– У меня тоже есть кое-какие мысли на сей счет.

Кадар понял, что готов нарушить свои правила.

Пропуская Эмбер в квартиру, Кадар получил возможность полюбоваться покачиванием округлых женских бедер, длинными стройными ногами и ощутил, как его охватывает возбуждение.

Безумие связываться с этой женщиной, но ее красные джинсы, светлые волосы, голубые глаза и улыбка, от которой на рынке специй словно стало светлее, решили его судьбу.

«Безумие, – повторял он про себя. – Настоящее безумие». Другого объяснения тому, что с ним происходило, у него не было.

Если ее страховая компания быстро не примет решение (а в это верилось слабо, учитывая нежелание страховщиков платить клиентам), он будет прикован к ней прочнее, чем цепью.

Он обречен проводить с ней ночи и будить по утрам.

Да, форменное безумие.

Кадар смотрел, как Эмбер положила рюкзак, сняла кожаную куртку, под которой был надет свитер, обтягивающий ее груди так, что тут же захотелось подержать их в руках.

Может, не все так плохо? Прошлая ночь была слишком короткой. Он не возражает против повторения. Еще несколько ночей – и, пресытившись Эмбер, он легко расстанется с ней.

Эмбер – туристка. В Турции она временно. Так или иначе, через несколько дней ее здесь уже не будет.

Отлично!

После звонка в страховую компанию настроение Эмбер не улучшилось.

Молодая женщина сидела на краю кровати в спальне Кадара. Закончив разговор, она положила трубку, испытывая давно забытое желание заплакать.

Эмбер рассчитывала получить немедленную помощь, предусмотренную в таких случаях. Может, какую-нибудь компенсацию хотя бы на первое время.

Но, похоже, никакой выплаты не будет. Потому что туроператор, с которым Эмбер заключила договор, лишился своей аккредитации и не подпадал под условия ее страхового договора.

Ей следовало внимательнее прочитать то, что набрано мелким шрифтом.

Итак, она потеряла свои деньги.

Даже немедленно вернуться домой она не может, потому что обратный рейс у нее только через несколько дней. Может, ей обменяют билет на другой? А если потребуется доплата? И неужели она улетит, так и не взглянув на другие достопримечательности Турции?

Как от этого не расплакаться…

Кадар заканчивал разговор по телефону, когда Эмбер вошла в гостиную. Он пытливо взглянул ей в лицо.

– Ну и как?

Она облизнула губы и криво усмехнулась:

– Ты не одолжишь мне пару тысяч долларов?

– Страхования компания не предложила никакой помощи?

– Туроператор лишился аккредитации.

– И что теперь?

Эмбер вздохнула:

– Я подумала… Раз уж я все равно потеряла деньги, почему бы не потратиться еще немного? К тому же, если мне удастся подобрать другой тур, ты сбудешь меня с рук, возможно, уже завтра.

– Это твое решение?

Она пожала плечами:

– Я не вижу другого. А так я смогла бы увидеть другие достопримечательности и развязать руки тебе.

– Когда мы познакомились, – медленно начал Кадар, – ты чуть было не совершила преступление. Затем твой туроператор лишается аккредитации, и ты хочешь занять у меня денег. Конечно, я могу вернуться в полицию, объяснить ситуацию, и они сообщат мне твой адрес – на случай если ты не вернешь долг. Но зачем мне лишние проблемы?

Эмбер сникла.

– Значит, не одолжишь. – Она вздохнула. – Я тебя понимаю и не виню. Ну и тупик, – невесело пошутила она. – И денег у меня нет, и ты не можешь нарушить обещание.

Кадар внимательно посмотрел на нее.

– Есть другое предложение, – наконец произнес он. – Ты можешь поехать со мной. – Эмбер недоверчиво взглянула на него. – Я покажу тебе в Турции то, что видят не многие туристы. Тебе не придется возвращать мне деньги, а я буду выполнять обещание, пока не посажу тебя на обратный рейс.

– Ты настолько серьезно относишься к своим обязанностям?

– Крайне серьезно, – кивнул Кадар.

– Даже если я соглашусь принять твое, безусловно, щедрое предложение, мне не хочется быть у тебя в долгу. К тому же, что получишь ты?

– Общество красивой женщины на несколько дней.

– И ночей, – пробормотала Эмбер.

– И ночей, – улыбнулся он.

– Вот как ты предлагаешь мне расплатиться за эту частную экскурсию за твой счет, – прищурилась Эмбер. – На спине?

– Я не стал бы выражаться именно так, но ты сама это сказала… К тому же перспектива заполучить тебя в постель кажется мне весьма привлекательной и окупит все связанные с этим расходы, не говоря уже о том, что я выполню взятое на себя обязательство. Или тебя такая перспектива не устраивает? – (Эмбер не знала, что сказать, поэтому молчала.) – Только не говори, что тебе не понравилось то, чем мы занимались прошлой ночью, и что у тебя нет желания провести в том же ключе еще несколько ночей. Все равно не поверю.

Эмбер тряхнула головой и смело встретила его взгляд.

– Да, прошлая ночь была необыкновенной, – призналась она, – но…

– Но что?

Эмбер невольно прикусила губу, и его взгляд тут же опустился на ее губы. В глазах мужчины появился хищный блеск.

– Откровенно говоря, кто сказал, что нам обязательно нужно ждать ночи?

Ошеломленная Эмбер посмотрела в окно.

– Но сейчас день! – воскликнула она, невольно краснея.

– Я хочу увидеть тебя в дневном свете, – произнес Кадар, и в его голосе послышались хрипловатые нотки. – Хочу видеть, как солнце вспыхивает язычками пламени в твоих волосах. Хочу повернуть тебя лицом к окну и вместе с тобой смотреть, как мимо скользят корабли, когда я скользну в тебя. Это возбуждает.

– Ты сошел с ума, – неуверенно проговорила Эмбер.

Неуверенно, потому что он был прав. Она возбудилась. Груди налились, соски затвердели, а между бедер стало жарко и влажно.

– Знаю. Не хочешь присоединиться ко мне в моем безумии?

Должно быть, кто-то ответил «да» вместо нее, потому что она не узнала свой голос. Кто-то – не она – произнес это слово с придыханием, с едва сдерживаемой страстью, что вызвало у Кадара низкий рык, отозвавшийся в ее теле.

Он медленно раздевал Эмбер. Мучительно медленно, задерживаясь, чтобы отдать должное тем участкам ее тела, которые обнажал, – плечам, локтям, грудям.

Кадар снял с нее туфли, подержав каждую ступню в руках, стянул джинсы, легкими поцелуями касаясь чувствительной кожи на внутренней поверхности бедер, колен, лодыжек.