Николай Иванович с энтузиазмом втиснулся в круг.

– А что будет? – он толкнул в бок соседа.

Тот медленно повернул голову и ответил:

– Т-с-с! Нужно наладить контакт.

Николай Иванович кивнул, закрыл глаза и напрягся, как штангист, берущий рекорд.

Я тем временем внимательно разглядывала присутствующих. Одеянием они напоминали хиппи образца шестидесятых. Волосы под цветными шнурками, просторные рубахи на индийский манер, непонятные знаки на лицах.

Сеанс телепатической связи тянулся невыносимо долго. Как всегда в подобных случаях, у меня тут же зачесалась пятка, заурчало в животе, захотелось спать, завертелся вопрос: "Зачем я тут? Какова моя цель?" И прочее, и прочее…

Тут, когда я почти отчаялась, Миша глубоко вздохнул.

– Ну что, всем удалось?

– Мне нет, – заявила пожилая особа, старательно косящая под девушку: рубашка в цветочек, джинсы клеш, распущенные волосы с проседью…

У меня невольно возник вопрос – что могло заставить Элю Гаврилову, девушку из "авторитетных" слоев общества, связаться с этими людьми?!

– Слишком много отрицательной энергии, – особа кисло покосилась на меня.

– А вы на завтрак что ели? – с искренней заботой поинтересовался Николай Иванович. – Знаете, надо есть бананы. В них серотонин содержится, заряжает мозг энергией и поднимает настроение. Если бекон с утра съесть – отрицательная энергия мигом скапливается! Живот так и…

– Коля! – я дернула помощника за рукав. – Идем!

Пожилая девушка посмотрела на меня еще злее и демонстративно продолжила беседу о завтраках.

– Лично я предпочитаю кашу из пророщенных злаков, много клетчатки и витаминов…

Махнув рукой на младшего детектива и его новую знакомую, я устремилась вслед за Мишей. Он деловито шел к дому, бормоча что-то себе под нос.

– Ай удике ле руэб… Ай удике ле руэб… – повторял он.

– Что, простите? – не поняла я, забегая вперед и заглядывая в лицо "эксперту".

Тот отстранил меня и продолжил сосредоточенно твердить свою мантру. Ничего не оставалось, как идти за ним следом, слушая эту абракадабру. Добравшись до дома, Миша судорожно схватил карандаш и записал фразу. Утерев лоб, как после тяжелой физической работы, обернулся ко мне:

– Прошу прощения, я составляю русско-кинкосский разговорник, записываю основные фразы.

– И что значит фраза, которую вы записали?

– Это что-то вроде "доброго вам утра", но гораздо шире, – Миша уставился на меня через свои толстенные линзы. – Пожалуйста, на кухню. Я угощу вас гумо.

– Гумо мое любимое, – я натянула светскую улыбку и попыталась завести беседу. – Далеко вы продвинулись в изучении кинкосского языка?

– У меня проблемы с произношением, – пожаловался Миша.

– Ну, это можно исправить только при живом общении, – попыталась ободрить его я.

Наш психиатр с отделения говорил, что выяснить у сумасшедшего объективную информацию можно только "оперируя в структуре его бреда".

"Гумо" оказалось обычным чаем пополам с каркаде. На свете мало продуктов, которые я терпеть не могу. Всего два. Это черный чай и каркаде. С тоской уставившись на крепчайший "гумо", я пожалела, что нельзя сослаться на обычную аллергию. Уфолог засыплет меня вопросами: "Как?! Вам знакома эта вселенская гадость?!"

– Скажите, у вас остались какие-нибудь фотографии или записи с того дня, когда пропала Эля? – я с тоской воззрилась на развесные ириски, которые хозяин дружелюбно пододвинул ко мне.

С ирисками не дружу с тех пор, как оставила кусок зуба во "Фруктовой". Жевала, жевала и дожевалась. Б-р-р! Хуже было только Николаю Ивановичу, когда он попытался откусить яблоко. Не получилось, младший детектив отодвинул яблоко и увидел, что в нем остались его резцы.

– Да, это же было событие! – радостно встрепенулся Миша. – Мы провели несколько международных симпозиумов, посвященных Элечкиному перемещению! У меня есть проспекты, журналы, сборники статей. Вы хотя бы представляете себе значение этого случая для уфологического мира? Впервые во всей истории нашей науки контакт с внеземной цивилизацией был засвидетельствован таким количеством людей! Даже официальные власти вынуждены его признать!

– Неужели следователь записал это в протоколе? – меня одолевало сильное сомнение.

– Дело закрыли, – многозначительным шепотом сообщил Миша. – Но не думайте, что на этом поставлена точка. У нас тоже есть бюро по расследованию "секретных материалов". Ко мне приходили люди, специальные агенты. Они ничему не удивлялись. Ведь правительство давно знает о существовании других цивилизаций, но скрывает от нас.

– Да, правительство это любит, – я покосилась на дверь.

Неизвестно, что взбредет Мише в голову. Вдруг ему привидится какая-нибудь космическая тварь вместо меня?

– Вы хотите увидеть доказательства Элечкиного перемещения? – неожиданно спросил уфолог.

– Не то слово, – ответила я.

– И вы готовы за них заплатить? – последовал деликатный вопрос.

Так вот где собака зарыта! Дело Гудини живет и процветает. Ладно, придется согласиться на условия этого торговца чудесами. Сейчас он притащит мне фото тарелочки для игры в крисби и предложит купить его за сто баксов.

– Хочу вначале убедиться, что они настоящие, – уклончиво ответила я.

– Извините, но мы ведем серьезную исследовательскую работу, – затянул свою песню уфолог, – правительство, по понятным причинам, не финансирует наши изыскания.

"И его можно понять", – подумала я. – Поэтому мы существуем на частные пожертвования, – закончил Миша.

Ясно, чек от кассового аппарата мне не дадут.

– Я ничего не куплю, пока не увижу, – пришлось применить технику категорического отказа. – Или вы показываете мне улики, или мы прощаемся и я получаю их из милицейского архива.

– Ладно, – Миша недовольно насупился, – сейчас.

Минут через пять он вернулся с несколькими фотографиями и журналами.

– Прежде чем показать снимки того памятного дня, я хотел бы продемонстрировать материалы, которые стопроцентно доказывают посещение нашей планеты внеземными летательными аппаратами. Посмотрите.

Миша сунул мне в руки полароидную карточку.

– Смотрите, эта тарелка патрулирует нашу зону. Она появляется почти каждую неделю, ее видели сотни людей. Очевидец заснял объект снизу. Это уникальное доказательство существования внеземных цивилизаций!

Я несколько секунд внимательно рассматривала карточку, которую Миша настойчиво сунул мне в руки.

– По-моему, это колпак от колеса… Мне не было жалко вспотевшего Мишу.