Когда экипаж остановился у дома Мэри, виконт помог ей спуститься на мостовую и, прощаясь, сжал ее руку.

Войдя в дом, Мэри отдала слуге верхнюю одежду и легко взбежала по лестнице, вполне довольная вечером, если не считать того досадного эпизода в ложе. Виконт был приятным, интересным спутником и, очевидно, хотел снова встретиться с ней – завтра ее ожидала прогулка в Кью, а потом два танца с ним на балу у Мензисов.

«Хорошо снова иметь кавалера, – подумала Мэри, – иметь человека, которому нужна только я, хорошо иметь мужчину, о котором можно помечтать, не отвергая и возможного замужества». Она была готова к повторному браку, не сомневаясь, что ее муж станет проводить все ночи с ней, в их уютном доме, где будет хорошо и им, и их детям.

Попытавшись представить себе приятные черты лица виконта, Мэри почувствовала на себе пристальный взгляд светло-голубых глаз лорда Эдмонда. «Что же, – сказала себе Мэри, – новый мужчина в моей жизни по крайней мере поможет мне стереть из памяти воспоминания». А в будущем, если лорд Эдмонд попытается навязать ей свое общество в присутствии виконта Гудрича, ему будет твердо сказано, что это совершенно нежелательно.

Вспомнив, как лорд Эдмонд сказал, что мертвы не написанные на страницах слова, а разум, пытающийся их понять, Мэри невольно улыбнулась.

* * *

«Итак, отношения Мэри и Гудрича готовы стать очередной новостью?» – подумал лорд Эдмонд Уэйт, глядя на вальсирующую пару – рука кавалера, как и положено, обнимала даму, а дама улыбалась партнеру.

Сам лорд Эдмонд приехал поздно, ибо у него не было желания, не имея приглашения, проходить сквозь строй, хозяев, встречающих гостей. Он, правда, подозревал, что никто не станет препятствовать его посещению бального зала. И действительно, пожалуй, только несколько, мамаш обратили на него внимание и строго предупредили своих юных чад, чтобы они были осмотрительны, если не хотят в дальнейшем неприятностей.

Мэри заметила его и, вскинув голову, еще ласковее улыбнулась Гудричу. «Это многообещающий знак, – решил лорд Эдмонд, – во всяком случае, она не стала делать вид, что не заметила моего появления. Конечно, она настроена чертовски враждебно, но это лучше, чем безразличие».

Лорд Эдмонд даже не подумал скрыть насмешку, когда, поднеся к глазам лорнет, рассматривал танцующих. Мэри не смогла бы выбрать партнера более скучного и более порядочного, чем Гудрич, даже если бы очень старалась. Верх порядочности! Этот мужчина еще до смерти своей первой жены несколько лет содержал одну и ту же любовницу и, как говорили, не изменял ей – кроме, быть может, нескольких раз с женой; теперь эта любовница постарела, растолстела и была матерью пятерых отпрысков.

Но Гудрич был человеком положительным, и если он почувствовал, что ему нужна жена, то, разумеется, не будет помышлять о женитьбе на женщине, которая столько лет отдавала ему все без благословения церкви и произвела на свет кучу незаконнорожденных детишек. Нет, он женится на леди Монинггон, которая, как ни странно, сохранила репутацию добропорядочной дамы, несмотря на долгую связь с женатым мужчиной.

«Интересно, – подумал лорд Эдмонд, иронично улыбнувшись, – так ли жаждал бы Гудрич прикоснуться хоть кончиком пальца к Мэри, если бы знал, что меньше недели назад она страстно отдавалась некоему джентльмену, явно не находящемуся в фаворе у высшего света».

Вальс заканчивался, и лорд Эдмонд, наклоном головы поздоровавшись с леди Мензис, которая, увидев его, уже не выпускала из виду, видимо, чего-то опасаясь, двинулся в том же направлении, куда Гудрич вел Мэри, но прежде, чем он успел подойти к ним, виконт и леди Монингтон присоединились к Хаббардам и Баретгам.

– Большой сбор для конца сезона, – отметил лорд Эдмонд, поклонившись сразу всей группе.

– Да, мы тоже как раз об этом говорили, – отозвалась Пенелопа Хаббард.

– Ты позволишь? – обернувшись к Мэри, он дотронулся до карточки, которую она держала в руке.

– Этот танец мой, Уэйт, – решительно остановил его виконт.

– Который? – Лорд Эдмонд удивился.

– Любой, который вы собираетесь выбрать для себя. – Лорд Гудрич не сводил с него пристального взгляда.

«Черт возьми, – остановил себя лорд Эдмонд, – если я не буду осторожнее, на рассвете может состояться дуэль. Для моей репутации только этого не хватает, особенно если я всажу пулю в лоб Гудрича – хотя это чрезвычайно соблазнительно – и пятеро внебрачных детишек встретят рассвет сиротами».

– Да, конечно. – Взяв у Мэри карточку без всякого сопротивления с ее стороны, лорд Эдмонд открыл ее и пробежал глазами. – Ах, Гудрич, вы забыли вписать свое имя, и, я думаю, правильно сделали. Судя по карте, вы протанцевали с Мэри уже два танца. Не хотите же вы испортить ее репутацию, записавшись еще и на третий? – Взглянув на своего соперника, лорд Эдмонд понял, что сделал еще один шаг к дуэли.

– Ее карта заполнена вся, – медленно и отчетливо выговорил виконт, словно разговаривая со слабоумным, – для вас, Уэйт, там нет свободного танца.

– Быть может, это решит сама леди, – предложил лорд Эдмонд, услышав, как мистер Хаббард откашлялся, и почувствовав, что после такого заявления виконта всем стало не по себе. – Что скажешь, Мэри?

– Для вас она леди Монингтон, – поправил его виконт Гудрич. – И вы вернете ей ее карту, Уэйт, это в ваших же интересах.

– О, прошу вас, – вмешалась Мэри, заметив, что стоявшие поблизости гости уже поглядывают в их сторону, – я с удовольствием станцую один танец с вами, милорд.

– Мадам, уверяю вас, совсем нет необходимости уступать натиску, – вмешался виконт Гудрич.

– Вальс? – предложил лорд Эдмонд, просматривая карту и не обращая никакого внимания на виконта. – Второй танец после ужина.

– Хорошо, – согласилась Мэри, едва дыша. Вписав свое имя рядом с названием выбранного танца, лорд Эдмонд поклонился Мэри и отправился в игорную комнату. В этот вечер ему сопутствовала удача, и он выиграл подряд три карточные игры.

Во время ужина лорд Эдмонд в одиночку побродил по танцевальному залу, потом вышел на балкон, а когда снова начались танцы, вернулся в игорную комнату, но уже как зритель, а не игрок и, прислушиваясь к музыке, ожидал, когда закончится первый танец.

Одна, на этот раз без сопровождения друзей, Мэри целеустремленно шла вдоль стены танцевального зала, словно спешила по неотложному делу, но лорд Эдмонд догадался, что она просто решила не ставить себя в неудобное положение перед друзьями, и на его губах мелькнула недобрая улыбка.

– Мэри. – Он коснулся ее локтя. – Если не ошибаюсь, это мой танец?

– Да. – Ее лицо было бледным, губы крепко сжаты. – Я никогда не давала вам разрешения обращаться ко мне по имени и на ты.

– Мэри, – нежно сказал лорд Эдмонд, привлекая ее к себе, потому что музыканты уже готовы были начать играть, – я занимался с тобой любовью. Три раза. А ты со мной. Так неужели я должен обращаться к тебе со всеми формальностями?