Поковыряв во рту зубочисткой, сплюнул на пол кусочек непрожеванного мяса и спросил:

– А не боишься за него?

– Кого?

– Хахаля!

– Да нет у меня никого, – решила разрядить обстановку Ирина.

– Ну-ну, – без доверия поглядел на нее Разин и встал из-за стола.

– Постели мне – спать хочу.

Ирина достала чистую простыню и постелила на диван.

– Зачем? – удивился он. – Вместе ляжем.

Ирина застыла с подушкой в руках.

– Нет, не ляжем!

– Это почему же? – прищурился Максим.

– Не хочу я! Мы давно расстались! Между нами уже нет ничего общего! – Ирина говорила отрывисто, ее голос дрожал. – Сегодня ночуй и уходи! Прошу тебя, больше не появляйся в моей жизни! – добавила нерешительно.

– Т-а-ак, – протянул Разин. Медленно подошел к Ирине и взял ее за горло.

– Ты! Ты! Что делаешь? – прохрипела она, чувствуя, что пальцы клещами все сильнее сдавливают гортань. Перед глазами поплыли разноцветные круги. Ирина схватилась обеими руками за кисть Максима, пытаясь высвободиться из смертельного захвата.

Разин чуть ослабил хватку. Ирина жадно схватила несколько глотков воздуха.

– Ты что же, шалава, забыла все? – приблизив лицо и дыша водочным перегаром, спросил он. Его тон не предвещал ничего хорошего. Ирина сейчас это осознала в полной мере.

– Зря я пожалел – валить надо было тебя, суку, еще тогда, когда ментов на меня навела! – Он не на шутку распалился. – Не хочешь, значит? А придется!

Не выпуская Ирину, подтащил ее к дивану и толкнул на только что застеленную постель.

Левой рукой сорвал с нее халат, сдернул со своих бедер полотенце. Навалившись сверху, силой раздвинул ее ноги. Ирина попыталась вывернуться, но получила удар кулаком по голове.

– Еще дернешься – убью, тварь! – тяжело дыша, просипел Максим. Сил сопротивляться не было, и тело Ирины в полузабытьи обмякло. Он еще некоторое время кряхтел, пытаясь осуществить задуманное. Так и не добившись результата, несколько раз дернулся и замычал. Затем громко матерно выругался, еще раз ударил Ирину в лицо и, тяжело дыша, откинулся навзничь.

Ирина соскользнула с дивана и убежала в ванную. Заперев дверь на замок, включила воду. Ее душили слезы, болела голова, ломило тело. Набирая полные горсти холодной воды, бросала себе в лицо.

– Выходи, – раздался злой голос Разина. Ирина вжалась в стену. Нащупала на полке заостренную металлическую пилку для ногтей и сжала ее в кулаке. Вспомнила Сергея и глухо застонала. Теперь она была готова защищаться до конца – будь что будет, но она больше не позволит Максу даже прикоснуться к себе.

– Выходи, не трону – обещаю! – Разин несколько раз ударил в дверь, но крепкий замок выдержал.

– Если ты сейчас же не уйдешь, я убью себя, – прокричала Ирина.

На некоторое время воцарилась тишина. Максим что-то обдумывал.

– Я ухожу, но предупреждаю, если кому скажешь – прибью. Ты меня знаешь.

Ирина горько усмехнулась – кого-кого, а этого садиста она знала очень хорошо.

Потом она услышала тяжелые шаги, грубую ругань и хлопок входной двери. Ирина просидела в ванной еще час. Немного успокоившись, приоткрыла дверь и выглянула. Дом был пуст – Разин ушел.

Она поглядела на себя в зеркало. С левой стороны на лбу образовалась большая шишка, на обеих руках и бедрах проявились синяки.

Первым порывом было позвонить Сергею, но она сразу отказалась от этой мысли. Что она ему скажет? Сможет ли он понять? И Ирина решила ни о чем Сергею не говорить. Пусть все это останется страшным сном. Завтра она вызовет врача и возьмет больничный лист. Необходимо отлежаться хотя бы несколько дней. К тому же, сославшись на болезнь, будет повод не встречаться с Сергеем. Решив действовать именно так, она успокоилась. Закрыла входную дверь на дополнительный выдвижной засов. Выкинула в помойное ведро измятую простыню и прошла в душ. Она долго и тщательно мылась, еще и еще раз натирая тело дорогим ароматным шампунем. Но даже после этого ее продолжало преследовать ощущение грязи и мерзости. Приняв таблетку снотворного, Ирина легла на кровать и до подбородка завернулась в одеяло. Погрузившись в навалившуюся тревожную дрему, она увидела Сергея. Он шел по окутанному дымкой лесу. Она позвала, но он не обернулся и исчез.

Август 2003 года, суббота

Я переждал пару минут и осторожно отодвинул стол, за которым укрылся. Держа пистолет перед собой, окликнул Валентина. Он находился тут же в комнате, спрятавшись за дверным косяком.

– Ты как? – спросил я.

– Вроде жив, – ответил Тюбин и шмыгнул носом.

– Будь здесь и не высовывайся.

Я пробрался вдоль стены до двери и выглянул на улицу. У дома и в видимых окрестностях никого не было. Услышав шорох, исходивший справа, я резко повернулся и выбросил вперед руку с пистолетом. Из-за угла появились две детские фигуры.

– Что вам здесь надо? – зло прикрикнул я.

– Папа, прости, но мы хотели помочь, – ответил сын Константин.

– Кто стрелял?

– Я, – замялся мальчик. – Мы пошли за тобой и увидели, что на вас с дядей Валей напали. Я испугался, что тебя убьют, и выстрелил вверх.

Только сейчас я понял, как рисковали мальчишки. Окажись кто-то из бандитов во дворе, неизвестно, чем бы все закончилось. Я потрепал сына по волосам.

– Спасибо, ребята, выручили!

Потом забрал у него ружье и отправил обоих домой, предупредив, чтобы до моего особого распоряжения никто не смел из дома высунуть носа.

Проводив взглядом два быстро удаляющихся силуэта, вытащил из кармана мобильный телефон и позвонил Игорю. Ответил он не сразу.

– Привет, Георгий, – услышал я знакомый голос. – Если есть возможность, перезвони попозже…

– Какой черт попозже! – прокричал я в трубку. – Тут твои бойцы такой беспредел учинили, что пришлось стрелять!!! Не знаешь, что на территории творится, начальник… – последнее слово я постарался произнести как можно более презрительно, вовсе не потому, что так относился к Игорю, а потому, что был взбудоражен и зол. Мухина же я очень давно знал, уважал и был уверен, что он не обидится.

– Постой, какой беспредел? – быстро и очень заинтересованно переспросил Игорь. – Что случилось? Ты сейчас где?

Я сообщил ему адрес и вкратце рассказал о происшествии.

– Куда они поехали?

– Не знаю, но, возможно, в сторону трассы – туда одна дорога.

– Находись на месте, я выезжаю! – прокричал он и разъединил связь.

Спрятав трубку, я обернулся. Валентин уже стоял рядом со мной и боязливо оглядывался по сторонам.