— Ты сам построил этот дом?

— Да, по проекту архитектора Филипа Ангова.

И хотя Кейн ничего больше не сказал, сам дом и место, которое он выбрал для него, раскрывали его характер как нельзя более полно. Поместье Тотара-Бей досталось ему в наследство от предков, а это был его персональный проект, отражающий личные вкусы Кейна.

Но зачем он привез ее сюда?

Они остановились возле гаража. Кейн нажал кнопку, двери гаража открылись, впустив их, и тут же закрылись следом за ними. Оказавшись с ним в полутьме, Сейбл поежилась.

— Вот мы и приехали, — ровным тоном произнес Кейн и вышел из машины.

Его раздражало ее присутствие — Сейбл чувствовала это. Судя по всему, это был его любимый уголок, а ее, Сейбл, он презирал.

И как долго он собирается опекать своего кузена? А что, если этот властный инстинкт заботы о ком-то обрушится и на нее?

«Впрочем, этого никогда не произойдет», — подумала Сейбл, затосковав. Она была для него врагом, злоумышленником, незваным гостем, чужаком. Ощущая себя страшно одинокой, она поспешила открыть свою дверцу, прежде чем Кейн успел бы подойти к ней, и вышла из машины, решительно вздернув подбородок.

Зря старалась! Он и не думал оказывать ей такое внимание. Остановившись возле багажника, Кейн вынул ее дорожную сумку и свои собственные вещи.

— Готова?

Горло Сейбл сжалось. Это простое слово означало очень многое. Сглотнув, она сухо произнесла:

— Я готова настолько, насколько собираюсь быть готовой.

Внутри дом был таким же оригинальным, как и снаружи. Кейн провел ее в гостиную с высокими стеклянными дверями, которые открывались на деревянную веранду, выходившую на поросший кустами дикий берег.

Бросив вещи на диван, Кейн открыл стеклянные двери, и свежий морской ветер ворвался в комнату.

Молча Сейбл вышла на веранду, вдохнула соленый воздух, и ее охватило ликующее ощущение безграничной силы природы. Волны бились о белый песок, поднимая в воздух легкую водяную пыль.

За спиной ее послышался голос Кейна:

— Ты хорошо плаваешь?

— Прекрасно, — отозвалась она и добавила: — Но я никогда не плавала в таких волнах.

— Да, это совсем другое. Боишься?

Она чуть не сказала: «Я боюсь не волн», но вовремя остановилась.

Потому что Кейна она тоже не боялась. Если уж Сейбл и боялась чего-то, то только своей страстной реакции на него. Она переставала быть самой собой и превращалась в человека, не способного контролировать свои чувства и действия, подобно ее отцу, когда тот напивался…

И это было невыносимо.

— Не боюсь, — быстро ответила она. — Просто остерегаюсь.

— В таком случае можешь не волноваться, — сказал он. — Я не позволю волнам унести тебя прочь. — Взяв ее сумку, он кивнул на двери в коридоре. — Там спальные комнаты. Моя — первая справа. Иди и выбери себе любую, и я постелю постель.

Она представила, как он стелет ей постель, и сердце ее замерло от томительного соблазна…

— Тебе не надо делать подобные вещи, — возразила она. — Скажи мне, где лежит постельное белье, и я сама постелю.

Он приподнял бровь:

— Становишься покладистой, Сейбл?

Ее имя прозвучало словно прелюдия к соблазнению. И как ему удалось его так произнести?

— Нет.

Но если Кейн думает, что она выберет самую дальнюю спальню от него, он ошибается. Этим она выдала бы себя с головой, а ей надо было сохранять достоинство, насколько это возможно. И Сейбл уверенно вошла в ту, которая находилась рядом с его комнатой…

Открыв стеклянную дверь, Сейбл ступила на веранду спальни. Отсюда открывался потрясающий вид на море, видневшееся за пышными кронами деревьев, росших на каменистом краю пляжа. Не успела она поставить свою сумку на стул, как вошел Кейн с парой подушек и одеялом в руках. Небрежно бросил их на большую кровать.

— Ванная комната — там. — Он указал на дверь. — В этой спальне — своя ванна, поэтому тебе не надо будет делить ее со мной.

— Ты даже не представляешь, как я этому рада, — ответила Сейбл, отгоняя от себя соблазнительную картину: вот он моется под душем, блестящий от воды, со стекающими струями по загорелой коже…

Улыбка его была необыкновенно завораживающей — харизматичной, cлегка удивленной и, что окончательно вывело ее из себя, понимающей, будто он читал ее мысли…

Кейн сдернул с кровати покрывало, и она выпалила:

— Я сказала тебе, что застелю постель сама! — Она смотрела на него, желая, чтобы он ушел из ее комнаты, дал ей передохнуть от своего подавляющего присутствия, чтобы она смогла собраться с силами для защиты…

— Тогда увидимся через двадцать минут.

Сейбл взглянула на свои часы. У нее есть время принять душ, распаковать вещи и застелить постель.

Взяв полотенце, она вошла в ванную, но лишь для того, чтобы застыть на месте. Одна стена ванной комнаты была полностью стеклянной! С чувством легкого опасения Сейбл подошла к прозрачной стене и выглянула наружу. Ванная была полностью скрыта от посторонних глаз. Ее невозможно было видеть из других частей дома. Сейбл перевела взгляд с пустынного моря на каменистый мыс.

Суровая величественная скала возвышалась над бушующей поверхностью безбрежного океана. И вновь душа Сейбл возликовала, наполнившись ощущением неукротимой энергии дикой природы, нескончаемого конфликта земли и воды.

Может быть, поэтому Кейн выбрал именно это место для своего дома?

— Нет, — вслух сказала она и тряхнула головой, словно отметая от себя эту мысль.

Это означало бы, что у них есть нечто общее, а она знала, что это не так. Все, что происходило этим невероятным днем, свидетельствовало о том, что у них нет ни общих ценностей, ни общих убеждений, ни общих устремлений. Ничего.

«Кроме физического влечения», — с отвращением к своей слабости напомнила она себе.

Сейбл приняла душ, стараясь не намочить голову, потому что не хотела смущать саму себя, появившись перед Кейном с мокрыми волосами… Однако на комоде обнаружила фен в еще нераспечатанной упаковке.

Кто его купил? Кейн? Она усмехнулась, затем помрачнела.

— Я мыла голову только сегодня утром, — словно объяснила она своему отражению в зеркале и завязала свои черные волосы в конский хвост. Затем натянула на себя джинсы — еще одну удачную покупку из ее любимого секонд-хенда. Все еще было жарко, поэтому она надела топ темно-розового цвета, с большим округлым вырезом. Поколебавшись, решила не пользоваться косметикой, чтобы показать Кейну свое пренебрежение его мнением насчет ее внешности.

«Вот разве что самый легкий? Ну, если только…» — подумала она.