Ханна покачала головой.

— Это просто ужасно.

— Это я тогда предложила ему партнерство. Вначале он даже слышать об этом не хотел, был слишком горд, чтобы соглашаться на то, что, с его точки зрения, считалось подаянием. Но, как показывает ситуация, у него просто нет выбора. Когда же наши юристы пришли к нему с новым бизнес-проектом и Итану наконец стало ясно, что это все-таки партнерство, а не милостыня, он наконец сдался. — София сделала еще глоток. — А вот по поводу Филиппа я не столь уверена. Мы возвращались к этому вопросу на протяжении, нескольких месяцев.

— Я полагаю, он согласится.

Принцесса улыбнулась:

— Ты мне нравишься, Ханна. Думаю, вы с Филиппом подходите друг другу. Надеюсь только, что ты все-таки понимаешь, во что себя втягиваешь, решив выйти замуж за моего брата…

— Я готовилась к этому восемь лет. Глаза Софии широко распахнулись.

— Серьезно?

Девушка кивнула.

Принцесса недоверчиво покачала головой.

— Вот это да. И ты думаешь, что готова?

По крайней мере, она очень на это надеялась.

— Потом увидим.

— Родители пытались найти пару и мне. Он был герцогом. Выглядел неплохо, но в остальном — просто полено… Если я когда-нибудь соберусь замуж, то только по любви. Хотя я ни в коем случае не критикую вас с Филиппом за то, что вы делаете, — добавила она быстро.

— Ты не первая говоришь мне об этом. Все мои подруги вначале думали, что выйти замуж за принца — это здорово. Мечта каждой девчонки! А потом они увидели, как, вместо того чтобы веселиться с ними по выходным, я сижу в библиотеке и учусь, учусь… У них у всех были молодые люди, и только я всегда оставалась одна. Когда они наконец поняли, сколько сил я на это трачу, то посчитали меня сумасшедшей.

— Ирония судьбы. Ты провела годы, готовясь к жизни, от которой мне, наоборот, хотелось бы сбежать подальше.

— Да, это так, но меня никто не заставлял насильно. Я сама выбрала свой путь, — сказала Ханна. Хотя она и выросла в Соединенных Штатах, ее отец был родом с острова Морган — дальний родственник королевской семьи. По-видимому, это и послужило причиной того, что именно ее выбрали в жены Филиппу — что-то насчет сохранения чистоты крови… — Есть только одна вещь, которой меня никогда не учили, — призналась она принцессе, — готовить.

— Ты совсем не умеешь?

— Пожалуй, самое сложное блюдо, которое мне приходилось делать, — это макароны с сыром.

София сделала кислое лицо.

— Звучит печально.

— Но я всегда хотела научиться.

— Я могу тебе помочь, — обрадовала гостью Софи.

— Спасибо, — отозвалась Ханна, внезапно ощутив себя по-настоящему счастливой. Вскоре у нее не только появится законная сестра, о которой она так долго мечтала в детстве, но еще, похоже, и хорошая подруга.

— А сейчас как насчет обещанной экскурсии? — спросила принцесса.

Может быть, здешняя жизнь Ханны началась несколько неспокойно, но теперь, кажется, она все-таки стала поворачиваться к лучшему.

Когда Филипп и Ханна вернулись во дворец, было уже одиннадцать. По дороге девушка поинтересовалась, как же прошло совещание с Итаном, но Филипп в ответ лишь пожал плечами. Однако девушка догадалась, что к чему-то они все-таки пришли и Филипп согласился на предложение.

Более того, уже в воскресенье утром ему предстояло улетать по этому вопросу на несколько дней, а возвратится он только в четверг вечером, меньше чем за сутки до их свадьбы.

— Ты не обижаешься? — спросил ее Филипп.

Девушка лишь покачала головой. Это был бизнес, причем серьезный. К тому же видеть друг друга до свадьбы — плохая примета, а это могло помешать любому искушению.

— Зато это сделает день свадьбы для нас еще более особенным, — сказала она, и Филипп не замедлил улыбнуться.

Подойдя к своим покоям, Ханна обернулась, чтобы пожелать ему спокойной ночи, но мужчина придержал дверь.

— Не хочешь ли пригласить меня зайти?

Наверное, было бы лучше отказаться, но сегодня они провели вместе такой прекрасный вечер, и девушке совсем не хотелось, чтобы он закончился прямо сейчас.

— Обещаешь хорошо себя вести?

Филипп ухмыльнулся:

— А ты?

Боже, как же она любила, когда он ее подначивал!

Девушка распахнула дверь.

— Филипп, не желаешь ли зайти? — церемонно произнесла она.

— С удовольствием, — сказал он и проследовал за ней.

И вот снова они одни. Еще пять дней назад Ханна бы жутко разнервничалась, а теперь… Теперь же она только и мечтала о таких вот минутах наедине.

В комнате царил полумрак, единственный слабый огонек исходил от стоявшей в углу лампы. Ханна протянула руку, чтобы включить свет, но Филипп мягко отстранил ее.

— Мне больше нравится темнота, если не возражаешь. — В ответ на ее удивленный взгляд он лишь опять ухмыльнулся. — А я разве не говорил, что являюсь наполовину вампиром?

Что ж, раз так, то он может укусить ее в любое время…

Филипп подошел к бару с напитками.

— Бренди?

— Было бы неплохо.

Затем они сели на диван, и Филипп приобнял Ханну свободной рукой. Несколько минут они просто сидели вместе, потягивая бренди и думая о своем. С ним было так хорошо, так спокойно… Ханна прикрыла глаза и опустила голову ему на грудь, пытаясь запечатлеть все это в памяти: его объятия, запах, биение пульса под ее щекой и ни с чем не сравнимое ощущение покоя и защищенности.

Через какое-то время Филипп мягко тронул девушку за руку.

— Ты не спишь?

— Просто думаю.

— О чем?

— О том, сколько раз уже я представляла нас вот так. О том, как это будет.

— И как же тебе это?

Ханна обняла его обеими руками.

— Замечательно… — сквозь сонную дрему пролепетала она.

Филипп поставил свой стакан рядом с почти нетронутым ее.

— Это все, что ты себе представляла?

Девушка улыбнулась ему в ответ, прекрасно понимая, что тот имел в виду.

— Ну, обычно мы целовались.

Он взял Ханну за подбородок и нежно коснулся губами ее гy6.

— Вот так?

— Да, именно так…

Следующий его поцелуй был глубже. И дольше. Ханна уже начинала чувствовать, что тает в его объятиях. Но сегодня что-то изменилось. Несмотря на то, что Ханна все равно хотела близости, она больше не ощущала того сильного желания, от которого едва не потеряла голову в прошлый раз.