Зато дёрнулась и взвизгнула, как «болгарка» я, когда нечто тёмное и тяжёлое плюхнулось ко мне на колени. Я тут ору, а Тильде хоть бы хны – сидит пнём, только уголок губ дёрнулся – я заметила!

– Ты кто такой? – спросила котяру, что смотрел на меня не мигая. Два жёлтых огромных глаза. Белые усы. А сам чёрный, как чёрт. Тоже Нейман. Властный кот, который делает, что хочет.

Я погладила его. Очень осторожно. Кот благосклонно принял ласку, потоптался по моим коленям, как слон, заурчал и, вздохнув, улёгся в виде чёрной загогулины.

Я смотрела на кота и моргала. В горле стоял ком, но глаза оставались сухими. Во мне давно не было слёз, однако просто чёрный кот всколыхнул во мне старую, почти забытую тоску: когда-то, в прошлой жизни, я мечтала, что у меня будет крепкая семья, дом, кот и собака. Обязательно.

Жизнь мечты подправила, а некоторые развеяла по ветру. И вот сейчас, когда гладкий котяра спит у меня на коленях, я вспоминаю свои глупые детские мечты. Кот в доме Неймана. У меня нет, а у него есть. И дом, и кот, и семья. Ведь Тильда ему родная?.. Это уже хоть что-то. Лучше, чем пустота внутри и ненависть, которая выжигает меня, не оставляя ничего.

– Не скучайте, – сказала я Тильде, – я приду ещё сегодня.

И ушла, унося кота с собой. Я несла его на руках – мой первый трофей в неймановской крепости. Кот довольно жмурился, зевал на всю пасть, показывая мощные, чуть желтоватые клыки, потягивался, растопыривая лапы с красивыми когтями. Благо, не царапался – почему-то благоволил ко мне.

– Я буду тебя любить, Чертяка, – сказала я ему, осторожно укладывая на покрывало. На кремовой поверхности кот смотрелся красиво, но спать без меня не стал – перелез на колени, когда я уселась за стол, чтобы включить ноутбук.

Мне нужно немного информации, если удастся раздобыть. А потом я передумала. Меня проверяли. Ноут побывал в руках злого Дана. Вполне вероятно, что и в телефоне, и в компьютере – жучки, а в комнате – камеры слежения. Поэтому не буду радовать Дана – пусть следит и бесится. А я отдохну.

Мы с Чертякой уютно устроились на кровати. Кот согревал меня и убаюкивал, и я только на минуточку глаза сомкнула, а оказалось – провалилась в сон.

– Ника, – дёрнулась, как только моего плеча нерешительно коснулась рука Марии. – Как вы себя чувствуете?

В глазах её плещется тревога. Переживает? Странно. А может, я просто отвыкла от простого участия.

– Не знаю, – ответила честно.

– Вот ты где, – пожурила Мария кота. – Спрятался? А мы тебя ищем.

Я прижала чёрную тушку к себе. Расставаться не хотелось, но кот посчитал иначе: вырвался и, зашипев на горничную, рванул в полуоткрытую дверь.

– У-у-у, зверюга, – выругалась Мария, – опять забежит куда-нибудь, а мы потом купай его да от блох лечи.

– Такой милый Чертяка, – пробормотала я.

– Сантана, – поправила меня горничная. – Его зовут Сантана, но мы называем его Сатана. Чертяка – слишком по-доброму к этому проходимцу. Тут, наверное, нет ни одного человека, кого бы он не укусил или не подрал. Разве что Стефан Евгеньевич не покусанный.

Я представила, как Чертяка вонзает клыки в Неймана, и мне стало смешно. Не удержалась. А ещё рисовала картину, как искажается его замороженное табло. Я бы посмотрела. В первом ряду с большим ведром попкорна.

– Такой милый кот. Не подумала бы, что он такой злобный.

– Настроение сегодня хорошее, вам повезло, – покачала головой Мария. – Обедать пора. Стефан Евгеньевич приказал, чтобы вы с Матильдой Эдуардовной ели, если хорошо себя чувствуете.

– Нормально я себя чувствую, – постаралась улыбнуться искренне, но меня бесил «Стефан Евгеньевич», который раздавал приказы налево-направо, не спрашивая моего мнения. Он мог бы сам сказать, чего ждёт от меня. Нет же, через прислугу командует.

А для меня он Стефан, – вдруг подумалось. Не Евгеньевич и не хозяин. Не лгал. Но я всё равно решила поиграть ему на нервах, как только представится такая возможность.

Тогда я ещё не знала, что попортить ему кровь удастся не сразу.

Время почти остановилось. Текло медленно, плавно, почти уныло. Казалось бы: в доме не появляется всего один человек, а всё замерло. Прислуга сновала, словно сонная. Охранники расслабились. Да, они есть, я их теперь узнаю. Шёл восьмой день, как Нейман исчез.

Уехал куда-то или оставался в городе – не знаю. Никто, естественно, не отчитывался передо мной. Однако он продолжал незримо управлять и домом, и персоналом – это чувствовалось.

Вместе с Нейманом исчез и Дан. Я бы перекрестилась, если б была верующей. Но в бога я не верю с некоторых пор. Уж за безопасником я точно не скучала.

Постепенно, пазл за пазлом, складывались некоторые фрагменты. Незначительные на первый взгляд. Например, я узнала, что камеры слежения в доме есть, но их не так много, как рисовало моё богатое воображение. И в моей комнате их точно нет, иначе меня не искали бы по всему дому в то злополучное утро.

Тильда продолжала притворяться глухонемым пнём. Я приходила к ней. Вместе мы завтракали, обедали и ужинали. Ела она сама. Никому не приходилось кормить её с ложечки, и только это выдавало, что она вполне в себе, но по каким-то одной ей понятным причинам снова ушла в себя и возвращаться не желала.

Нередко нам накрывала сама Великая Лия. Кажется, она меня невзлюбила, но явно свою неприязнь не выказывала, лишь по скользящим взглядам да по полному игнору я понимала: повелительница кухни не собирается ни нянчится, ни разговаривать со мной.

Чертяка прочно обосновался в моей комнате. Нередко шёл за мной к Тильде. Подозреваю, потому что я его подкармливала. Чёрный демон, гроза колготок и человеческих ног, любил пожрать. Он гулял сам по себе, куда-то исчезал, потом появлялся. Истошно орал, если дверь моя была закрыта, и успокаивался, как только я его впускала.

– Я тебя люблю, – говорила я каждый раз, как только он заявлялся ко мне, а он за это тёрся о мои ноги. Это был наш тайный ритуал.

Пару раз и я получила когтистой лапой – первый раз за кусок мяса, что не поспешила ему отдать, второй раз за то, что посмела отчитать, когда он прошёлся лапами по моему ноутбуку и попытался пристроить свою задницу на клавиатуре.

– Сатана – кот Стефана Евгеньевича, – поведала на третий день Мария. Её безупречности как раз хватило ровно настолько – природная живость характера взяла своё. – Вообще не понимаю, как он с вами ужился. Очевидное невероятное.

Она чуть старше меня. Возможно, в другой жизни мы могли бы стать подругами, но не сейчас, когда между нами стоит незримая грань: Мария прислуга, а я… непонятно кто. То ли гостья, как утверждал Нейман, то ли компаньонка. Всё это разобщало, но и заводить привязанности я не хотела: рано или поздно придётся уйти отсюда. Здесь я не навсегда.

Иногда кажется, что Нейман – дьявол, а Чертяка – его глаза. Что Нейман следит за мной, поэтому кот словно приклеился ко мне. Но это глупости – я же понимаю.