— А как же Милица? Она невеста моего сына и осталась с вампиром в замке.

— В своём смею напомнить, замке. Она имеет полное право жить у себя в доме. Вы бы предпочли, чтобы я притащил её сюда до похорон бабушки и свадьбы с вашим сыном?

Графу хватило совести сделать пристыжённое выражение лица.

— У меня к вам, дядюшка, очень важные вопросы, касаемые ситуации с вампиром — Владимир решил, что пока он окончательно не разругался с источником информации, расспросить о том, ради чего он приехал к Самбирским.

— Задавай свои вопросы. Ты всё же решился взяться за это дело всерьёз — в голосе графа появилась надежда.

«Интересно, какая выгода дядюшке от гибели князя?» — отложил себе в памяти ведун ещё один вопрос, с которым следовало разобраться.

— Что вам рассказывал о сватовстве князя к Милице её дедушка?

Владимир не хотел рассказывать графу о договоре. Чутьё, которое хорошо развито у всех, владеющих его ремеслом, просто вопило пока помолчать.

— Ничего не говорил. Приехал и предложил обручить моего сына с его внучкой.

— Так просто?

— А зачем усложнять? Наши земли граничат. Милица — единственная наследница. Всё правильно и логично.

— Да, я не сомневаюсь. А почему тогда Андрий сразу не познакомился с девушкой? Почему не провели ту же схему, что и раньше?

— Я никогда раньше не задавался этим вопросом. А, действительно, странно.

— Вот и я чем больше узнаю деталей этой истории, тем больше несостыковок и тёмных пятен. А Вацлав Войнович знал о нашем родстве? — понтересовался ведун.

Дядюшка задумался.

— Возможно, и знал. Мы как-то играли в шахматы, и Вацлав похвастался, что знает весь свой род поимённо на протяжении более тысячи лет. Что у них роду даже короли есть. Я был уязвлён. Свой-то род я знаю только на протяжении восьми поколений. Вот тогда я, по-моему, и сказал, что предки со стороны жены ведут свой род от основателя.

— Интересно. Значит, говорите, играли в шахматы.

— Да, Вацлав лучший в королевстве игрок.

— А фамилию нашу тоже сказали?

— Скорее всего, я же не думал, что это нужно скрывать.

— Дядюшка, это не тайна. Сказали и сказали. А с предложением по сватовству он приехал до этой игры в шахматы или после?

— Кажется, после. Ну, да правильно — граф даже хлопнул себя по лбу — разговор у нас состоялся на Пасху. А с предложением обручить детей Вацлав приехал под Новый год.

— Тогда это многое объясняет. И о договоре вы ничего не знаете?

— Мы договор не успели составить.

— Понятно. Спасибо, дядюшка. Вы очень многое прояснили в этой истории, и она стала ещё запутаннее.

— Почему?

— Да, потому что Вацлав Войтович заранее спланировал моё участие. Он знал, что для того, чтобы присоединить его земли к своим вы используете тяжёлую артиллерию. То есть пригласите кого-то из своей дальней родни, занимающихся истреблением таких как князь.

— Это плохо, что ли?

— Дядюшка, нет понятия плохо или хорошо. Здесь всё очень странно с самого начала. — Владимир расхаживал по кабинету и размышлял вслух — Посудите сами. Нет точных сведений, как умерли родители Милицы — это раз. Странный договор об обручении. Никем не подписанный и о котором даже вдовствующая графиня узнала от вас дядюшка — это два. Смерть самого Вацлава. Которая пришлась как нельзя кстати, чтобы Андрий не смог близко познакомиться с Милицей, хотя их неофициально обручили ещё до её шестнадцатилетия — это три. И наконец, четыре — Милица ведёт себя чересчур легкомысленно для девицы её воспитания и круга. Пожалуй, кто вообще вне подозрений — это графиня Бажена.

— Ясное дело, она же умерла — вставил граф, заинтересованно слушавший ведуна.

— Не поэтому. А потому что сама была в недоумении. Она взяла с меня слово, что я разберусь во всей этой истории до конца. А тут столько нужно раскручивать, что мама не горюй.

Владимир, почему-то не хотел рассказывать дядюшке, что Бажена была влюблена в князя. Ему об этом знать незачем.

— И ещё один вопрос для прояснения картины. Кому доверял Вацлав? Кто может знать его тайны?

— Не было у него доверенных лиц. Он даже своим управляющему и поверенному не доверял полностью.

Граф Самбирский, казалось, жалел, что он не входил в круг доверенных лиц.

— Знаешь, был у него один то ли слуга, то ли телохранитель, я так и не мог понять кто он. Ходил всегда рядом с Вацлавом. Молчаливый, я даже думал, что немой, пока не увидел в окно, как он разговаривает с графом. Если кто-то и может знать больше о жизни покойного Вацлава, то только он.

— И как зовут этого достойного мужа?

— Милован. А вот дальше не знаю. Все звали его просто Молчун.

— А где он сейчас? В поместье?

— Нет, он исчез после смерти графа.

— Всё чудесатей и чудесатей — почесал бороду Владимир.

Владимир возвращался в замок. Ему стоило огромных усилий удержать Андрия дома. Молодой человек, страдал от ревности к ведуну и боялся, что он всё же отобьёт у него Милицу.

Молодой граф Самбирский отказывался следовать голосу разума. Он считал, что на войне и в любви все средства хороши. Андрий даже подумать не мог, что у Владимира другая шкала ценностей. Для ведуна данное слово прочнее кандалов. Он никогда не променяет честь на любовь. И в этом сила и слабость Владимира.

«Знает ли Милица о смерти бабушки? Кто ей рассказал, если знает?» — ведун не переставал думать о девушке. «Да я и в замок возвращаюсь только ради неё. Чтобы любоваться издали. За расследование взялся тоже ради неё — чужой невесты. Можно было бы сказать невесты брата. Но, положа руку на сердце, какой он мне брат? Седьмая вода на киселе. Я о нём и его семье узнал только два месяца назад. Удружил дед, ничего не скажешь. А ведь знал, что так будет. Он всегда всё знает. Знал и согласился. Зачем? Ещё одно испытание, чтобы войти в клан? Или я сам себя накручиваю? Как бы то ни было, но девушка занимает непозволительно много места в моих мыслях. Надо очистить сознание и сосредоточиться на расследовании».

***

Солнце уже клонилось к закату. Белоснежные вершины гор окрасились розоватым цветом. Лес вокруг шелестел листвой в такт мерного покачивания ведуна в седле.

Владимир расслабился. Такая езда стала убаюкивать. Сознание ведуна погрузилось в транс. Он находился между сном и явью. Подобное погружение на дороге было очень опасно. Ведун не мог следить за тем, что его окружало. Ночные дороги не самое безопасное место для одинокого путника.

Он никак не мог сосредоточиться на обдумывании дальнейших шагов в расследовании. И даже сейчас вместо того, чтобы погрузиться в тайны вампира и Войновичей, он рассматривал линии собственного будущего.