Спейси присел на кровать и наклонился, надевая ботинки. Я решила не упускать выпавшего случай, вылезла из-под одеяла и обняла директора сзади. Он сразу же выпрямил спину и освободился от моих объятий.

– Эй, Бейли, полегче, – небрежно сказал мужчина.

– В чем дело? – не поняла я. Может, прошлой ночью я слишком сильно поцарапала Брайну спину, и ему стало больно от прикосновений?

Мужчина повернулся ко мне и посмотрел серьезным взглядом.

– Ты же понимаешь, что это был просто утешительный секс? – спросил Спейси и заглянул мне в глаза, стараясь прочитать в них ответ.

Внутри у меня что-то треснуло, и я буквально почувствовала эту боль. Мне стало трудно дышать, но все же я смогла выдавить улыбку и кивнуть. Брайн тоже улыбнулся и погладил меня по волосам.

– Мне нужно на встречу. Ты ведь сможешь сама спуститься вниз? – для вежливости спросил директор и ушел.

Он просто ушел, оставив меня одну в этом роскошном сраном номере. Я взглянула на свою валявшуюся на полу одежду и зарыдала. Я была взрослой женщиной, а не юной девушкой, которая наивно думает, что за сексом непременно следует любовь. Я бы даже приняла, что Спейси увидел во мне только привлекательный физический объект, воспользовался и отступил. Я и сама получила удовольствие, грех было жаловаться. Но он переспал со мной, чтобы утешить! И смотрел на меня никак на роковую красавицу, а как на бедное брошенное существо, нуждающееся в помощи. Как же это унизительно! Никогда еще я не чувствовала себя такой жалкой.

Я вышла из номера, как побитая собака. Это отражалось не только в моем внутреннем ощущении, но и внешний вид был, мягко говоря, не из лучших. Мое вчерашнее шикарное платье помялось, потому что в минуты страсти я его сбросила куда попало. Безукоризненные локоны свисали, как сваренные сардельки, а макияж, который потек благодаря ссоре с Лиамом, теперь продолжает сползать от моей солёной горечи из-за Спейси.

Может, поэтому Брайн отказался от меня этим утром? Подумал, что занимался сексом с красавицей, а проснулся с квазимордой? По телу пробежали мурашки, будто стая бешеных оленей. Воспоминания бурной ночи словно запечатлелись на моей коже и больно кололи. Мне даже показалось, что его поцелуи ещё остались на моих губах.

Как теперь работать здесь после случившегося? Стоп! Я же не передала смену другому администратору. В этот момент мне хотелось отправиться в ад и гореть там от стыда, но реальность принудила меня спуститься в холл и принять удар позора на себя.

Ария уже красовалась за стойкой регистрации, и по её выражению лица было понятно, что снисхождения мне не видать. Рядом ошивались и жучки-горничные, которые, как шакалы, были готовы растерзать меня не только взглядом, но и гадкими шутками.

– А я смотрю, ты подрабатывала на стороне этой ночью, – разрушила молчание Ария.

– Я случайно заснула в номере, – попыталась оправдаться я.

– Конечно, с алкоголем на пару. От тебя разит за версту, – продолжила нападки сменщица,

– Надеюсь, ты там не нагадила, а то убирать за такими, как ты, в наши обязанности не входит, – язвительно захихикала Камилла.

Я сделала вид, что не замечаю эту тявкающую псину, и обратилась к Арии.

– Я, правда, не хотела тебя подставлять. Не знаю, как так получилось. Если хочешь, отработаю твою смену.

– В таком то виде? – усмехнулась безжалостная Ария.

У меня совсем не было сил превращаться в стерву и давать отпор этим людям, поэтому я замолчала и не понимала, что делать.

– Кто же тот счастливчик, кого ты ублажала? Надеюсь, не мистер Спейси? –снова встряла Камилла.

– Если это он, то мне глубоко жаль тебя. Можешь идти домой,– равнодушно произнесла Ария, и я с огромной скоростью покинула помещение отеля.

По дороге домой я прокрутила слова коллег и поняла, что мне себя тоже жаль. Я слепо относилась к Лиаму и слепо поддалась порочному чувству к Спейси. Ни тот, ни другой не ценил и не уважал меня, как человека. Кстати, я даже не знаю, собрал ли мой бывший изменник вещи, но заходить в нашу общую квартиру мне не хотелось.

Переминаясь с ноги на ногу несколько минут, я все же собралась с духом и открыла дверь гнездышка, которое мы вили с Лиамом на протяжение полугода. Без его присутствия квартира показалась мне чужой. Я и забыла тот факт, что Лиам был жутким барахольщиком и, подобно хомяку, нёс в дом различный хлам. Сейчас остались лишь мои вещи и пустота, которая поселилась и у меня в душе.

Не раздеваясь, я рухнула в прихожей и зарыдала. У меня не осталось никого и ничего. Подруги из-за своей зависти уползли под камни, словно змеи, любящий парень оказался предателем и тюфяком, а начальник, в которого я, похоже, влюбилась, просто воспользовался моей минутной слабостью и подавленностью.

Возможно, из-за этой ночи провалится моя первоначальная миссия, хотя я уже, как последняя дура, отклонилась от плана и решила раствориться в безудержной страсти с мерзавцем Спейси.

У меня остаётся один выход – самой делать вид, что ничего не произошло, чтобы не выглядеть неудачницей. Мужчины – это ещё не главное в жизни. Из-за одного я уже потеряла свою журналистскую карьеру и не позволю другому разрушить мои шаги к успеху. Я разоблачу этот бордель, чего бы мне это не стоило!

Два удара сразу по моей женской самооценке могли бы меня сломить, но я решила не предаваться депрессии. На следующую смену надела самую лучшую блузку и обтягивающую юбку, завила волосы, накрасилась красной помадой. Короче по полной решила выполнить программу «смотри, чего лишился».

До Мэнди слухи о моей позорной прошлой смене, видимо, не дошли, или же она была слишком деликатной, чтобы затрагивать эту тему. Мы общались, как обычно, и в выходные даже договорились пройтись по магазинам, как настоящие подружки. Такое развлечение коллега предложила после моего рассказа о разрыве с Лиамом. Психолог из нее, конечно, был похуже Спейси. Я бы лучше выпила, чем занималась шопингом. Наверное, у меня склад ума больше мужской, чем женский.

Около десяти в отеле появился Спейси, свежий и ароматный, как южный фрукт. Внутри стала зарождаться ненависть, но я лишь расплылась в обворожительной самоуверенной улыбке. Брайн оценивающе посмотрел на мой наряд, задержал взгляд на груди, затем посмотрел прямо в глаза. Самодовольный мерзавец! В глазах нет ни грамма раскаяния, и как еще он не сгорел в аду.

– Как дела? – мужчина с интересом посмотрел на меня, – Все нормально?

Чего он ожидал? Что я начну плакать и умолять его полюбить меня? Да он настоящий подонок, при любой возможности тешащий свою и без того раздутую самооценку!

Вместо меня отчитаться решила Мэнди. Уверена, в школе она была старостой класса, а в университете председателем студенческого совета. Коллега, явно, страдала от синдрома отличницы.

– Сегодня привезли новую мебель, на два часа я договорилась с работниками, чтобы ее собрали. Мистер Зильбер забронировал пятнадцать номеров, у них будет конференция в следующем месяце. Они любят пить Массандровский херес, мне его заказать или вы сами планировали посетить Месье Дюваля?