– Ты должна понимать, Каро, что ни в коем случае не стоит даже пытаться заходить в мой кабинет по какой бы то ни было причине, пока не узнаешь у фрейлейн Нейгер, свободен ли я. Она единственная в доме знает, что я делаю и где. Поэтому пообещай мне, что когда ты захочешь меня найти, то для начала спросишь у нее.

– Обещаю, – кротко ответила Каро.

– Это была Лола дель Панадо, – сказал он назидательно. – Жена посла Италии, очень важная клиентка.

– Мне очень жаль, что я помешала. Снаружи была только твоя машина, и я подумала, что…

– В любом случае, зачем ты хотела меня видеть? Это было важно?

– Нет, совсем нет.

– Тогда что же случилось?

– Да так, ничего особенного.

– И все же.

– Просто я нашла магазинчик, где можно купить все для моих миниатюр. Я была так счастлива, что хотела немедленно поделиться с тобой. Думала, что и ты порадуешься за меня. Честное слово, все это – глупое недоразумение, если бы я знала, что у тебя пациент, или ты ответил бы на мой стук запретом, я никогда бы не позволила себе войти.

– Понятно. Не думал, что ты будешь продолжать работать, кажется, теперь в этом нет такой острой необходимости, как в те времена, когда ты растила Беверли.

– Мне просто надо будет заняться чем-нибудь. У меня слишком много свободного времени.

– Извините, доктор Андреас, вас к телефону. Это международный звонок, ваш коллега из Парижа, – сказала вошедшая фрейлейн Нейгер.

Каро отметила, что муж не отчитал ее за то, что она вошла без стука, а, просто повинуясь ей, безропотно ушел в офис.

Три дня спустя они устроили свой первый званый вечер, на котором были самые близкие друзья Люсьена. Там были Ольга Спиро, некий писатель Брайан Вудхилл, мсье и мадам Венир, а также какой-то знаменитый бактериолог. Еще была фрау Малер – очень энергичная старушка с белоснежными волосами, увешанная драгоценностями, как рождественская елка, и почему-то называющая себя крестной Люсьена. Все звали ее просто тетушка Гертруда. После знакомства она сказала Каро:

– Вы не совсем такая, как я вас представляла себе. К тому же вы очень не похожи на женщин, которые окружают Люсьена, но я-то вижу, что вы гораздо лучше, чем они все. Только им этого никогда не понять. Берегитесь, они никогда не перестанут осаждать вашего мужа, но и не волнуйтесь, они вам не опасны.

– Спасибо, – ответила Каро, немного шокированная ее прямотой и тем, что весь этот разговор невольно услышал Брайан Вудхилл, и ей показалось, что он смеется над ними. Это был мужчина с уже седеющими висками, но сохранявший осанку молодого человека. Подождав, пока фрау Малер перейдет к следующей жертве, он подошел к Каро:

– Не позволяйте тете Гертруде смущать себя. Она немного странная, но мы все равно ее очень любим. Вы знаете, когда мне сказали, что вы моя соотечественница, я очень удивился.

– Неужели? – Она с любопытством взглянула на него. – Мне бы очень хотелось узнать почему? Какой вы ожидали меня увидеть?

– Ну, у меня было совсем мало времени, чтобы что-то предполагать, – ответил он, – все случилось так внезапно. Во всяком случае, я знаю, что Люсьен уже много лет избегал возможности поехать в Англию. Только месяц назад он решился лететь в Лондон, у него был очень важный доклад на каком-то научном симпозиуме. Дайте попробую предположить: вы именно там и встретились? Вы тоже были на этом симпозиуме?

– О нет, не угадали. Правда, мы действительно встретились во время этой поездки. Да, тут вы правы: до свадьбы мы с Люсьеном были знакомы всего три недели.

– О, даже этого слишком много для двух людей, столь идеально подходящих друг другу. – Мистер Вудхилл сделал довольно банальный комплимент и попытался поправить дело, но получилось еще хуже. – Когда встречаются две половины целого – это очень знаменательный момент.

– Знаменательный момент! – передразнила его Каро. – Вы женаты, мистер Вудхилл?

– Нет и никогда не был! – ответил он горячо, старательно пытаясь сдержать смех.

– Конечно, ведь из ваших книг ясно, что вы – самый настоящий женоненавистник.

– О, вы знакомы с моими книгами? Большая честь для меня. Право, я не женоненавистник. Совсем нет, – заверил он. – Просто последние лет двадцать я думаю, что супружество и я несовместимы.

Он рассказал, что у него есть хижина в горах и он может уехать туда в любой момент на самое неопределенное время, чтобы писать.

– Не думаю, что найдется женщина, готовая следовать туда за мной. Домик находится очень высоко в горах, там совершенно безлюдно, вечные снега. Помните «Золотую лихорадку» с Чарли Чаплином? Вот я так же сижу в заледеневшем домике, пока не кончатся припасы и не придется варить бульон из ботинок. Если серьезно, то мне очень хорошо там работается, – добавил он. – Я очень люблю горы. А вы, фрау Андреас?

– Я провела там всего два дня с Люсьеном. Мне понравилось, но, наверное, этого слишком мало, чтобы говорить, что я их люблю.

– Тогда вам с мужем стоит на эти выходные поехать со мной в мою хижину. Вот запру вас там и не отпущу, пока не запросите пощады и не поклянетесь, что отныне жить без гор не можете. Вы знаете, что я горячий поклонник Люсьена? Он спас мне жизнь, когда я подхватил лихорадку, и с тех пор мы друзья. Я не могу позволить, чтобы его вторая жена была столь равнодушна к красоте.

– А вы, – спросила Каро неизвестно зачем, – были знакомы с его первой женой?

Он серьезно взглянул на нее и немного помолчал, потом ответил:

– Нет.

Каро облегченно вздохнула.

За обедом Ольга Спиро сидела слева от Люсьена, а тетушка Гертруда справа. Он был прекрасным хозяином и не оставлял без внимания никого из гостей. Сев за стол, он улыбнулся Каро.

Она была в сером шелковом платье, отделанном кремовыми венецианскими кружевами ручного плетения. Когда она последний раз смотрелась в зеркало, то поняла, что она просто никогда не выглядела лучше. Даже взыскательная Ольга Спиро одобрила ее выбор.

После обеда фрейлейн Спиро и Каро спустились в гостиную. Там Ольга сказала, что может начать занятия немецким языком хоть сейчас.

– Люсьен считает, что я помогу вам лучше, чем кто-либо. Я тоже очень надеюсь, что помогу, к тому же если вам будет нужен совет, обращайтесь прямо ко мне. Я понимаю, что настанет момент, когда светские обязанности потребуют от вас не просто знания языка этой страны, но и свободного владения определенной лексикой. Пожалуй, без ложной скромности могу сказать, что лучшего преподавателя Люсьен найти не мог.

– Вы так добры, – ответила Каро. Что-то было в словах или в интонации Ольги такое, что ее несколько смутило. Но пока Каро не могла дать себе в этом отчета.

Светло-зеленые кошачьи глаза Ольги внимательно следили за ней.

– Не стоит благодарности, – сказала она мягко после минутного молчания. – Люсьен – мой очень хороший и близкий друг, и поэтому я хочу подружиться и с вами, – вежливо добавила она. – Мне было бы удобно проводить уроки около одиннадцати каждое утро. И если вас это устраивает, мы можем начать прямо завтра. Я подъеду утром. Я надеюсь, что если вы захотите, то побываете и у меня дома. И может быть, мы даже поужинаем или пообедаем вместе.