Женщине замуж сходить надо, хотя бы раз. Чтобы выглядеть "нормальным человеком" и оценить, как хорошо ей жилось до этого. Все молоденькие девушки помышляют о свадьбе с трогательной серьезностью, и предостерегать их нет резона. Каждый раз сама думаю: вдруг у нее одной возьмет да и получится? У Марка Твена есть хороший рассказ, называется "Путешествие капитана Стомфилда в рай". Герой попал на небеса. Ему выдали нимб, крылья, лиру и отправили на облако петь псалмы. Стомфилд рай представлял именно так и радостно влился в поток счастливых новичков, "грядущих на облака". Всю дорогу им навстречу попадались понурые люди, волочащие за собой отстегнутые крылья и погнутые инструменты. Когда недоумевающий капитан и его спутники добрались до места, они обалдели. Тысячи праведников без слуха и голоса терзали лиры, пытаясь петь псалмы. Совсем растерявшись, Стомфилд взгромоздился на облако и ударил по струнам. Вышло не лучше, чем у других. Минут через двадцать расстроенный капитан поплелся прочь. Ангел-администратор, встречавший разочарованных, ласково объяснил, в чем дело. Все новоприбывшие представляют рай подобно Стомфилду, и разубеждать их бесполезно. Лучше сразу выдать долгожданные нимбы, лиры, крылья, и пусть сами увидят, что получится. Так вот с замужеством, на мой взгляд, то же самое.

Начавшийся март ознаменовался свадебным бумом. Центральные газеты, захлебываясь, передавали статистику. За неделю первого весеннего месяца было подано рекордное количество заявлений. Еженедельные аналитические журналы делали оптимистические выводы. Свадебный бум, по их мнению, должен обернуться демографическим взрывом. Я этого оптимизма не разделяю, но экспертам видней. Глянцевая пресса посвящала развороты обручениям и регистрациям "богатых и знаменитых". По дороге к работе на глаза мне попалось два новых салона для новобрачных. Дочки подруг внезапно собрались под венец. Весну предстояло провести, не вылезая из-за стола. Слава богу, потребность соблюдать диету меня не мучит. Отношусь к породе борзых – сто восемьдесят три сантиметра костей, обтянутых кожей.

Солнце светило ярко и по-весеннему тепло. В такую погоду машины лучше не ставить близко к зданиям. Симпатичные сосульки, наросшие за зиму под кровлями, с грохотом срываются вниз. Разглядывая пылинки, танцующие в луче света, я откинулась в кресле и стала думать – кому на свадьбу что подарить. Листок с фамилиями и датами лежал передо мной. Делать подарки я люблю, но выбирать их ненавижу.

"Та-а-а-к, – записывала я. – Федоровой сервиз, она любит все традиционное. Майкова-младшая сама попросила сервиз. Пакле… Хм, Света Пакля тоже намекнула, что молодым не помешает большой обеденный сервиз".

Похоже, есть возможность сэкономить. Купить восемь сервизов оптом и получить скидку. У меня возникло подозрение, что нынешнее брачное сумасшествие не что иное, как глобальный сговор невест с изготовителями фарфора. Только я собралась попросить у Людочки чашку кофе и плитку пористого шоколада, как дверь тихонечко приоткрылась. На пороге возникла девушка, удивительно похожая на Бритни Спирс. Огромные карие глаза, шикарная грива светлых волос, тоненький вздернутый носик и пухлые губки. На девушке была короткая розовая шубка из неизвестного мне зверя. На стройные, мускулистые ноги в белых ажурных чулках обуты атласные сапожки на прозрачной пластиковой платформе. Юбки в ансамбле не наблюдалось.

– "Око Гименея" здесь? – спросила она.

– Да, проходите, – я указала девушке на кресло перед собой.

Та секунду смотрела на меня в некотором разочаровании, потом спросила:

– А где директор?

– Я директор, Александра Александровна Ворошилова.

Интересно, куда подевалась Людочка и почему она не встретила посетительницу.

– Анжелика Васильевна Домовая, можно просто Лика, – представилась девушка, расстегивая шубку.

Стало ясно, что ажурная сетка, ошибочно принятая мною за чулки, на самом деле – брюки.

– Это про ваше агентство? – девушка протянула мне газету "На Невском" двухнедельной давности. – Вы расследуете особо деликатные семейные дела без огласки?

– Так и есть, – подтвердила я.

– Тогда вы-то мне и нужны. Понимаете, – Лика заерзала в кресле, – папа, Василий Петрович Домовой, хочет выдать меня замуж.

При этих словах мой взгляд сам собой вернулся к списку подарков.

– Не вас одну… – тут я сообразила, что говорю лишнее, и добавила, – поздравляю.

– Пана еще кого-то хочет выдать замуж? – глаза Лики округлились.

– Не знаю, – я пожала плечами.

– Выслушайте меня, хорошо? – карие глаза уставились на меня строго.

Анжелика Васильевна Домовая, как уже было сказано, дочка Василия Петровича Домового. Ее родитель – один из городских авторитетов. Частенько мелькает в криминальной хронике и новостях. Депутат Законодательного собрания и "человек из команды губернатора". Обычная история бизнес-карьеры для нашей криминально-культурной столицы. Домовые обитают в Стрельне, по соседству с Константиновским дворцом. Мамы у Лики нет. Она смутно помнит вечно пьяную, вульгарно-красивую женщину, которая била ее по щекам половой тряпкой. Василий Петрович на заре своей карьеры часто сидел в тюрьме и практически не бывал с семьей. Однажды он приехал за маленькой Ликой и увез ее в Лондон. Там девочка окончила школу, поступила в колледж. Недавно Василий Петрович забрал ее в Россию. По словам Лики, забрать ее раньше было небезопасно. Мать свою она больше не видела и не особенно хочет знать, что с ней стало. Теперь Василий Петрович собирается выдать Лику замуж, причем настаивает на этой свадьбе категорически и к мнению взрослой дочери прислушиваться не собирается.

– Он назначил свадьбу на двадцать первое марта. Моего будущего мужа зовут Никита Шерер. Он раньше был женат.

Я хотела возразить, что это бывает, и причины для обращения к частному детективу тут нет. Вот если жениху лет шестьдесят и женат он был не один, не два раза, а, скажем, девять. Да еще от каждого брака имеет по двое взрослых детей и одной злобной экс-теще. Бывшие родственники вступили в преступный сговор с целью уничтожения Лики… Тогда можно поволноваться.

– Женат на моей подруге Эле Гавриловой, – продолжила свой рассказ Лика. – Эля пропала год назад. При весьма глючных обстоятельствах.

– Каких? – не поняла я.

– Уфологией увлекалась. Мечтала в контакт с внеземным разумом вступить. И вступила. У них был какой-то съезд, прямо во время пикника на полянку опустилась тарелка и забрала Элю. Это видели пятьдесят человек! В газетах писали, не помните? – Нет.

Я давно не читаю газет. Серьезные издания изъясняются таким менторским тоном, что вызывают нездоровое желание использовать их вместо туалетной бумаги. Несерьезные пугают заголовками типа "Страстная училка насиловала и убивала своих учеников" или "Десять лет без права перепиха".