Рая и Тамара сидят рядом.

– Ты слышала? Он сказал, что я ангел, – шепотом поделилась Тамара.

– Ничего хорошего, – прокомментировала Рая.

– Почему это?

– Потому что ангелов не трахают. Трахают простых баб.

– Злая ты, Райка.

– Я не злая. Я реальная. На земле стою. А ты в облаках витаешь. Замуж тебе надо. Родить успеть. А ты время пропустишь и останешься как яловая корова.

– А яловая – это как?

– Без теленочка. Без смысла.

– Для меня смысл – любовь.

– Когда у бабы после сорока нет детей, в доме появляются привидения.

– Выйду замуж за привидение, – говорит Тамара. – Ты ведь живешь с привидением.

– У меня от него сын. От сына будут внуки. А это уже вполне реальные люди. Живые и теплые. Их можно пощупать.

Рая смотрит в окно. На ее лицо наплывают тучи.

– Вредная ты, Томка! Любишь совать палец в раскаленную рану.

Рая встает и пересаживается на заднее сиденье, где расположился рыжий музыкант Дима. Рая опускает свою руку вниз, находит руку Димы, перебирает его пальцы. Поступок смелый, но бывают еще более смелые поступки, как мы знаем.

Дима не смущен. Скорее обрадован. Он смотрит на Раю, на ее огненные кудри, спелые губы – как это может не нравиться? Рая старше на десять лет. Диме двадцать пять, ей – тридцать пять, но в обоих случаях это возраст любви и пора цветения.

– Я вообще-то жене не изменяю, – предупреждает Дима.

– А ты не изменяй…

Познать прелесть молодых тел – разве это измена? Вовсе нет. Это просто оргазм, к которому стремится все живое.

Диму долго уговаривать не надо. В конце концов, такая точка зрения тоже имеет место. Надо уважать чужое мнение.

Центр города. Солнечный день. Красная растяжка с именем Озерникова.

Под растяжкой – киоск горсправки. Внутри киоска – интеллигентная женщина средних лет. Около киоска – Николай с коробкой в руках.

– А отчество? – спрашивает работница горсправки.

– Отчество я не знаю.

– А год рождения?

– Тоже не знаю.

– Ну хотя бы приблизительно…

– Не представляю. Я ее не видел никогда.

Пауза.

– Ну вообще-то мы в таких случаях справок не даем.

Озерников молчит.

– Но для вас я попробую…

– Спасибо.

Работница киоска ищет. Николай ждет.

– Вот здесь три Галины Митрофановы. Которая ваша – найдете сами.

– Да я не знаю, которая моя.

– Мой вам совет: на молодость и красоту не льститесь. Красота быстро проходит. Смотрите, чтобы добрая была. Доброта – это вечно.

– Да не надо мне ничего. У меня уже все есть.

– Значит, вы счастливый…

Гостиница. Номер Тамары и Раи.

Тамара варит новый суп. Рая беспокойно смотрит на часы.

– Грибной хорошо с перловкой, – говорит Рая, – а у тебя рис.

– У меня нет перловки, – объясняет Тамара.

– Тут рядом в магазинчике очень хорошая перловка. А в центре на базаре бабки сухие грибы продают. Буквально даром. Грибы – супер. Белые, чистые… Может, сходишь?

Входит музыкант Дима.

– Привет, – здоровается он. Заговорщически переглядывается с Раей.

– И еще там бабки продают шерстяные носочки. Чистая шерсть. Купи мне две пары.

Тамара понимающе смотрит на Раю. Она понимает, но не одобряет эту сладкую парочку. Демонстративно выключает суп и выходит из номера.

Рая и Дима не верят своей удаче. Как мало надо человеку для счастья: свободное помещение плюс страсть.

Молодые приступают к делу, но Тамара неожиданно возвращается в номер. Подходит к плитке, включает свой суп.

Рая вопросительно смотрит на подругу.

– Грибы кончились, – сухо говорит Тамара.

– А носки?

– Носки в среду привезут, – врет Тамара.

Дима растерянно смотрит на Раю. Рая разводит руки в стороны.

Ничего не поделаешь. Такова се ля ви.

Лестничная площадка многоквартирного блочного дома.

Николай звонит в дверь.

– Кто там? – спрашивает женский голос.

– Мне нужна Галина Митрофанова.

– А вы кто?

– Вы меня не знаете.

– Незнакомым не открываю.

– Да не убью же я вас.

– Откуда я знаю?

– Я вам посылку принес.

– Мне?

– А может, и не вам.

– Положите под дверь. Вы уйдете, я возьму.

– А если это чужая посылка?

– Тогда зачем вы мне ее принесли? Вы что-то темните, голубчик.

Николаю надоел этот диалог. Он повернулся и пошел вниз по лестнице.

Раздался скрип открываемых замков. Дверь раскрылась.

В проеме двери нарисовалась тетка, широкая как танк, с мелкими глазами.

– Подождите! – крикнула она.

Николай вернулся.

– Вы из ОБХС? – спросила тетка.

– Нет. Я артист. Николай Озерников.

– Документы, – потребовала тетка.

Николай достал паспорт. Тетка тщательно изучила. Потом разрешила:

– Проходите.

Николай прошел в комнату. Обомлел. Вокруг – буквально сокровища Али-Бабы: ковры, хрусталь, импортная техника и вдобавок огромная собака с розовой пастью. Она показала Николаю клыки.

– Сиди! – велела хозяйка.

Николай сел.

– Я не вам. Я ему. – Хозяйка указала на собаку. – Характер непредсказуемый. Может спокойно сидеть, а потом – раз, и ногу откусит, как крокодил.

Николай сунул ноги под стул.

– Вам ковер? – уточнила хозяйка.

– Нет. Спасибо.

– Почему не хочешь?

– У меня есть.

– Будут два.

– Не надо. Ковры пыль собирают, а я легкие берегу.

– А зачем пришел?

– Вам передали посылку.

– Кто передал?

– Ваш муж из Москвы.

– Мой муж в больнице.

– Тогда я пойду. Извините.

Николай попытался встать, но собака подошла к двери и легла.

– Без меня не выйдешь. Другие собаки лают как дуры, а моя – молча. Умный зверь. Это волкопес. Скрещенная с волком. Редкая порода.