Другой труп лежал в нескольких метрах. Во лбу зияла окровавленная дырка. Пистолет Макарова валялся на траве рядом с откинутой в сторону правой рукой.

– Вы ни к чему не прикасались? – спросил Игорь водителя.

– Боже упаси! Я же понимаю…

Мухин присел на корточки возле первого трупа и ощупал форменную тужурку. Из нагрудного кармана извлек служебное удостоверение.

– Старший лейтенант милиции Мальцев Сергей Николаевич, – прочитал вслух.

Миша протянул Мухину другое удостоверение.

– Сержант милиции Горохов. – Игорь молча сложил два удостоверения вместе. Затем повернулся к Казакову. – Миша, позвони дежурному и узнай, где группа.

Казаков достал телефон и отошел в сторону.

– Георгий, это они, налетчики, но что произошло? – Игорь достал очередную сигарету.

– Проведут экспертизу, и многое прояснится, – сказал я. – Пока трудно говорить о какой-то версии.

Хотя будь я следователем, сразу выдвинул бы такую версию. Между подельниками внезапно возникла ссора. Вышли из машины, чтобы разобраться на свежем воздухе. Ссора достигла точки кипения, и они обнажили стволы. На спуск нажали одновременно. И вот результат – два трупа. За эту версию говорило и расположение трупов, и наличие оружия. Скорее всего, экспертиза покажет, что в трупах находятся пули, выпущенные из этих пистолетов.

– Думаешь, друг друга перестреляли? – будто угадав мои мысли, спросил Мухин.

– Не исключено, – ответил я с иронией, – на дуэли.

После этого Мухин заглянул в салон. На заднем сиденье лежали автомат, бронежилет и свернутая в рулон одежда. Мухин развернул сверток: двое джинсов и две кожаные куртки, очевидно, принадлежали потерпевшим.

– В машине больше ничего нет, – констатировал Игорь.

* * *

Шоссе осветилось неоновым светом проблескового маяка. Автомобиль Яровенко, взвизгнув тормозами, остановился напротив нас.

Полковник был очень возбужден и зол.

– Что еще у вас? – прорычал он и, чуть не задев меня плечом, прошел на место происшествия.

Я остался на месте, а Игорь пошел следом за руководителем.

Лично осмотрев место происшествия и выслушав доклад начальника уголовного розыска, сел в машину и убыл в неизвестном направлении.

Вскоре прибыла «Газель» с дежурной группой. Переговорив со следователем и экспертом, Мухин отозвал меня и Мишу в сторону.

– Миша, остаешься на время осмотра. Проконтролируй, чтобы трупам пальцы откатали, а дактокарты сразу переправь мне. По результатам осмотра доложишь лично. Я поехал в отдел.

Мы с Игорем сели в «Форд» на второе сиденье.

– Коля, – обратился Мухин к водителю, – сейчас заскочим ко мне домой, а затем на работу.

– Как прикажешь, Иваныч, – невозмутимо ответил тот и включил двигатель.

Круто развернувшись, машина понеслась в сторону райцентра.

– Руководитель твой прилетел, будто с цепи сорвался! – произнес я, рассеянно глядя в окно.

– А что ты хотел? Все управление на ушах стоит. Из главка постоянно напрягают, везде где можно на контроль поставили. Убили двух сотрудников! Значит, и Москва заинтересуется, сегодня же позвонят.

– И что?

– Он осмотрелся на месте и сразу единственную версию выдвинул – ту, что первая на ум приходит. Повеселел и успокоился. – Игорь в который раз закурил.

– Не стал я его переубеждать и доказывать обратное. Я уверен, что был третий. Мужик-механизатор троих видел? Видел. Это раз. На адвоката тоже трое наехали – это два. А третье – куда делись деньги? И наконец, пистолет, из которого убили Ильясова и милиционеров. О чем-то это тебе говорит? Думаю, этот третий с ними разобрался и со всем добром скрылся. Все, что мы видели, не более чем инсценировка.

– Что предлагаешь?

Игорь выбросил окурок и посмотрел на меня.

– Продолжать работать. Не обращать внимания на официальную версию. Она уже есть. Так выгодно всем. Мы же этим воспользуемся. Спокойно, без лишнего шума будем копать. Я верю, что он – третий – рядом, и мы его обязательно вычислим и возьмем. Сейчас главное – установить личности убитых. Думаю, это труда не составит – если они судимые, то по пальцам сразу вычислим, а там прикинем, кто есть кто.

– Вопрос задать разрешите, товарищ начальник? – Я прервал размышления Игоря. – Хотел бы знать, нужен я тебе здесь?

– Да.

– Тогда надо моих пристроить. Не могут же они у тебя в квартире вечно жить?

– Подумаю, хотя есть выход. Отправлю их к знакомому леснику. У него внук им ровесник. Сейчас у деда на каникулах. Знал бы ты, какая там рыбалка! – восторженно произнес Мухин. – Считай, что пацанам повезло. Сейчас приведем себя в порядок, приедем в отдел, и я позвоню. Коля их отвезет – здесь недалеко.

– Запросто, – отозвался Николай. – Кузьмич мужик что надо!

Разин решил временно обосноваться в райцентре. Уезжать смысла не было – ни родных, ни близких в живых у него не осталось. Извещение о смерти матери он получил на зоне. Кто и где похоронил мать, он не знал, да и не желал выяснять. Как ни пытался, он даже не мог вспомнить черты ее лица. Одинокий волк. Ирина была единственным близким ему человеком. Поэтому решил окончательно с ней не порывать. Он надеялся, что старая любовь не затухла, и Ирина могла ему еще пригодиться. Просто надо было некоторое время выждать. Он был уверен, что она его простит.

Однокомнатную квартиру Разин снял на следующий день по объявлению, которое висело на вокзале. Квартира ему понравилась. Трехэтажный дом располагался на окраине, недалеко от автовокзала. Жилище было обставлено не новой, но весьма приличной мебелью, имелся и телевизор. В комнате и кухне чисто прибрано. Хозяйкой была пожилая женщина. Заплатив ей за два месяца вперед, Разин получил ключ, выпроводил ее за дверь и лег на диван. Теперь, когда он имел жилье, можно было поразмышлять о текущих делах и своем будущем.

Отбыв положенный срок, Разин должен был прибыть по месту прежней прописки и отметиться в милиции. Затем началась бы волокита с регистрацией. Кроме того, как рецидивист, он подлежал надзору. И что дальше? Работать, как все добропорядочные люди, он не мог – не позволял уголовный статус. Да и кому он был нужен без специальности и с букетом судимостей? Когда в последний раз он занимался общественно полезным трудом, Разин не помнил – где-то лет двадцать пять назад. Зона не в счет. Там за него нормы выполняли другие. Даже прибыв на «особняк», он не стал унижать себя трудом, предпочитая проводить время в штрафном изоляторе и карцере за грубые нарушения режима и конфликты с администрацией.

Нет, жизнь труженика его абсолютно не устраивала, поскольку не могла принести быстрого дохода. А ему нужны были деньги, много денег. И чем скорее, тем лучше. Потом он навсегда покинет эту дыру и заживет в свое удовольствие в теплых краях. Способов добыть деньги было множество. Оставалось пораскинуть мозгами и в сложившихся условиях выбрать наиболее приемлемый вариант. Поэтому пока Разин решил жить здесь, в глуши, где к нему наверняка ни у кого не возникнет вопросов.