Насколько могла судить леди Валерия, дело Грейс Мосс можно было считать закрытым. Ее имя больше не упоминалось.

К утру Дэйзи передумала советоваться с Беном. Было бы просто несправедливо просить у него нарушать верность семье его работодателей. И потом, его тревога насчет реакции Себастьяна на известие о смерти Грейс позволяла предположить, что он не меньше, чем Бобби, старается оградить от чего-то ее брата. А это, если подумать, в свою очередь, позволяло предположить, что его было от чего ограждать.

Как-нибудь когда-нибудь она это выяснит, пообещала себе Дэйзи. Тем более что инспектор Даннет трусливо манкировал своими обязанностями вести расследование. Ну, не то чтобы она подозревала Себастьяна в убийстве, но такое жестокое преступление не должно остаться безнаказанным, а значит, нельзя оставлять без внимания ни одной улики.

Впрочем, утром она и сама почти не вспоминала об этой истории. Бен раскопал несколько анекдотов, чтобы лишенная особых событий история дома казалась поинтереснее, и Дэйзи исписала уйму бумаги. А после ленча они отправились в суд.

Проходя мимо кузницы, они увидели двоих мужчин, увешанных аппаратурой. Те увлеченно фотографировали груды ржавого железа. Пресса на поле сражения. У входа в зал собраний образовалась большая толпа, и Дэйзи порадовалась тому, что пришла не одна, а с Беном; впрочем, никто их даже не заметил. Все внимание оказалось приковано к коренастому мужчине, невысокому, но мускулистому, в засаленном комбинезоне. Размахивая руками, он разглагольствовал о кровососах, лишающих честного человека средств к существованию и родных детей.

– Стэн Мосс, – пробормотал Бен.

Кузнеца окружали жадно внимавшие его словам репортеры. Деревенские жители тоже стояли рядом, слушая его речи. Некоторые возмущались, некоторые согласно кивали, многие делали и то, и другое. Среди собравшихся Дэйзи заметила Тэда Рупера.

Бен с Дэйзи просочились мимо них и вошли в деревянное, больше похожее на амбар здание со сценой в дальнем конце длинного зала. Деревенский бобби, констебль Рудж, проводил Бена в первый ряд, а Дэйзи предложил место на скамьях для зрителей. Дэйзи тем не менее прошла вместе с Беном и уселась рядом с ним на жесткий, явно не рассчитанный на человеческую анатомию стул. Блай и Оуэн уже пришли и сидели в дальнем конце ряда. Старший садовник выглядел угрюмо-задумчивым, Оуэн – совершенно потерянным. Дэйзи сочувствовала ему всей душой. Она подошла бы поговорить с ним, если бы не сержант Шоу, усевшийся между ними и перегородивший дорогу своей монументальной тушей.

За столом в левом углу сцены сидел невысокий седой мужчина в сером костюме – предположительно коронер. Он разговаривал с инспектором Даннетом и упитанным джентльменом, в котором Дэйзи узнала доктора Седжвика. В правом углу сцены стояли столы для присяжных, серьезного вида деревенских, фермеров и торговцев, постепенно занимавших свои места.

Толпа с улицы втянулась в помещение. Дэйзи оглянулась и увидела, как «джентльмены» из прессы спешат занять места в отведенных для них двух задних рядах.

Последним по проходу между лавками проследовал Стэн Мосс. Доктор и инспектор Даннет спустились со сцены, и все трое уселись в первом ряду. Коронер постучал молотком по столу. В помещении воцарилась тишина.

Первым свидетелем вызвали Стэна Мосса. Он опознал в покойной свою дочь Грейс и подтвердил, что не видел ее со второй недели декабря. Нет, он не заявлял о ее исчезновении.

– Думал, сбежала дочура искать удачи в Лондоне, а чё? – обосновал он свое решение. – Девки-то нонешние, всё не по-ихнему, всё не так. Ну, я-то чё, удачи ей, думаю. Зато и от энтих ушла, которые думают, раз зовутся дворянами, так им и все…

– Благодарю вас, мистер Мосс, у меня к вам все, – оборвал его пространные рассуждения коронер.

Кузнец с недовольным видом сел. Дэйзи не винила коронера в том, что тот прервал тираду, и все же ей показалось, что он не меньше полиции всеми силами старался не впутывать в расследование семью Парслоу. Ей уже сказали, что он по совместительству их адвокат.

– Артур Блай. – Коронер выудил со стола листок бумаги. – У меня имеются ваши показания полиции, – продолжал он, когда старый садовник, комкая мозолистыми руками шапку, поднялся со своего места. – Вы работаете старшим садовником в Окклз-Холле? Вы поручили своему садовнику Оуэну Моссу вскопать клумбу в зимнем саду? И вы лично присутствовали при том, как он откопал покойную?

– Ага, вашчесть, в точности так, сэр. Но с позволения вашчести мне хотелось бы…

– Спасибо, мистер Блай, – вежливо, но твердо произнес коронер. – Если только вы не располагаете дополнительной и неоспоримой информацией, каковой хотели бы поделиться с судом, или же привлечь внимание к неточностям в ваших предыдущих показаниях, пока у меня к вам нет больше вопросов.

Блай явно колебался, но обилие незнакомых слов заставило его беспомощно махнуть рукой и сесть на место.

– Оуэн Морган.

Когда Оуэн встал, по собравшимся пронесся негромкий ропот. Дэйзи разобрала слова «чужак» и «клецка». Пришлый одиночка в тесном мирке чеширской деревни, Оуэн наверняка тосковал по дому и семье.

– Мистер Морган, это вам было поручено вашим начальником раскопать клумбу в зимнем саду?

– Да, сэр, – бесцветным, лишенным жизни голосом отвечал Оуэн.

– Вы сразу же опознали в покойной Грейс Мосс?

– Да, сэр.

– Я правильно понял, что вы… гм… проводили время с покойной до ее исчезновения?

– Да, сэр, – эти слова прозвучали чуть слышно.

– Как вы отнеслись к ее внезапному исчезновению?

– Послушайте, – чуть не плача, выпалил Оуэн. – Я думал, она сбежала в Лондон! Думал, ей там хорошо будет, найдет там все, чего хотела. Она этого…

– Спасибо, мистер Морган, – объявил неумолимый коронер.

Оуэн опустился на стул и закрыл лицо руками.

Что-то мелькнуло у Дэйзи в памяти. Что-то такое говорил Тэд Рупер… Что? Мысль мелькнула и ушла, потому что коронер вызвал Бена.

С каменным лицом, бледнее обычного Гудмен дал свои краткие показания. Грейс Мосс не вернулась после положенного ей обычного выходного вечера в среду, тринадцатого декабря. Леди Валерия поручила ему в случае возвращения горничной выплатить ей положенный остаток жалованья и рассчитать ее. Он не видел Грейс с тех пор и до вчерашнего дня, когда пришел в зимний сад вскоре после того, как было обнаружено и опознано тело. Попросив оповестить полицейских, он остался на месте сторожить тело до их прибытия. Бен сел.

Бесстрастный рапорт инспектора Даннета не добавил к этому ничего нового. Имя Дэйзи не упоминалось, но почему-то эта тактичность не радовала ее. Ее свидетельские показания были бы не хуже мужских, если не лучше.

– Доктор Седжвик.

Упитанный доктор излагал все мудреными медицинскими терминами, но Дэйзи не зря всю войну проработала в госпитале. Покойная пролежала под землей несколько недель, более точный срок невозможно установить по прошествии такого времени. Однако вследствие холодной зимней погоды и защитного слоя грунта тело сохранилось в превосходном состоянии.