Она готовилась произнести небольшую речь, но теперь чувствовала, как нужные слова застревают в горле. Декан ждал ее с привычной улыбкой. Трудно поверить, что сцена в мертвецкой действительно имела место.

Слова путались, и речь выходила сумбурной. Голос предательски дрожал. «Это полный провал», — думала Натт, держась обеими руками за кафедру.

— А правда, что у вас есть собственный гравштайн? — раздался чей-то голос.

Аудитория снова загудел.

— Да. Экспедиция в Некрополе Хиес обещала быть опасной. Поэтому мне пришлось заключить контракт с проклятым оружием. — Волнение начало отходить на второй план.

— А когда вы планируете прочитать в нашей академии цикл лекций о могильниках? Мы наслышаны о ваших выступлениях в других учебных заведениях и хотим, чтобы студенты узнали об открытиях в Хиес.

— С удовольствием. Нужно будет составить расписание для дополнительных занятий и набрать слушателей, — охотно отозвалась Натт.

— Вы будете представлять своего голема на церемонии открытия?

Мёрке не прекращали заваливать вопросами. Предлагали помощь и всячески выказывали свое расположение. Смущаясь, она кивала сразу всем.

— Видишь, — прошептал декан Анд, — дело не только во мне. Я знал, что ты всем понравишься. Хотя стихийники будут не в восторге от вашей парочки. Что же, поздравляю, Натт Мёрке, ты одна из нас.

После собрания преподаватели окружили некромантку. Кто-то уже подготовил список групп. Натт рассеянно брала вручаемые ей листы и попутно отвечала на новые вопросы. Проблема с Синдом Форсвордом стала забываться, и Мёрке испытывала настоящую эйфорию от доброжелательности коллектива факультета темных искусств. Напоследок Онни Веккер предупредила, что утром будет ждать ее и голема плоти на репетиции парада существ.

— Мы должны порвать в этом году чертовых стихийников с их элементальными тварями! — бойко крикнула призывательница. И толпа поддержала ее боевой клич.

Некромантка, не скрывая улыбки, покинула аудиторию и поспешила в свой кабинет, чтобы начать составлять расписание внеплановых лекций.

— Натт Мёрке!

Она замерла. Этот голос… Мёрке вцепилась в кипу бумаг и осторожно повернулась.

Инквизитор Синд Форсворд стоял позади, всего в нескольких метрах, и старательно приглаживал седую прядь. В коридоре не было ни души.

Долгое молчание. Мужчина сделал осторожный шаг вперед, словно приближался к дикому пугливому зверю, и Мёрке крепче прижала к груди листы бумаги.

— Не знаю, что говорят в таких случаях, — нарушил затянувшееся молчание Синд.

— Наверное, здравствуй, — подсказала некромантка.

— Здравствуй. А это не так трудно. — Уголки рта слегка дрогнули, но улыбнуться инквизитор не решился.

— Здравствуй. — Сердце Натт стучало где-то в горле.

— Помочь? — Он протянул ей руку, как раньше, когда носил для нее учебники и кипы манускриптов.

— Да, если не трудно. — Мёрке передала ему свою ношу и почувствовала себя неуютно — словно воин, лишившийся защитной кирасы на поле боя. Освободившиеся руки нервно теребили манжеты мантии.

— Куда отнести? — поинтересовался бывший некромант.

— В кабинет Рё… То есть теперь уже в мой кабинет, — быстро поправилась Натт.

— Подумать только… Ты преподаватель в Тэнгляйхе. И как тебе — вернуться сюда? — поинтересовался Синд, пока они медленно шли длинным коридором.

— Все очень добры. Но ты удивил меня куда сильнее. Инквизитор?

— А, это. Да уж. Самому до сих пор не верится. Целых шесть лет обучения по новой специальности. Это тяжело. Но теперь я могу приносить пользу. Хотя иногда скучаю по старым временам и нашим внеклассным шалостям с вивисекцией, — мечтательно проговорил Синд.

— Шесть лет? Но ведь прошло только три с тех пор как… — она осеклась, а Синд мучительно поморщился.

— Для тебя прошло три. У инквизитора год в Скьерзилдене[14] считается за два. Так что я теперь на три года старше, чем ты.

— Тебя сослали в чистилище? — в ужасе прошептала Натт.

— Все не так страшно, как это описывают в книгах. Просто время там тянется невыносимо долго. Я тебе писал, кстати.

— Но я ничего не получала, — удивилась Натт.

— Конечно, не получала. Я просто писал и складывал письма в ящик. Мне запретили поддерживать с тобой связь — после… — он нервно теребил челку. — Натт, я так больше не могу. Мне надо выговориться. Я обещал не ворошить прошлое при тебе. Но это выше моих сил.

— Все нормально. Не бери в голову. Ты был не виноват, — проговорила некромантка заготовленную заранее фразу.

— Это все чушь собачья. Ты понимаешь, как это вообще звучит со стороны? — Синд начинал злиться. — Я не это хочу от тебя услышать.

— А что? Что мне нужно сказать?

— Правду.

— Тебе тяжело молчать, а мне тяжело говорить о случившемся. Как же нам поступить? — Мёрке приложила печать к двери и пустила Синда в аудиторию. Она была рада оказаться под защитой голема, но ненавидела себя за страх перед другом детства.

— Скажи честно. Ты ненавидишь меня? — Он положил бумаги на стол и аккуратно поправил стопку, не поднимая глаз.

— А ты? — спросила Мёрке.

— Натт… — он шумно и мучительно выдохнул, — я не могу тебя ненавидеть. Хотел бы, но не могу. Так было бы проще — обвинить тебя во всем. Но я сам желал той власти, той тьмы… Обладания… — Левый глаз подернулся темной поволокой, но наваждение сошло так же стремительно, как появилось. — Отвечая на твой вопрос: ненависти нет и никогда не было.

— Со мной то же самое. Правда. Но я боюсь тебя. Даже сейчас, — призналась Мёрке.

— Правильно делаешь. Пребывание в Скьерзилдене не выжгло тех чувств. Даже не притупило. Я все тот же. Только я больше не поддамся. Я не страшусь тьмы. Инквизиторы показали мне вещи куда опаснее, — с этими словами он подошел к Натт и ловко вытащил гравштайн из чехла на ее поясе. Мёрке в испуге вскинула руку, но не успела остановить Форсворда. Синд поднес черное лезвие к своему горлу.

— Стой. Это опасно! — Она пыталась отнять кинжал, но не смогла дотянуться до рукоятки.

— Знаешь первое правило некроманта? — Синд водил клинком по коже и на мгновение задержал острие у яремной впадины. — Черт, вот же мощная штука. Я отчетливо ощущаю вибрацию силы. Прелестная работа, Натт. — Он направил острие клинка себе в сердце. — Как же твой гравштайн мечтает убить меня… — Инквизитора явно веселило дразнить проклятое оружие.