время совместимо с титулом. Но научные знания умножают его уровень. Он начал играть в эксперименты ещё в детстве со своим наставником, потом продолжил в академических лабораториях. Однажды посетил Руат и увидел каменные цветники Сантаров, и заболел этой темой.

– Да, не только он, – кивнул князь. – Модная тема последнее время, но непросто найти самоцветы, на которые ложились бы нужные заклинания. У нас это тоже редкость, но они есть в тех самых копях, которые приписаны в приданое. Но, повторяю – редкость.

– Не только это, – сказал король, благодушно улыбнувшись. – Не поймите превратно, но принца Ригана увлекла мысль снять заклятье с леди Илайны. Мой сын решил этого добиться непременно.

– Скажите ему, что мы потеряли счёт собственным попыткам. Приходится действовать с осторожностью, не выходя за правила Манускрипта. Это документ, в котором изложены условия. Как только правила будут безвозвратно нарушены, возможность снять заклятье навсегда исчезнет, и оно останется в нашей семье навечно. Один из моих предков попробовал, зная условия, подстроить нужные обстоятельства. Содержание проклятья было открыто посторонним. И было сделано то, что должно, но заклятье не снялось. А потом пришлось прикладывать немалые усилия, чтобы исправить ситуацию. И это удалось, к счастью. Так что я не позволю принцу вмешиваться… слишком. Лучше пусть откажется от этого брака.

– Пока что он просит об отказе лишь от одного из условий вашего Манускрипта. Там, где про контроль над осуществлением брака, – король поморщился и, кажется, немного смутился. – Это ведь мелочь? Смешно. Действительно, князь, вывешивание брачной простыни – глупый архаизм, давно выброшенный из свадебного протокола королевского двора.

– Но он будет соблюдён в данном случае, – твёрдо сказал князь Юрген. – Обязательно, ваше величество. Успокойте сына, – теперь князь мягко улыбнулся. – Он выполнит свой долг без усилий. Все мужчины до него, женатые на наших особенных княжнах, прекрасно справлялись. Безо всякого колдовства, уверяю вас! Во всяком случае, не стоит откладывать осуществление брака. По законам Храма есть три месяца, а потом возможен развод, при согласии Пламени. Но приданое супруги он не получит до осуществления брака, об этом будет строка в нашем договоре.

– Понятно, – теперь король серьезно кивнул. – Полагаю, ему придется ещё раз подумать о своих намерениях.

– Именно так, ваше величество, самое время подумать ещё раз, – согласился князь, и принялся за свой остывший кофе.

Глава 7. Ужасная принцесса

Глава 7. Ужасная принцесса

Они покинули дамскую гостиную, где царил строгий порядок, каждая леди занимала своё место и все подчинялось королеве, почти как подчиняется дирижёру с палочкой его оркестр – так, во всяком случае, казалось Илайне, – и где она уже чувствовала себя спокойнее. За дверью опять было шумно и много людей, нарядных, любопытных, которые её разглядывали с брезгливой назойливостью, норовили подойти ближе, как будто находились в ярмарочном балагане, а не в королевском замке. О, они оскорбились бы от такого сравнения! Это люди были в основном холёные, нарядные, безупречные, они таращили глаза, ахали, переглядывались, но те, кто находился ближе, старались не показывать вида, демонстрируя попытки благородного поведения… редко у кого это получалось хорошо. Иларис старалась смотреть мимо всех, в никуда – никого не видеть. И не слышать. Не удержалась, тихонько спросила у Савадины:

– Неужели здесь всегда так людно, ваше высочество?

– К счастью, нет, – с легкой улыбкой ответила принцесса. – Просто время накануне Новогодья такое. В Лир съехалось много знати, чтобы поучаствовать в празднествах. Замок сейчас полон гостей, да и в городе, я слышала, невозможно найти приличное место на постоялом дворе. Вы ведь впервые приехали сюда на Новогодье, леди Илайна?

– На Новогодье – да, впервые.

– Вы преувеличиваете размер бедствия, леди Илайна, – весело заметила принцесса. – Мне вот даже не кажется, что людей чрезмерно много! Вы, наверное, привыкли к одиночеству? Вот бы вы поучились в нашей академии!

– Да, скорее всего, так и есть.

Савадина шла, подстраиваясь под короткие шажки Илайны. Та семенила в красивых новых туфлях на каблуках, мечтая сегодня же сжечь их в камине. Перед ними расступались, приседали в поклонах. И смотрели, отовсюду смотрели! Илайне уже стало казаться, что от этих взглядов у неё зудит кожа…

Надо успокоиться, конечно. Глубже дышать. Чужое внимание само по себе ничего не значит, важно лишь отношение к нему…

Да-да-да, она помнит. Она знает… Улыбнуться. Спокойнее… И не её печаль, что им всем не нравится её улыбка!

Широкая лестница, почти на каждой ступеньке кто-то стоит, но вся середина свободна, просторный коридор.

– О, кого я вижу! – радостно воскликнула Савадина. – Надеюсь, вы тоже рады! Леди Илайна, позвольте представить вам принца Синбара лорда Виргена… – и вдруг она всплеснула руками и звонко расхохоталась. – Простите. Я тоже волнуюсь, наверное.

Потому что принцесса принялась представлять Илайне её брата Виргена, которого это, кажется, тоже развеселило. А рядом с Виргеном стоял темноволосый юноша, худощавый и в тонких золотых очках, и смотрел на Илайну так… что ей захотелось исчезнуть.

Он почему-то был потрясён сильнее прочих. В его глазах не было праздного любопытства, было только сильнейшее смятение. И почему-то Илайна догадалась, кто это такой, и без представления принцессы Савадины.

– Здравствуйте, ваше высочество, – сказала она. – Какая приятная встреча. Я предлагаю нам всем подняться и отойти вон туда, к окну, как вы на это смотрите?

Потому что не разговаривать же им на лестнице!

Конечно, это невежливо для девицы – начинать разговор, тем более с мужчиной, до того, как их друг другу представили. Ну и что?..

Да, ну и что?!

Она никому не обещала нравиться. И будет только рада, если её никто больше не захочет тут видеть!

Её сразу послушались, Вигрен подал руку Илайне, Риган – Савадине, и они отошли на безопасное расстояние.

– Ах, леди Илайна, – взмахнула ресницами Савадина, – позвольте представить вам моего брата, принца Ригана Крансарта. Риган, это леди Илайна, принцесса Синбара.

– Моя младшая сестрёнка, – дополнил Вирген представление Савадины, совершенно поправ придворный этикет, – дружище Риган, я тебя уверяю, она у нас славная девочка.

– Ни на секунду не сомневаюсь, – кажется, «дружище Риган» давился каждый словом.

Что вовсе неудивительно.

Впрочем, принц умел держать себя в руках и на глазах приходил в себя, надевая маску доброжелательной заинтересованности. Но паника в его глазах пока