Итан сидел в темноте, гадая, не сделала ли это и вправду Кейт.

Спустя некоторое время Бёрк встал и подошел к дверям. Когда он появился в коридоре, люди Пилчера перестали разговаривать. Посмотрев на высокого блондина, Итан спросил:

– Могу я побеседовать с вами минутку?

– Здесь?

– Да.

Итан придержал дверь, и этот человек вошел в морг.

– Как вас зовут? – спросил Итан.

– Алан.

Бёрк показал на табурет.

– Присядьте.

– В чем дело?

– Я задам вам несколько вопросов.

Алан с сомнением посмотрел на него.

– Мне велели привезти ее сюда и поместить в холодильную камеру, когда вы закончите.

– Что ж, я еще не закончил.

– Никто ничего не говорил насчет того, чтобы отвечать на ваши вопросы.

– Перестаньте хорохориться и сядьте.

Алан не шевельнулся. Он был на добрых четыре дюйма выше Итана, косая сажень в плечах. Итан почувствовал, что невольно начинает готовиться к драке: сердце застучало чаще, надвигался боевой экстаз. Он не хотел бросаться первым, но, если он не сделает неожиданный ход, если не уложит Алана в первые несколько секунд, вероятность одолеть этого парня, сложенного как древнескандинавский бог, будет ничтожно мала.

Итан опустил подбородок на дюйм. За полсекунды до того, как он взорвался бы, оттолкнувшись пятками и ударив этого человека лбом в лицо, Алан повернулся и взял табурет, как было велено.

– Я и не хорохорился, – сказал Алан.

– Дэвид Пилчер, ваш босс, дал мне неограниченный доступ и неограниченные возможности, лишь бы я выяснил, кто это сделал. Вы же хотите, чтобы я это выяснил, не так ли?

– Конечно, хочу.

– Вы были знакомы с Алиссой?

– Да. Нас в горе всего сто шестьдесят человек.

– Итак, это тесно сплоченная группа?

– Очень сплоченная.

– Вы были в курсе того, чем занималась Алисса в Соснах?

– Угу.

– Значит, вы были с нею близки?

Алан уставился на тело на столе. Мускулы на его челюсти затрепетали – ярость, печаль.

– Раньше вы находились с ней в тесной связи, Алан?

– Вы знаете, что бывает, когда сто шестьдесят человек живут бок о бок, понимая, что только они и остались от всего человечества?

– Все друг друга трахают?

– Вот именно. Мы в той горе – семья. Мы и раньше теряли своих. По большей части Кочевников, которые не возвращались. Нарывались на то, чтобы их сожрали. Но такого, как сейчас, никогда еще не случалось.

– Все потрясены?

– Еще как. Вы же знаете, что только поэтому Пилчер позволил вам этим заниматься? Он отстранил нас всех от расследования ее смерти.

– Чтобы избежать возмездия.

Едва уловимая, яростная улыбка тронула уголок рта Алана.

– Вы хоть представляете, какую резню я могу учинить в этом городе с отрядом из десяти вооруженных мужчин?

– Вы ведь понимаете, что не все в Заблудших Соснах виновны в ее смерти.

– Как я уже сказал, Пилчер не зря позволил вам заправлять шоу.

– Расскажите мне о задании Алиссы.

– Я знал, что она живет в городе. Но деталей вообще-то не знал.

– Когда вы виделись с ней в последний раз?

– Две ночи тому назад. Алисса иногда возвращалась в гору, чтобы там переночевать. Странное дело. Вы видели наши бараки?

– Думаю, да.

– Они без окон. Мы ютимся в маленьких, безликих, тесных комнатушках. В Соснах она получила в свое распоряжение целый дом, но скучала по ночевкам в своей комнате в горе. Подумать только! Учитывая то, кем она была, она могла бы жить, где угодно, делать все, что взбредет в голову… Но она выполняла свою долю работы. Она была одной из нас.

– Что вы имеете в виду – «учитывая то, кем она была»?

– А вы не знаете?

– Не знаю чего?

– Блин. Слушайте, не в моем положении об этом говорить.

– Что я упустил?

– Забейте, ладно?

Ладно. До поры до времени.

– Итак, где вы виделись с ней в последний раз? – снова спросил Итан.

– В столовой. Я заканчивал есть, когда она появилась. Взяла свой поднос и подошла.

– О чем вы с ней разговаривали?

Алан уставился в темноту, царившую за пределами света лампы. На короткий миг он как будто успокоился, словно воспоминания доставляли ему удовольствие.

– Да ни о чем глубоком. Ни о чем запоминающемся. Просто о том, как прошел день. Мы оба штудировали одну и ту же книгу и говорили о том, какое она покамест производит на нас впечатление. И еще о всяких других вещах, просто это мне запомнилось ярче остального. Она всегда была моим другом и иногда – любовницей. Нам всегда было друг с другом легко, и я не знал, что в последний раз вижу ее живой.

– Вы не обсуждали ее работу в городе?

– Кажется, я спросил, как продвигается задание. И она сказала что-то вроде: «Скоро все закончится».

– Как вы думаете, что она имела в виду?

– Не знаю.

– И это было все?

– И это было все.

– Почему Пилчер попросил именно вас перевезти ее тело? Это было слегка бесчувственно, учитывая…

– Я сам попросился на это задание.

– О.

Итан с раздражением понял, что ему начинает нравиться Алан. Бёрк воевал вместе с такими мужчинами, как он, и узнавал эту жесткую вежливость. Бесстрашие и верность, подкрепленные потрясающей физической силой.

– Есть еще какие-нибудь вопросы, Итан?

– Нет.

– Найдите тех, кто это сделал.

– Найду.

– И задайте им жару.

– Хотите, я помогу убрать ее в ящик?

– Нет, я сам позабочусь об этом. Но сперва мне бы хотелось немного с нею посидеть.

– Конечно.

Итан схватил с весов свою шляпу.

У дверей он остановился и оглянулся. Алан пододвинул табурет ближе к столу для аутопсии и потянулся к руке Алиссы.

Тереза сидела на переднем крыльце, ожидая мужа. Листья осины во дворе трепетали и шуршали, и свет, проникающий сквозь ветви, размазывал дрожащие тени по газону из «астротэфа»[11](«зеленее, чем трава!»).