этапе своей карьеры. В отчете Bloomberg за 2012 год не было обнаружено никаких активов ни самого Си, ни его жены и дочери. В партийной и деловой элите ходили истории о том, как Ци Синь незадолго до прихода Си к власти сказала своим другим детям сократить свою деловую активность, чтобы не создавать проблем для будущего лидера. Один бизнесмен с хорошими связями рассказал мне, что Си часто давал указания подчиненным не вступать ни в какие коммерческие сделки с его братьями и сестрами, особенно со старшей сестрой Ци Цяоцяо, которая после службы в военизированной полиции Китая занялась бизнесом и вместе со своим вторым мужем накопила активы на сотни миллионов долларов. После вступления Си в должность власти даже задержали одного из его двоюродных братьев по материнской линии в 2014 году за предполагаемые уголовные преступления, по словам соратников этого двоюродного брата.

По словам самого Си, а также по словам тех, кто его знал, его амбиции вели его не к богатству, а к власти. И Сяосянь, бывший друг, сказал американскому дипломату, что Си не заботится о деньгах. Си, скорее, "отталкивает всеохватывающая коммерциализация китайского общества с сопутствующей ей нуворишизацией, коррупцией чиновников, потерей ценностей, достоинства и самоуважения", по словам И, который предсказал, что Си будет бороться с этими пороками, когда станет лидером. "Идя в политику, нельзя мечтать о богатстве", - сказал Си в интервью 2000 года.

К началу 2000-х годов Си приобрел обширный опыт, редкий для чиновников его ранга и возраста. Он даже получил степень доктора права в Цинхуа, защитив диссертацию по сельскохозяйственной политике, которая, по мнению многих, была написана призраком, пополнив ряды чиновников высокого полета, пополнивших свои дипломы учеными степенями. Наблюдатели за китайской политикой и гонконгские СМИ уже определяли Си как потенциального лидера. В отличие от показного Бо Силая, соплеменника князя и регионального лидера, претендовавшего на высокий пост, Си избегал подобных спекуляций. На пресс-конференции в 2002 году репортер спросил Си, относится ли он к новому поколению китайских лидеров, на которых стоит обратить внимание. Его глаза расширились, а лицо покраснело. "Я чуть не пролил воду на свою рубашку", - сказал он. «Вы пытаетесь меня напугать?»

 

Бизнес как обычно

Когда XI пришел к власти в прибрежной провинции Чжэцзян в конце 2002 года, партия находилась в самом разгаре маловероятного обновления - приема некогда отвергнутых капиталистов в свои пролетарские ряды. После двух десятилетий экономических реформ предпринимательские классы Китая превзошли государственные предприятия в стимулировании роста и требовали большего влияния на политику, в то время как китайцы среднего класса теряли свое почтение к партийной власти. В ответ на это генеральный секретарь Цзян Цзэминь разработал новую доктрину "Три представителя", чтобы сделать партию более отзывчивой к более динамичному и плюралистическому обществу. По словам Цзяна, партия должна представлять людей всех социальных классов и потребности "передовых производительных сил", то есть частных предпринимателей, если она хочет оставаться актуальной и у власти.

Чжэцзян был передовым регионом, в котором партия приняла частный бизнес. Примыкающий к блистательному Шанхаю, богатый регион с населением более 46 миллионов человек был известен своими трудными предпринимателями и растущим числом амбициозных компаний, от автопроизводителя Geely до интернет-стартапа Alibaba Джека Ма. Для Си его пребывание на посту партийного босса Чжэцзяна было также прослушиванием на высшие должности страны, с неявным мандатом на то, чтобы провинция догнала или даже обогнала национальную экономику, которая к тому времени была самой быстрорастущей среди крупных стран.

Си придерживался сложившихся в партии представлений о развитии, проводя благоприятную для бизнеса политику и поощряя местные фирмы к поиску новых рынков. Он ездил за границу, чтобы привлечь инвестиции, и смазывал колеса иностранному бизнесу, помогая американским компаниям, таким как Citibank, FedEx, McDonald's и Motorola, создавать или расширять предприятия в Чжэцзяне. В качестве прелюдии к своим будущим кампаниям по продвижению высококлассной и устойчивой промышленности, Си внес в черный список "отсталые" отрасли производства, которым было предложено либо усовершенствовать свои технологии, либо покинуть провинцию. Его усилия принесли немалые плоды в эпоху, когда экономические показатели определяли ценность чиновника. Во время пребывания Си у власти Чжэцзян ежегодно демонстрировал уверенный двузначный рост, а ежегодная стоимость экспорта выросла более чем в три раза, превысив в 2006 году 100 миллиардов долларов.

В частном порядке, однако, некоторые китайские наблюдатели насмехаются над достижениями Си, говоря, что он пользовался благоприятным деловым климатом и ему нужно было только «не испортить ситуацию». Как это было в Фуцзяни, некоторые проблемы, в которых критики обвиняли Си, всплыли только после его ухода. Рискованные рынки частного кредитования, которые лежали в основе процветающего предпринимательства в городе Вэньчжоу провинции Чжэцзян, развалились в 2011 году, заставив тысячи малых предприятий закрыться и вынудив отчаявшихся предпринимателей покинуть город или даже покончить жизнь самоубийством.

В политической сфере Си сохранял ненавязчивую манеру поведения. Ли Руи, бывший помощник Мао и друг Си Чжунсуня, вспоминал, как обедал с молодым Си во время посещения Чжэцзяна во время пребывания там будущего лидера. "Теперь твое положение изменилось, - сказал Ли Си, - ты можешь предложить некоторые мнения высшему руководству". Но Си возразил, предположив, что Ли, как уважаемому революционному старейшине, может сойти с рук высказывание того, чего не могут действующие чиновники. "Как можно сравнивать меня с вами?" - ответил Си. ответил Си. «Вы можете играть на грани и испытывать границы. Я бы не осмелился».

Си продолжал общаться с партийными шишками и иностранными высокопоставленными лицами, как и любой чиновник, стоящий на пороге повышения. Он очаровал посла США за ужином своим глубоким знанием экономических данных и любовью к голливудским фильмам о Второй мировой войне, а также угощал своих начальников алкоголем в той степени экстравагантности, которую он подавит после прихода к власти. Однажды в 2004 году, как он позже рассказывал руководителям ликероводочных компаний, Си принимал у себя бывшего главу партии Цзян Цзэминя и его жену с бутылкой ликера "Мутай" восьмидесятилетней выдержки - редкое и роскошное угощение, стоившее в то время по меньшей мере десятки тысяч юаней. В том же году компания, производящая "Мутай", жгучий спиртной напиток "байцзю" из красного сорго, передала бутылку того же урожая в постоянную коллекцию музея в столице Чжэцзяна Ханчжоу.

Поддержка Цзяна была очень важна для Си. Наличие влиятельного покровителя могло оказаться решающим в его попытке стать лидером "пятого поколения" Китая, выбор которого должен был быть окончательно определен в ходе кропотливых обсуждений в партийной элите. К середине 2000-х годов поле для борьбы сузилось до двух основных претендентов: