Онор взяла из рук Шарлотт трутницу и нахмурилась.

– У кого? – спросила она.

– Ну, конечно же, у Ральфа Хатерби. Когда он раскуривал свою трубку.

После полудня Онор отправилась к Хатерби Грандж. На другой берег реки ее провел Бартоломью. Дальше она пошла пешком. Упадок, в котором теперь пребывало имение Ральфа Хатерби, поразил ее. Ее также шокировал и беспорядок в доме – сестра Ральфа все больше времени проводила в Стентон – Лидерде.

О найденной трутнице Саре она не сказала – Ральф мог легко найти объяснение, почему его вещь оказалась возле летнего домика. Замешательство, в которое пришел Ральф после того, как Онор показала ему трутницу, подтвердило ее подозрения.

– Я потерял ее неделю назад, – отведя в сторону глаза, ответил Ральф. – Но, скорее всего, ее у меня украли. А где ты ее нашла? В кармане одного из твоих приемышей?

– Эту вещь нашли после пожара возле летнего домика.

– Правда? И кто же ее нашел?

– Разве это так важно?

– Думаю, что да.

– Ну, хорошо. Твою трутницу нашел Бартоломью.

Ральф улыбнулся, глаза его заблестели.

– Онор, тебе пора найти мужа, – сказал он. – А то ты такая легковерная. Неужели ты не поняла, что этот парень украл ее у меня, а потом подбросил на место пожара?

– Можешь называть меня легковерной, – резко ответила Онор. – Если, как ты утверждаешь, твою трутницу украл Бартоломью, то ему проще было бы выбросить ее в реку.

– Просто ему захотелось, чтобы это меня обвинили в поджоге.

– А зачем?

– Естественно, чтобы спасти свою шкуру. Так что можно предположить, что поджог совершил он.

– До пожара мальчик все время был со мной, – спокойно ответила Онор. – Так что придумай какое-нибудь другое объяснение.

Ральф покраснел как рак.

– А зачем мне понадобилось устраивать пожар? – выйдя из себя, крикнул он.

– Над этим я как раз и думаю. В детстве, когда я в чем-то оказывалась лучше тебя, ты всегда пытался взять у меня реванш. И порой довольно странным образом. Когда мы были совсем маленькими, ты дергал меня за волосы, позже бил, а однажды сломал мою самую лучшую французскую куклу. Тогда ты этим ничего не добился. Не добьешься и сейчас.

Онор направилась к выходу. Ральф даже не проводил ее до двери. Она вспомнила свое детство. Они часто вместе играли, и им было весело. Если Ральф проигрывал ей в лудо или шашки, то сразу же выходил из себя. Были случаи, когда он лез на нее с кулаками, и тогда в качестве миротворца выступала Сара. Уже сидя в лодке, девушка вспомнила, что чуть было, не согласилась выйти за Ральфа замуж, и содрогнулась. – Барти, – обратилась она к налегавшему на весла мальчику, – помнишь наш разговор о том, что будет, если станет известно, что ты воруешь? Сэр Ральф обвинил тебя в воровстве. Он утверждает, что ты у него украл трутницу. Если это правда, то последствия будут самыми серьезными.

– Я даже не знал, что трутница его, – растерялся мальчик. – Думал, что она принадлежит мистеру Баннистеру.

Онор отвела глаза.

– Я тоже так думала, – задумчиво произнесла она. – Да простит меня Всевышний.

Вернувшись домой, девушка заперлась в кабинете и более часа провела за составлением письма с извинениями. Закончила она его просьбой понять ее и простить. На следующее утро письмо было отправлено с лакеем по адресу, который сообщил Бартоломью, заверивший, что знает, где остановился мистер Баннистер. Прошло четыре дня, в течение которых Онор тщетно надеялась услышать топот копыт лошади самого Джона или его посыльного. Ни тот ни другой так и не приехали. О своем послании девушка рассказала только Шарлотт. Бабке про свое письмо рассказать она не осмелилась, поскольку та считала, что извиняться Мартиндейлы ни перед кем не должны. Она уже стала жалеть о том, что сделала. Как-никак Баннистер, перед тем как уйти, повел себя весьма вызывающе. Она понимала, что ее резкие слова задели не только ее самолюбие.

Шарлотт, видевшая, как волнуется Онор, и втайне мечтавшая о встрече с Джоном, предложила вместе съездить на то место, где уже началось строительство канала.

– Там мы сможем застать мистера Баннистера, – сказала она. – Или, по крайней мере, узнать, где он. Может, он заболел или уехал.

– Если он и заболел, то кто-нибудь наверняка мог дать ему бумагу и перо. Почему мы сами должны ехать к нему, если он так дорожит своим проектом? Впрочем, если ты так хочешь, давай посмотрим, что там и как. Лорд Портинскейл сейчас в Лондоне, с ним мы не встретимся. Знаешь, каждый раз, когда я его вижу, прихожу в ярость. В этот момент мне хочется врезать ему хлыстом.

Шарлотт засмеялась и схватила Онор за руку.

– Если до драки дойдет, то я бы хотела присутствовать при этом действии, – сказала она. – О, это было бы запоминающееся зрелище!

В тот же день, оседлав лошадей, девушки в сопровождении лакея, Бартоломью и волкодава отправились на строительную площадку. Они остановились неподалеку от того места, где находились угольные шахты. Онор была удивлена темпами строительства канала. Долина буквально кишела рабочими. Слышались громкие крики, удары молота, грохот тяжелых цепей.

Бартоломью, как всегда больше всех знающий, указывая хлыстом, давал объяснения:

– Вот те, кто к нам ближе, копают траншею, а те, что с тачками, возят гравий и глину, чтобы укрепить берега. Среди этих людей есть плотники, каменщики и судостроители. Мисс, это же целая армия. Вот только в армии подчиняются приказам, а здесь нет.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Онор.

– Многие, главным образом разнорабочие, самовольно ходят на ярмарку, которая находится за холмом, и учиняют там разные безобразия. Пристают к деревенским девчатам, а это приводит к дракам. В одной из таких драк был убит извозчик и несколько человек ранены.

– Барти, откуда тебе это известно? – спросила Шарлотт. – Мне кажется, что ты сочиняешь.

Мальчик послюнявил палец и провел им себе по горлу.

– Клянусь, это не выдумка, а, правда. Во всяком случае, я слышал все от знающих людей.

Онор дернула лошадь за повод.

– Мне тоже интересно, откуда ты все узнаешь, – сказала она. – К тому, что ты рассказываешь, я отношусь с некоторой долей скепсиса.

Увидев, что Бартоломью сморщил лоб, девушка поняла, что слово «скепсис» ему незнакомо.

– С некоторым сомнением, – пояснила она. – На прошлой неделе ты пугал меня историями, которые могут произойти со мной, если я не соглашусь на строительство канала. Но после того пожара у нас пока все спокойно.

– Да. Если не считать… – Бартоломью неожиданно замолк.

– Почему ты замолчал? – спросила Онор.