– Чего вы там увидели? – спрашивает пулеметчик у Сухова. – Или Хлыщ опять перебдел?

– Не знаю, – Сергей наблюдает через прицел снайперской винтовки за улицей, – чует он чего-то. Ничего мне не сказал, но с самого утра какой-то шальной.

– А ты? – Седой шарит стволом РПК по окнам домов.

– Так… – уклончиво отвечает Сухов, – думки всякие в голову лезут, а что точно, не пойму. Может быть, собиратели приходили?

– Сюда? – удивляется боец. – Они наглые, но не тупые. Все знают, что это – наши места. Ты же помнишь, когда мы в прошлый раз до «фермеров» ходили, чего отряд Фирса с пойманным на посёлке мародёром сделал?

При этих словах Сергей невольно ёжится, вспомнив, как месяц назад он присутствовал при показательной казни вора, взятого с поличным на краже заготовленных в одной из дальних деревень грибов. С мародёра сняли ОЗК и, раздев до гола, примотали проволокой к забору, оставив так на ночь. Сухову кажется, что отчаянный крик разрываемого голодными псами на части собирателя до сих пор стоит у него в ушах. Обглоданный костяк так и оставили там, в назидание остальным.

– Помню, – кивает Сергей, – такое не забудешь.

– А то! – лыбится Седой. – Туда ему и дорога!

В этот момент в магазине грохает выстрел, раздаётся отчаянный визг, который обрывает второй выстрел, затем доносится перебранка.

– Хлыщ, какого хрена?! – ругается Винт. – Совсем нюх потерял?! Собаку от человека отличить не можешь?!

– Дык, – начинает разведчик.

– Что дык, пык? – передразнивает Винт. – А когда на точку придём, ты от тени своей шарахаться будешь?

Слышатся шаги, в дверном проёме показывается Винт. Чистильщик знаком руки подзывает к себе Сергея.

Сухов нехотя поднимается.

– А ты, в рот тебе ноги, куда смотрел?! – злится Винт. – Ну ладно, Хлыщ, ещё тот перестраховщик, а ты, что, опять захотел дерьмо лопатами кидать?! Забыл, чему я тебя учил?!

Сергей, обтекая как школьник, не выучивший урок, глядя вниз, молчит. Остальные разведчики смотрят на Тень, который внезапно для себя снова почувствовал себя тем пацаном, который едва не обделался, полгода назад выходя на поверхность, с отрядом таких же, как и он, смертников.

– Молчишь? – спрашивает Винт. – Ну и молчи, вояка! Заходим!

Седой и прибежавший, едва услышав выстрелы, Парша выполняют приказ, быстро ныряя в черноту торгового зала.

* * *

Магазин. Склад. Пять минут спустя

– Так, ханурики, – говорит Винт, окидывая взглядом ржущих над анекдотом бойцов, сгрудившихся возле прямоугольного стола, – задача у нас простая. Дойти до «Гудка» и выяснить, что случилось с отрядом Фирса.

В помещении тотчас повисает звенящая тишина, которую нарушает возглас Митяя:

– Бля! Это мы чё, за «квадратами» попремся?! – чистильщик подается вперед. – В самую жопу лезть? Они же неделю назад как ушли, и всё, как отрезало, чего там теперь искать? Это же дохлый номер!

– А ты хайло-то своё прикрой! – взрывается Винт. – Это приказ Бати! За неисполнение к стенке! Понял?

– Погодь, командир! – в разговор вступает Седой. – Ты растолкуй, чего вы там придумали. Узнали, чего нового? Ведь из этой части ещё никто живым не возвращался. Даже собиратели стороной её обходят, а разжиться там есть чем!

– Вот поэтому мы и идём туда, – продолжает Винт, – сами подумайте. С момента Удара часть никто как следует не шмонал. А кто близко к ней подходил, знает, что до сих пор даже антенны целые стоят. Значит «Гудок» не накрыло, а там и оружие, и техника, и горючка есть. Да мало ли чего ещё, одно слово – часть ОсНаз ГРУ!

– Так это и странно, что она целая осталась! – кипятится Митяй. – Чего её бомбами не закидали, а?! Ведь это радиоразведка. По идее, воронка должна быть, и пеплом присыпано, чем же её таким загасили, что даже подойти нельзя ближе, чем на сотню метров, а кто зашел, тому пизда!

– Вот мы и узнаем! – рявкает Винт, грохая кулаком по столу.

– С чего это вдруг? – спрашивает Седой. – Сгинем как остальные. А потом новый отряд пошлют? Так резерва не напасёшься. Отряд Жука первым был и сгинул. Потом Парамон с Махрой ходили, помнишь, какими их нашли? А они даже внутрь не зашли, по периметру целый день шастали, – чистильщик повышает голос. – Да лучше бы они сдохли, чем потом под себя мочиться и слюни в маску пускать. Им точно мозги выжгло. Хуже старичья стали! Теперь Фирс пропал. А «квадратам» палец в рот не клади, вмиг руку схарчат. Сам знаешь, ребята не простые, кровь пустить не боятся, а нужно, и кишки на кулак намотают.

Седой сверлит взглядом Винта.

– Командир, ты знаешь, мы работы не боимся. Будь там люди или звери, часть давно бы наша стала, а так, незнамо с какой хренью тягаться, хуже не придумаешь.

– Ты всё сказал? – цедит Винт сквозь переговорную мембрану. – Мы чистильщики или трепло?! О брюхе думать будем или приказ выполнять? – командир задумывается. Зло глянув на Седого, Винт выпаливает:

– Хорошо тебе Зинка мозги проела, если ты в проклятья верить стал!

– А ты мою бабу не трожь! – Седой стискивает рукоятку РПК. – Со мной напрямки толкуй! На вопросы отвечай!

– У нас козырь есть, – нехотя говорит Винт, – не подохнем.

– Какой? – вворачивает Парша.

Винт переводит взгляд на Хлыща. Разведчик дёргается, словно очнувшись от сна. Затем говорит:

– Я там срочку служил, часть и места все, хорошо знаю.

– И?.. – тянет Митяй. – Тоже мне новость! Об этом все в Убежище знают, с кем ты бухал!

– Смогу провести и вывести, – не обращая внимания на подначку, продолжает разведчик, – но для тебя сделаю исключение.

Митяй нервно смеётся.

– Чёт ты заговариваться стал! По зубам давно не получал?

– Да пошёл ты, сопляк!

– Сам, говно, иди! – Митяй делает шаг вперёд, сжимая кулак.

– Ша! – ярится Винт, пихая Митяя в плечо. – Задолбали уже! Как пацанва в песочнице. Мое, не мое. Я первый пришел, ты последний. У меня больше. У тебя меньше. Каждый раз одно и то же, а сегодня, как с цепи сорвались!

Митяй и Хлыщ нехотя расходятся.

– Угомонились, воины? – Винт зыркает по сторонам. – Тогда продолжим. Вопросы по существу есть?

– А что толку, что Хлыщ сможет нас провести, мы же не знаем, что за жопа там творится, почему дохнут все? – цедит Седой.

– Не дохнут, – тихо говорит Винт. Чистильщики поворачивают головы, недоумённо глядя на командира. – Точнее не сразу, – продолжает Винт, – у нас радиообмен с «квадратами» состоялся, пару дней назад, – чистильщик делает ударение на последнем слове. – Так вот, ребята, по крайней мере один живой был, вроде как ранен. Это значит, что пять дней они продержались в части.