Натянутая между деревьями и кустами пестрая лента, за которую их не пустили. Немногословные мужчины в штатском. Врачи, эксперты, вспышки фотоаппарата, носилки, черный мешок, спрятавший сильно раздувшееся тело. Вой собаки, вонь, вопросы.

Когда суета первого часа улеглась и их ответы запротоколировали, она осмелилась расспросить самого старшего в приехавшей группе полицейского.

– Кто там? – еле шевельнула она непослушными губами. – Кого нашла собака?

– По внешним признакам женщина. Молодая. Точнее, девушка. Но не ребенок, – ответил полицейский, устало почесывая отросшую щетину на подбородке. – Уже слава богу!

– Она… Ее убили?

– Ну разумеется, женщина. Не сама же она в эту яму прыгнула, чтобы помереть. Да еще сверху и землицей себя присыпала. Разумеется, имеются явные следы насильственной смерти. Вы пока из города не уезжайте, хорошо?

В ее сторону последовал еще один усталый взгляд.

– Хорошо. Я и не собиралась.

– Вдруг возникнут еще вопросы. Вы ведь каждое утро здесь бегаете?

– По парку – да. В этом квадрате всего неделю. Его не так давно облагородили. Неделю, может, чуть больше. – Она проводила взглядом пластиковый мешок, который везли на носилках санитары, и произнесла безо всякого выражения: – Девушка… Какая жалость. Наверняка ее ищут. Родители, близкие.

– Будем разбираться, кто ее ищет, – сердито отозвался полицейский и ушел к своим.

Лена повернула на дорожку. Бежать уже сил не было. Она медленно пошла. Пока шла, все думала и думала. И о своей незавидной судьбе: шутка ли, без пяти минут одинокая стареющая дама. И о судьбе несчастной, которую постигла страшная кончина. Убили и зарыли в неглубокой яме, чтобы какая-то собака ее нашла. И нет ее больше. Жизнь закончилась, а вместе с ней и любые человеческие радости.

Не выпить кофе утром, не послушать пение птиц, не подставить лицо первым снежинкам, медленно летящим с небес. Ничего уже этого не будет у бедной девушки. Замужества, детей, внуков. Даже поломанного ногтя и испорченного слезами макияжа уже не случится в жизни той несчастной, которую унесли только что в черном мешке.

Как все это страшно! Как страшно это – ничто! Куда страшнее ухода вероломного мужа к другой женщине, одинокой квартиры, пустой жизни. Всегда, всегда эту пустоту можно заполнить простыми житейскими радостями.

Когда она вошла в квартиру и не увидела под вешалкой его тапочек, то сразу поняла, что ЭТО случилось. Он ушел. И записка на кухонном столе, которую она не спешила прочитать, свидетельствовала об этом, и пустые вешалки в шкафу. Но, как ни странно, она почти не расстроилась. И, вставая под душ, испытала странное облегчение.

Ну наконец-то ее томительное ожидание подошло к концу. Теперь она начнет жить по-новому. И совсем не важно, какой будет ее новая жизнь: скучной, серой или, наоборот, наполненной сюрпризами. Главное – она у нее будет, ее новая жизнь…

Игорь медленно сполз с тренажера. Рука, сжимающая мобильный телефон, окостенела. Взгляд, еще минуту назад наслаждающийся видом из панорамного окна его квартиры на двадцатом этаже, остановился. Картинка зеленого сквера у подножия высотки смазалась и почернела.

– Повторить, Гоша? – требовательно произнес собеседник. – Или ты с первого раза понял?

– Понял. Не дурак. – Игорь дошел до широкого дивана, обтянутого лиловой кожей, упал на него, зажмурился. – Это точно? Ошибки быть не может?

– Отцу, конечно, еще предстоит ее опознать. Но я лично ездил и смотрел. Сравнил с фотографией. Это она.

– Точно?

Ему все еще не хотелось верить. И платить. С одной стороны, заказ выполнен, Свету нашли. С другой – и без этого звонка им сообщили бы. Сегодня или завтра – вопрос времени.

– Гоша, ты платить, что ли, не хочешь? – догадался собеседник. – Ноешь: точно – не точно. Она, говорю. Поэтому я ее найти не мог нигде. Потому что она была убита несколько дней назад. Видимо, в тот самый день, на который запланировала бегство.

– Как убита? Что говорят эксперты?

– Шустрый какой! Я только посмотрел. Заключение не требовал. Его вам и без меня представят.

– Где ее нашли?

Игорь широко распахнул глаза, услышав, как в ванной полилась вода. Он разбудил Настю, и она ушла в душ. Опередила! Он сморщился. Проторчит теперь там полчаса, не меньше. А он весь в поту после тренажера.

Игорь резко встал на ноги и в несколько шагов добрался до ванной. Распахнул дверь и уставился на девушку. Она уже успела снять с себя легкую пижаму и стояла абсолютно голая перед душевой кабиной, пробуя воду ладонью.

– Погоди. Я сначала душ приму, – скомандовал он, прикрыв телефон ладонью.

– Хорошо. – Без лишних вопросов она сгребла с пола пижаму и проскользнула мимо него.

Вот почему эта девушка задержалась в его жизни: никаких лишних вопросов, никаких возражений. Ну и красива, и фигура потрясающая.

– Где ее нашли? Алло! – снова заговорил в телефон Игорь. – Ты еще здесь?

– Да. – Собеседник вздохнул. – Нашли ее в одном из городских парков.

– И? Где именно? На скамейке, под кустом? – Игорь стащил с себя спортивные трусы и полез в душевую кабину.

– В могиле. Мелко вырыта была, поэтому собака ее и обнаружила. Если бы чуть глубже копнул, не найти никогда. Место глухое, тухлое.

– Копнул? Ты сказал, копнул? Думаешь, это он?

– Ничего я не думаю, – с легкой нотой раздражения произнес его собеседник. – Просто предполагаю, что убить ее мог мужчина. Тот же парень, с которым она собиралась сбежать. Его ведь тоже ищут, как я слышал. Значит, скрывается.

– Ничего это не значит! – возразил с чувством Игорь, делая воду похолоднее, Настя всегда купалась в горячей. – Может, и его где-нибудь зарыли… Ладно, я все понял. Спасибо. Деньги переведу на карту.

Он простоял в душе на семь минут дольше вместо привычных пяти. Пытался успокоиться. Не вышло. Вышел расстроенным.

– Как сообщить Андрею?! Как?! – воскликнул он, усаживаясь за накрытый к завтраку стол. – Ума не приложу! Он от ее бегства еще не оправился. А тут такое!..

Шоколадные панкейки, печь которые Настя очень любила, лежали на тарелке горбатой пирамидой. С них каплями стекал кленовый сироп. Почему он кленовый, Игорь так и не понял до конца. По вкусу – обычный сироп из сахара и воды, уваренный до густоты. И зачем Настя всякий раз поливает панкейки сверху этой жижей, он тоже не понимал. Он бы с большим удовольствием ел их просто так. С чаем. Без ничего. Не было бы выпачканных пальцев и густых капель, стекающих с подбородка.

Он глянул на нее и от замечания воздержался. Она смотрела на него с искренним сочувствием – как никто, понимала, что ему сейчас будет почти так же тяжело, как и Андрею. Только в отличие от друга, который запрется в кабинете и станет пить горькую, Игорю придется не пить, не есть, не спать, а носиться по городу в поисках убийцы Светланы. Он должен быть на корпус впереди полиции, иначе ему грош цена. Так подумает о нем Андрей. Так подумают о нем все. А репутацией своей он дорожил. Очень!