тебе заткнуться!!! – вскрикнул Ниялль и со злостью откинул балку, что держит ворота закрытыми. Он быстро вскочил на лошадь и погнал ее к пастбищу.

– И все-таки удачной дороги вождь! – выкрикнул ему вслед мужчина и закрыл ворота.

Ветер снова завыл и закрутил снежную метель. Улицы Йорвика стали пустыми, все жители греются в своих домах, готовят обед. Иногда из отдаленных уголков поселения слышится лай собак, потом резкое одергивание, визг псин от прилетевшего полена и снова тишина. Судьбы людей начинают плотно переплетаться в крепкую косу. На старый сухой пень, в горах, падает Руна Соулу – время объединения, мудрости и возможностей. Соулу несет великие дары для познания себя, открытия нового. Но следом за ней, падает Руна Наутиз – бессилие, внутренняя пустота и потерянные вожди. Ветер бросил в лицо комья рыхлого снега и завертелся в танце, отплясывая движения жизни и смерти.