— Восхитительно, — лениво, как обычно, произнесАдриан. — Но, думаю, ты уже добилась своего.

— Даже не знаю, — ответила я голосом, звучащимодновременно нежно и угрожающе. — Я все еще не уверена, что Райан въехал.

— Ради бога, Роза! Понял я, понял! — воскликнулРайан. — Просто отпусти ее.

Адриан обошел меня и встал рядом с Камиллой. Мы с ней былитесно прижаты друг к другу, но он ухитрился втиснуться таким образом, что еголицо оказалось почти рядом с ее. На физиономии — обычная для него дурацкаяусмешка, но темно-зеленые глаза смотрели серьезно.

— Да, маленькая дампирка, отпусти ее. Ты свое делосделала.

Мне хотелось сказать Адриану, чтобы он отстал от меня и ясама буду решать, когда пора заканчивать. Но как-то так получилось, что я несмогла произнести ни слова. Я разрывалась между злостью на него и пониманиемтого, что он говорит… разумные вещи.

— Отпусти ее, — повторил он.

Сейчас мой взгляд был прикован к Адриану, не к Камилле.Внезапно понимание того, что он прав, овладело мною целиком. Конечно, нужноотпустить ее. Я убрала руку и отступила. Хватая ртом воздух, Камилла укрыласьза Райаном, используя его как щит. Теперь я видела, что она вот-вотрасплачется. Райан выглядел ошеломленным.

Адриан выпрямился и махнул рукой Райану.

— Я на твоем месте убрался бы отсюда — прежде чем тыпо-настоящему разозлишь Розу.

Райан, Камилла и остальные медленно попятились от нас.Адриан обнял меня за плечи и поспешно увлек в сторону библиотеки. Меня охватилостранное чувство, словно я только что проснулась, но потом с каждым шагомситуация становилась яснее и яснее. Я сбросила его руку и резко отстранилась.

— Ты только что применил ко мне принуждение! —воскликнула я. — Заставил меня отпустить ее.

— Пришлось. У тебя был такой вид, словно ты вот-вот еепридушишь.

— Ничего подобного. Я не сделала бы этого. — Яоткрыла дверь в библиотеку. — И ты не имел права так поступать со мной.Никакого права.

Принуждение — метод заставить человека сделать то, чтопожелаешь, — умение, которым все морои обладают в очень незначительнойстепени. Использовать его считается аморальным, и большинство мороев не всостоянии причинить с его помощью серьезный вред. Дух, однако, усиливает этуспособность, поэтому и Лисса, и Адриан бывают очень опасны.

— А ты не имела права зажимать бедную девушку вкоридоре, просто чтобы ублажить собственную растревоженную гордость.

— Райан не имел права говорить такие вещи.

— Я понятия не имею, что это за «вещи», но если яправильно оцениваю твой возраст, ты достаточно взрослая, чтобы не выходить изсебя из-за грязных сплетен.

— Не выходить из…

Я замолчала — мы уже были у стола, за которым работалаЛисса. Судя по ее лицу и эмоциям, меня ожидали неприятности. Эдди стоял в парефутов от нее, прислонившись к стене и наблюдая за помещением. Его глазарасширились при виде меня, но он не сказал ни слова. Я села в кресло напротивнее.

— Привет.

Она подняла взгляд, вздохнула и снова вернулась к своемуучебнику.

— Я все ждала, когда ты появишься, — сказалаона. — Тебя отстранили от испытаний?

Она говорила спокойно и вежливо, но я воспринимала скрытые вглубине ее души чувства. Раздражение. И даже отчасти гнев.

— На этот раз нет, — ответила я. — Простопридется выполнять кое-какие общественные работы.

Она промолчала, но я чувствовала благодаря нашей связи, чтоее настроение не изменилось. Теперь вздохнула я.

— Ладно, поговори со мной, Лисс. Я знаю, ты сердишься.

Адриан посмотрел на меня, потом на нее, потом снова на меня.

— У меня такое чувство, будто я что-то упускаю.

— Замечательно! — сказала я. — Ты пришел,испортил мне разборку и даже не знаешь, из-за чего все было.

— Разборку? — спросила Лисса.

Чувствовалось, что она сбита с толку.

— Что все-таки произошло? — повторил Адриан.

Я кивнула Лиссе.

— Давай расскажи ему.

— Роза проходила свой первый тест и отказалась защищатьКристиана. — Она возмущенно покачала головой и вперила в меня обвиняющийвзгляд. — Я просто поверить не могу, что ты способна на такие вещи. Эторебячество.

Лисса пришла к тем же выводам, что и стражи. Я вздохнула.

— Это произошло ненамеренно! На слушании только итвердили эту чушь. Ну, я им то же самое сказала.

— Тогда что же произошло? — требовательно спросилаона. — Почему ты сделала это?

Я не знала, что сказать. Мое нежелание говорить правду дажене имело отношения к присутствию здесь Адриана и Эдди — хотя я, конечно, нехотела, чтобы они услышали. Проблема была гораздо сложнее.

Дмитрий прав — есть люди, которым я могу доверять, и двум изних я доверяла безоговорочно — ему и Лиссе. Ему я так и не сказала правду. Поступлюли я… смогу ли поступить… так же и с ней? Пусть она и злилась, я без тенисомнения знала, что Лисса всегда поддержит меня. Однако в точности как сДмитрием, мне не хотелось рассказывать ей историю с призраком. И в точности какс Дмитрием, в качестве объяснения у меня остался тот же выбор: безумие илинекомпетентность.

Благодаря нашей связи я почувствовала, что у нее на душечисто и ясно. Никаких негативных эмоций, мрачности или признаков безумия — итем не менее в глубине что-то трепетало. Легкое такое шевеление.Антидепрессантам понадобится время, чтобы полностью выйти из организма, однакодаже после одного дня без них ее магия уже начала пробуждаться. Я подумала освоей встрече с призраком, вспомнила полупрозрачное, грустное лицо Мейсона.Разве могла я хотя бы попытаться объяснить это? Разве могла я завести разговоро чем-то столь странном и фантастическом, когда она прикладывает огромныеусилия, чтобы ее жизнь оставалась нормальной даже в условиях, когда ейпредстоит снова освоить магию?

Нет, осознала я. Это невозможно. Пока нет — в особенности,когда я внезапно поняла, что надо рассказать ей еще кое о чем очень важном.

— Я замерла, — сказала я, в конце концов. —Глупо, конечно. Я была так самоуверенна… считала, что могу справиться с кемугодно, и потом Стэн… — Я пожала плечами. — Не знаю. Я просто немогла среагировать, сама не знаю почему. Мне очень неловко. И надо же — чтобыэто случилось именно с Кристианом.

Лисса внимательно вглядывалась в мое лицо, пытаясь понять,правду ли я говорю. Было больно думать, что она мне не доверяет, если несчитать того, что… ну, я же действительно врала. Как я сказала Дмитрию, я могубыть хорошей лгуньей — когда хочу. Сомнения Лиссы не рассеялись.