Резкий вопрос Коррана заставил ее подпрыгнуть от неожиданности.

— В порядке! — беззаботно заявила она. Слишком беззаботно. — Все абсолютно нормально.

— Ты очень молчалива.

— Разве? Я полагаю, что задумалась о поездке домой.

— Скоро приедем, — сказал Корран. — Еще примерно час.

— Нет, я имела в виду дом в Монтлюсе.

Возникла пауза.

— Ах да, конечно! — Корран откашлялся. — Я ничего не знаю о твоей стране. Какая она?

Лотти выглянула в окно, вспоминая родину:

— В Монтлюсе все миниатюрное. Эта страна похожа на сказку во многих отношениях. Горы, озера, замки, несколько старинных городов. Красивая страна.

Ее взгляд остановился на высоком склоне холма, который приобрел золотистый оттенок в лучах вечернего солнца.

— Здесь… природа дикая. И даже величественная. — Она вздохнула. — Я буду по ней скучать.

— Тебе обязательно уезжать? — спросил Корран. Он не смотрел на нее. Он смотрел на дорогу, и Лотти показалось, что Корран с большим трудом решился задать этот вопрос.

— Да, — выдохнула она. — Обязательно.

Она договорилась с Филиппом только о трех месяцах, пока он исполняет обязанности регента, а его отец, наследный принц, лечится от серьезного заболевания. В тот момент, когда его отцу станет лучше, Филипп покинет Монтлюс, как он откровенно признался Лотти. А это означает, что стране снова потребуется первая леди. Разве может быть кто-то лучше принцессы Шарлотты, которая годами исполняла роль первой леди при своем отце? Она прекрасно сочетала в себе доброту и чувство собственного достоинства. Народ ее любил.

Даже в раннем детстве Лотти не забывала, что такое долг и ответственность. Бабушка, не колеблясь, заявила, что Лотти проявит себя законченной эгоисткой, если будет требовать права жить так, как хочет, после смерти своего отца. Разве она посмеет отказаться от своих полномочий и подвести подданных?

Она не могла этого сделать. Нынешний побег — единственное неповиновение, которое могла себе позволить принцесса Шарлотта.

— Я должна вернуться, — глухо произнесла она. — У меня нет выбора.

— Но не прямо сейчас?

Неужели она услышала тревожные нотки в его голосе? Лотти повернулась в кресле и взглянула на Коррана, желая понять, действительно ли он встревожился. Он посматривал то на дорогу, то в зеркала, стиснув зубы. Она заметила, как напряженно подрагивает его щека.

— Нет, — медленно произнесла она. — Не сейчас.

Итак, Лотти решила пробыть на свободе три месяца. В поместье Коррана она провела уже три недели… Оставалось решить, чем она займется в оставшееся время.

Не броситься ли ей на шею Коррану по возвращении домой? Нет, у нее не хватит смелости так поступить.

Или, возможно, им следует откровенно поговорить как взрослым людям и закрутить непродолжительный роман по обоюдному согласию?

Чем больше времени проходило в размышлениях, тем сильнее нервничала Лотти. Жаль, что у нее совсем нет опыта сексуальных отношений и она не знает, с чего следует начинать.

Когда они въехали на конный двор позади дома в Лох-Мхорае, Лотти выскочила из внедорожника чуть ли не на ходу, чтобы глотнуть свежего воздуха. У нее так дрожали ноги, что пришлось опереться о дверцу автомобиля.

Лотти приказала себе успокоиться. Она принялась распаковывать покупки и заставила себя сделать несколько глубоких вдохов и протяжных выдохов. И очень обрадовалась, что Корран на время оставил ее одну, когда вывел собак на прогулку. Пууки был вне себя от радости, ведь он просидел в доме весь день.

— Я отнесу твой чемодан наверх, — коротко сказал Корран, прежде чем уйти.

Наконец-то у Лотти появилась возможность переодеться в приличную одежду! Она надела свободные брюки и шелковый мягкий топ, а на шею небрежно повязала шарфик.

Корран проверял кухонную плиту, когда Лотти появилась на кухне. Он на миг поднял на нее глаза, затем вернулся к своему занятию. Закрыв дверцу духовки, он медленно выпрямился.

— Ты выглядишь очень элегантно, — сказал он.

«Элегантно. Какое ужасное слово», — подумала Лотти. Элегантность ассоциировалась у нее с холодностью и сдержанностью. Но ей не хотелось быть элегантной. Она желала быть соблазнительной, сексуальной и страстной…

Они купили в магазине готовое блюдо на ужин, но Лотти была слишком напряжена, чтобы насладиться тем, что сегодня вечером она освобождена от готовки. Зря она надела мягкую шелковистую одежду, которая так чувственно ласкала ее кожу… Нужно было снова натянуть старые джинсы и розовый кардиган, а еще лучше — грязную рабочую одежду. Может быть, тогда ей удалось бы думать о чем-то другом, а не о собственном теле и не о Корране, сидящем напротив нее за столом…

Она не могла не смотреть на его широкие, сильные запястья, светло-голубые ледяные глаза, темные брови, решительный нос и бескомпромиссно поджатые губы.

Ах, эти губы…

Сердце Лотти билось так громко, что его биение отзывалось гулом в ушах. Не в силах справиться с волнением, она отодвинула от себя тарелку с едой.

— Не хочешь есть?

— Не хочу.

— Я тоже, — сказал Корран, отставляя свою тарелку в сторону. — Пойдем.

Лотти посмотрела на него непонимающе:

— На улицу?

— Я по-прежнему не могу прийти в себя после того, как провел целый день в магазинах и автомобиле. Мне нужно немного размяться. Пойдем погуляем.

Сердце Лотти забилось чаще.

— Ладно.

Стоял один из тех длинных, мягких вечеров, которые она уже успела полюбить. Корран сказал ей, что зимой погода здесь становится совсем иной — дни короткие, бывает очень холодно. А в июне солнце садится только в половине десятого, и безоблачное небо приобретает сверхъестественный оранжевый цвет.

Ветерок тревожил водную гладь озера, но было по-прежнему тепло, однако Лотти обхватила себя руками и напрягла плечи.

— Замерзла? — спросил Корран. — Хочешь вернуться и взять куртку?

— Нет, я просто… Нет, все в порядке. — Он увидел, что она старается расслабить плечи. — Я в порядке, — сказала она снова и неуверенным жестом заправила волосы за уши.

Она стала напряженной. Корран не смог понять, когда ситуация изменилась. Лотти вела себя непринужденно по дороге в Глазго, но потом постепенно стала беспокойной, а затем заговорила о поездке домой.

В целом он был рад услышать напоминание Лотти о том, что она лишь временно находится в Лох-Мхорае. По какой-то причине она решила напомнить ему об этом именно сегодня. Корран почти не узнал ее, когда она вошла вечером на кухню. Ее брюки и топ были изысканными и стильными. И дорогими. Корран не разбирался в одежде, но даже он мог понять, что одежда очень дорогая. Он задался вопросом, сколько баранов мог бы купить на деньги, потраченные Лотти на свои брюки?