Алина вздохнула, а он, помолчав немного, добавил:

– Даже если захочешь, ты не сможешь повторить её путь. У тебя – своя дорога…

Мысли девочки вихрем унеслись куда-то, и чай они допили молча.

– Ну, готова? – Фёдор Сергеевич, поставив кружку, поднялся и протянул ей руку – как она полагала, чтобы помочь встать из-за стола.

Но в следующий миг они оказались на улице, прямо среди толпы.

– Если появляешься где-то, то лучше или укромное место, или толпа – здесь никто не заметит, откуда ты взялся, – пояснил Фёдор Сергеевич ошарашенной Алине.

Девочка поняла, что одно дело – говорить о таких вот перемещениях, и совсем другое – испытать это. Ощущения оказались очень необычными.

Спохватившись, она глянула вниз, ожидая увидеть домашние шорты и босые ноги, но на ней оказались джинсы и синие кроссовки.

Её спутник улыбнулся и пожал плечами.

Пробившись сквозь толпу, они свернули в переулок.

Фёдор Сергеевич растерянно остановился, и следующие минут пятнадцать они только и делали, что огибали многоэтажные дома. Но за каждым новым поворотом его ожидало очередное разочарование.

– Что мы ищем? – не выдержала Алина.

– Один дом… Я очень хотел взглянуть…

– Что за дом? Вы в нём жили?

– Да, когда-то…

– Знаете, если он был построен тогда же, когда сделаны рубашка и штаны, в которых вы появились, то мы запросто можем его никогда не найти. Вы что, не слышали о «реновации»? – В этом вопросе сквозила ирония, и Алина с удивлением заметила, что это было слишком похоже на манеру её «бабушки»… – Извините, наверное, он был дорог вам… – спохватилась девочка.

– Ничего страшного, значит, в другой раз… – Фёдор Сергеевич, казалось, был не сильно расстроен, и, заметив удивлённый взгляд Алины, добавил: – Время и вправду очень занимательная штука… Вчера я уже побывал здесь, но вдруг подумал – мало ли… Глупость, правда?

– А когда вы тут жили? – не зная, как прокомментировать то, что он сказал, спросила Алина.

Взгляд у Фёдора Сергеевича стал задумчивым.

Алина уселась на качели в одном из дворов, по которым они плутали, и стала слегка покачиваться, отталкиваясь одной ногой. Её спутник пристроился на краю лавочки.

– Сложно сказать, вернее, тебе объяснить… – начал он. – Если брать сегодняшнюю точку отсчёта, то относительно недавно – я родился в 1914-ом году, а умер в 1978-ом…

– Как умер?.. – глаза Алины полезли на лоб.

– Как обычно умирают… – с грустной усмешкой ответил он. – У меня появилась возможность по-настоящему испытать, что такое обычная жизнь, и мне досталась эта… Но вот сам этот дар я получил и использовал очень давно, по местным меркам – много-много тысяч лет назад…

На этот раз девочка даже приложила руку к виску:

– Ерунда какая-то получается… Вы же сказали, что родились в 1914-ом году? Откуда тысячи лет?

– Я же сказал, что объяснить будет сложно. Особенно сложно объяснять то, в чём сам не очень-то разбираешься… Время – это такая штука…

– Давайте попробуем, я пойму…

– Ну да! – В его усмешке чувствовалась снисходительность. – Уверен, что в этом не разбираются даже те, кто всерьёз считает себя знатоками… – он прищурился. – А впрочем, что мы теряем? Сразу предупреждаю: это – лишь одна из теорий, которую я слышал…

Фёдор Сергеевич погладил подбородок и начал рассказ, стараясь подбирать наиболее понятные Алине образы.

Он попросил представить некий отрезок, или, чтобы ей было понятнее, снятый на старую пленку фильм. И эту «пленку» нужно было выложить на прямую, от некой изначальной точки. А многочисленные копии этой пленки нужно порезать на кадры, и положить эти кадры стопками, друг на друга, таким образом, чтобы от каждого кадра первоначальной, растянутой пленки, вверх стопкой отходило то, что будет потом, а вниз – то, что было прежде. Таким образом, у первого кадра будет только последующее, а у последнего – предыдущее… Если посмотреть сверху, то получался некий ромб, который первоначальная, цельная пленка пересекала по диагонали…

Попасть в нужный «кадр» можно и двигаясь по кадрам первоначальной пленки, последовательно переходя из одного в другой, и перемещаясь «в глубину», двигаясь совсем другим способом, словно сквозь слои «кадров», лежащих в стопках. А ещё – перемещаясь по диагонали, совмещая первый и второй способы.

И если первый путь – это всегда просто «путь вперёд», как просмотр снятого фильма, то для двух других способов существуют свои законы.

А ещё нужно представить, что количество кадров, на которые порезана пленка, стремиться к бесконечности, а их размер стремиться к нулю…

Алина старалась хоть что-то уловить, но мысль и вправду ускользнула от неё.

Затем добавилось ещё одно измерение, и всё оказалось умножено на бессчётное число перезаписей каждого эпизода, всевозможных ответвлений, петель и других последствий регулярных вмешательств.

На этом девочка окончательно потеряла нить повествования…

– Представь, что фильм якобы снят, но каждый, кто его смотрит – меняет его снова и снова… – попытался было Фёдор Сергеевич. – Поэтому таких кадров, таких пленок великое множество…

Но в глазах девочки читалось, что пытаться больше не стоит…

– Ну, это было очень образно, лишь для примера. И это далеко не всё, – закончил он с улыбкой. – Ещё раз напомню – я просто слышал это от одного «теоретика». И запомнил лишь потому, что мысль о способах перемещений показалась забавной…

А есть версия, что весь этот мир существовал всего одно мгновение, и всё его бытие – один единственный взрыв, в самой первой точке, и никаких других точек вовсе нет… А сейчас мы просто просматриваем его как в замедленной съёмке. Но вот это уже, как мне кажется – полная чушь…

Слышал я и то, что для каждого из нас время нелинейно. Человек в следующей жизни запросто может оказаться вовсе не в будущем. И того, кто в прошлом бороздил космические просторы, могут запросто вздёрнуть на дыбе или четвертовать на средневековой площади, и именно эти «декорации» станут его настоящим, которое он прочувствует сполна…

Впрочем, чтобы испытать подобное, есть и более простой вариант – без «временных парадоксов». Разные планеты находятся на разных стадиях развития, и если уж говорить о перерождении, то никто тебе не обещал, что ты продолжишь там же, где и закончил… Ну, если верить в перерождение, в принципе…

Кстати, о памяти: с чем совершенно согласен, так это что всё «прошлое» – лишь в нашем сознании. И, вполне возможно, что ещё вчера ты помнила совсем другое. Хотя и самого «вчера», может быть, не существует… Короче, я и сам начинаю путаться, – закончил он уже со смехом. – Не помню точно, откуда в