Более прекрасных слов Дэвид еще не слышал. Они вдруг заставили его со всей отчетливостью осознать, что Шарлотта сидит у него на коленях, изящные руки прижаты к его груди, а глаза светятся нежностью.

Пламя обожгло его кровь. Он не стал раздумывать и поцеловал ее.

И она ответила на его поцелуй. О Господи, это был нежный поцелуй девственницы. Рай на земле. Но одного поцелуя Дэвиду было недостаточно.

Не обращая внимания ни на что, кроме восхитительного вкуса губ Шарлотты, Дэвид взял ее голову в ладони и поцеловал более глубоко и страстно. Помимо воли Дэвида его язык проник в рот Шарлотты.

Она отшатнулась, глаза ее расширились.

— Что ты делаешь?

Дэвид с неохотой вернулся с небес на землю.

— Прости, мне не стоило быть столь напористым, — попытался извиниться он, коря себя за то, что вновь напугал Шарлотту. — Просто я хотел поцеловать тебя по-настоящему.

— По-настоящему? — Шарлотта выглядела не напуганной, а скорее заинтригованной. — Я согласна.

По телу Дэвида начал разливаться жар. Наклонив голову, он легонько коснулся губ Шарлотты своими.

— Обними меня покрепче, — пробормотал он. — И я покажу.

Шарлотта выполнила его просьбу, а Дэвид выполнил свое обещание.

И да поможет ему Господь. Губы Шарлотты пьянили — теплые, ароматные и такие сладкие. А когда она обвила его шею руками и прильнула к нему с робким стоном восхищения, разжигавшим огонь в крови, Дэвид понял, что в его чреслах зародилось желание.

Шарлотта никогда не предполагала, что благовоспитанная леди может так наслаждаться поцелуем. Она считала, что на это способны лишь бесстыдные женщины, с которыми водил знакомство ее отец.

Судя по удовольствию, даримому ей губами Дэвида, отношения между мужчиной и женщиной скорее всего не так уж ужасны, как ей всегда казалось.

— О, дорогая, — пробормотал Дэвид, не отрываясь от губ Шарлотты, — ты сводишь меня с ума.

— Ты меня тоже, — прошептала девушка.

Только это она и успела промолвить, прежде чем Дэвид вновь овладел ее губами, отчего Шарлотта дрожала и испытывала тянущую боль в самых сокровенных уголках своего тела. Настоящие поцелуи были поистине восхитительны. Впрочем, ей понравились и те, невинные, которыми они с Дэвидом обменялись в садовом домике.

Ладони молодого человека скользнули сначала по плечам Шарлотты, а затем спустились вниз, к талии. Он тяжело дышал, впрочем, как и Шарлотта, живота которой вдруг коснулась странная выпуклость.

Внезапно Дэвид прервал поцелуй.

— Нам нужно остановиться.

— Почему? — спросила Шарлотта, все еще одурманенная сладкими и такими новыми ощущениями.

Дэвид натянуто рассмеялся.

— Потому что я вовсе не хочу обесчестить тебя прямо здесь, на берегу реки, на глазах у всех и у Господа в том числе.

— О… — Шарлотта густо покраснела. Она не знала наверняка, что именно подразумевал Дэвид, но, видимо, это было нечто скандальное.

— Я что-то сделала не так?

— Вовсе нет. — Дэвид нежно погладил девушку по щеке. — Но мне кажется, нам не стоит продолжать.

Шарлотта вдруг поняла, что сидит на коленях у Дэвида, обняв за шею, как… продажная девка. Святые небеса, что он; должно быть, о ней подумал!

Поспешно поднявшись на ноги, Шарлотта произнесла:

— Прости, я вовсе не хотела…

— Даже не думай извиняться. — Дэвид поднялся следом за Шарлоттой и отряхнул бриджи. — Я не жалею ни об одном из этих поцелуев. Надеюсь, ты тоже.

На губах Шарлотты заиграла слегка настороженная улыбка.

— Нисколько.

Так вот, значит, что это такое — согрешить с распутником. Странно, но Шарлотте ужасно понравилось грешить.

Нет, она, конечно не станет делать этого снова, особенно из страха быть обесчещенной, но теперь ей понятно, что именно так прельщает девушек в молодых мужчинах. Целоваться с представителем противоположного пола оказалось очень приятно.

— Однако я сожалею о том, что разрушила твои планы, — произнесла Шарлотта.

— Глупости. Все замечательно.

— Я не могу плыть на остров.

— Знаю. — Дэвид улыбнулся. — Подожди меня здесь. Я скоро вернусь.

Шарлотта озадаченно наблюдала, как Дэвид прыгнул в лодку и отвязал ее от вбитого в землю колышка. Когда же он взял в руки весла и принялся грести в сторону острова Сэддл, страх за его жизнь стальной рукой сжал горло Шарлотты. Но когда он начал умело маневрировать среди волн, пульс Шарлотты участился совсем по другой причине. Дэвид являл собой образец смелого сильного мужчины. Его мышцы перекатывались под тканью редингота, а волосы развевались на ветру. Шарлотте ужасно не хотелось в этом себе признаваться, но Дэвид оказался гораздо красивее капитана Харриса.

Капитан Харрис! Господи, она совсем забыла о нем. Наверное, она ужасно испорченная.

Тем временем Дэвид скрылся в шатре, а потом появился вновь с большим свертком, который положил на дно лодки.

Когда он поплыл назад, на губах Шарлотты заиграла улыбка. Должно быть, он все подготовил заранее. Подумать только! И все это для нее. Неудивительно, что он так настаивал на прогулке.

И все же Дэвид изменил свои планы по ее просьбе. Мужчину, способного на такое, нельзя назвать негодяем, не так ли? Дэвиду нравятся те же книги, что и Шарлотте. А еще он увлекается архитектурой. Все это характеризует его весьма положительно.

Дэвид причалил к берегу, привязал лодку, а потом направился к Шарлотте. При этом сверток в его руках слегка позвякивал.

— И все же пикник состоится, — произнес молодой человек. — И устраивать его здесь вовсе не обязательно.

— А мне нравится это место, — игриво произнесла Шарлотта. — Я уже спокойно могу смотреть на реку. При условии, конечно, что мы будем сидеть на почтительном расстоянии от нее.

Следующий час показался Шарлотте самым восхитительным за весь день. Слуги постарались на славу, подготовив изысканное угощение. Здесь были холодная ветчина и сыр, хлеб и масло, персики со взбитыми сливками и необыкновенно вкусные лимонные пирожные. Все это великолепие запивалось прекрасным вином из серебряной бутыли. Молодые люди болтали обо всем на свете — о его школе, о ее гувернантке, об ожиданиях Дэвида, связанных с будущим наследством.

Шарлотта даже рассказала о своей сокровенной мечте, о которой никто не знал. О том, что она очень хочет открыть школу для девушек, где бы им преподавали историю, математику, точные науки — словом, все то, чему обучаются мужчины. Однако Дэвид не высмеял Шарлотту, как сделал бы на его месте любой другой молодой человек. Казалось, он даже понял, почему Шарлотта так одержима этой идеей.