А потом был просто огромный танцевальный зал, с блестящим, идеально натертым паркетом, хрустальными люстрами, позолотой и росписью на стенах, с белыми колоннами, будто выступающими из стен. Наверху под необыкновенно высоким потолком разместилась даже галерея для музыкантов – с белыми перильцами и лепниной по дальней стене.

Хозяйка дома нашлась как раз посреди этого великолепия. Горничная испарилась, и они остались стоять: Мира, а напротив Наталья. Хозяйка дома критически осматривала девушку – нехорошо, оценивающе, будто провинившуюся прислугу. Мира дала ей минуту, а потом не выдержала.

– Ну вот что, – с насмешкой заявила она. – Хватит. Прямо так и хочется сказать: спасибо за уделенное время, я отказываюсь на вас работать. Собеседование окончено. Тем более что мыть тут пол я точно не собираюсь, а танцевать на вечеринках не люблю. И… я бы уже где-нибудь присела.

Наталья усмехнулась, причем довольно.

– Умеете держать удар, – признала она. – Но так, к сведению: я бы вас изначально не стала нанимать. Вы слишком… дерзкая.

– Ага, – перевела Мира. – Это значит умная и красивая.

Наталья рассмеялась уже совсем по-другому – искренне, весело и дружелюбно.

– Знаете что? – Она подошла ближе. – Тут вообще так не положено… Но пойдем нормально поедим? На кухне? Там есть кофе и куча пирожных.

– Вот! – Мира кивнула. – Куча пирожных – это всегда правильно. Но съедим немного – скоро обед обещали. А почему не положено?

Наталья поморщилась.

– Мой муж и его брат слишком любят правила, – сообщила она с явной насмешкой, направившись куда-то вбок, к незаметной двери в углу зала. – Пойдемте за мной. Так вот… Правила. Едим мы в точно указанное время, живем в хозяйской части имения, слуги – это слуги. Для них существует целая куча ограничений и даже комендантский час. Хотя, мне кажется, изначально предполагалось, что он касается и нас. Однако я не то чтобы готова подрывать авторитет мужа и его брата, но… Всегда считала нужным жить только по своим правилам. Если я хочу есть, то пойду и поем. А считается кухня помещением для слуг или нет, мне наплевать. Там, по-моему, уютнее, чем во всей этой громаде, заваленной старьем.

Кухня на самом деле оказалась уютной, даже несмотря на то что тут была куча техники и идеально чистых, будто в лаборатории, рабочих поверхностей, поблескивающих металлом. Однако добротный деревянный стул и высокие стулья с прямой спинкой, чистенькие беленькие занавесочки и даже цветы в горшках на окне меняли дело. Милая женщина, в аккуратном фартуке, принесла им тарелки с пирожными и кофе.

– Идеально. – Мира даже зажмурилась от удовольствия. – Просто то, что надо. Но… придется испортить настроение. Спрошу прямо: вам надо выражать соболезнования?

– Наверное, нет, – призналась Наталья, скинув свой идеально скроенный синий пиджак на спинку стула. – Юрий… был не самым идеальным мужем. Да и человеком так себе. К тому же мы уже много лет не жили как муж и жена. Я ему была даже не нянька, а так, очередной деловой партнер. Иногда что-то вроде секретаря. Мы слишком разные и совсем мало общались последние полгода. Он меня раздражал.

– Зачем вы вообще за него вышли? – поинтересовалась аналитик. – Извините.

– Будь проще, – весело посоветовала ей Наталья. – Зачем вышла? Да за деньги. Точнее, это был своего рода династический брак. Чисто по расчету, только не моему. Так сказал отец – ради бизнеса. В мире таких людей, как мои родители и Юрий с Егором, бизнес решает все.

– Миленько, – саркастично отозвалась Мира. – И теперь этот брак закончился тем, что даже не стоит соболезновать по факту смерти супруга. Кстати, а когда стало известно, что он умер?

– Почти сразу. – Хозяйка дома прекрасно знала, кто эта девушка и зачем она сюда приехала. – Где-то около половины двенадцатого мне позвонил Егор. Они с Михаилом были по делам далеко от имения, но он почувствовал. Я сразу бросилась в кабинет Юры. Увидела этот ужас и подняла крик.

– Ужас – это кукла? – досадливо поморщившись, уточнила аналитик.

– Ну, вообще вся сцена. – Наталья тоже поморщилась. – А кукла… Эти чертовы куклы меня достали! Из-за них мы все торчим здесь. Это уже не дом, а настоящий серпентарий.

– Все так плохо? – заинтересовалась Мира. – Уж извините. Эта семья так лично к вам относится или… в целом?

– Второе. – Хозяйка дома тяжело вздохнула. – От всего этого аппетит может пропасть. Отношения в семье адские. Причем это полностью заслуга Юры и Егора. Очередное их правило.

– Перегрызать друг другу глотки и плеваться ядом? – не поняла аналитик.

– Типа того. – Наталье ее определения явно понравились. – Тут каждый должен быть лучшим и грести деньги лопатой, строить свою жизнь – считай, опять бизнес. В таких условиях не до добрых семейных отношений. Но… я уже говорила, у меня правила свои. Когда Юра на мне женился, я постаралась хоть что-то исправить и спасти. У меня на руках оказались Стасик и Гриша. Сонька была еще девчонкой, как и Димка с Никитой. Конечно, я должна была за ними присматривать. Тогдашней жене Егора на детей было глубоко наплевать. Меня же растили в нормальном доме. Ну и вот…

Она развела руками.

– Сонька как была тихоней, так и осталась, – пояснила она. – Вроде со всеми ровно, мило – уже хлеб. Она вроде удар держать умеет, только… старается быть дальше от тех мест, где его можно получить. Никита очень серьезный парень, но в принципе самый спокойный и рассудительный в семье. Дети негласно считали его лидером. Он умеет лавировать, управлять и, к счастью, уравновешивает их во многом. Димка сам по себе, но незлобивый. Скорее, просто бунтарь. Стас вырос нормальным ребенком, поэтому у него все в жизни хорошо. Единственный в этом клане брак по любви. И дети растут в радости.

– Вы с ним близки, как я понимаю. – Мира постаралась произнести это так, чтобы слова походили на комплимент.

– И с ним, и с Анечкой. – Наталья впервые улыбнулась тепло и открыто. – Их я могу назвать своей семьей. Я, Стас, Аня и моя Даша. Хоть ее тут любят все.

– А Григорий? – напомнила девушка.

– Не срослось, – безразлично сообщила хозяйка дома. – Этот мальчик слишком хотел невозможного: любви и признания. От отца или хотя бы дяди. На крайний случай старшего брата. Таким мальчикам надо за кем-то следовать, восхищаться и получать что-то взамен. Но… Юра и Егор вообще всегда были далеки от детей. Пока не вырос и первый куш не заработал, неинтересно. Михаил… Он, похоже, ненавидит всех и вся. Да и себя самого, думаю, тоже.

– Нет, – поделилась своими наблюдениями Мира. – Мне он показался очень даже самовлюбленным и самоуверенным.

– Уже не повезло столкнуться? – не слишком весело усмехнулась Наталья. – В принципе с самомнением у него точно все в порядке. Оно явно раздуто, особенно в отношении девушек. Реально думает, что неотразим. Только, к несчастью, на свете слишком много дурочек, которым нравятся плохие, но богатые парни.