глазами младенец напоминал взрослого Роберта. Там были его фотографии в возрасте пяти лет в платьице и с длинными локонами. В руке мальчуган держал кнут. Эдне было смешно, она смеялась также над портретом Роберта, где он впервые надел длинные брюки; еще ее заинтересовала одна фотография, где Роберт только-только закончил колледж. Он был очень худой, с длинным лицом и глазами, полными огня, честолюбивые устремления были написаны на его лице. Но фотографий последнего времени не было ни одной, и ничто напоминало бы о том Роберте, который уехал пять дней назад, оставив после себя душевную пустоту.

– Роберт перестал фотографироваться, когда ему пришлось платить за фотографии. Он говорит, что нашел более разумное применение деньгам, – объяснила миссис Лебрен.

Она получила письмо от сына, написанное перед отъездом из Нового Орлеана. Эдна захотела увидеть письмо, и миссис Лебрен предложила ей посмотреть либо на столе, либо на комоде, а может быть, на камине. Письмо оказалось на книжной полке. Оно представляло величайший интерес для Эдны – его размер и форма, почтовая марка, почерк Роберта. Молодая женщина тщательно изучила все детали конверта, перед тем как открыть его.

Письмо содержало всего несколько строк. Роберт писал, что покидает город уже в этот день, что он тщательно упаковал чемодан, что с ним все хорошо и что он всем передает привет и умоляет помнить о нем. В письме не было никакого отдельного сообщения для Эдны, кроме упоминания в постскриптуме, что если миссис Понтелье пожелает дочитать книжку, которую он ей читал, то ее можно найти в его комнате среди других книг на столе. Эдна ощутила укол ревности, потому что он написал об этом матери, а не ей самой.

Казалось, все считают само собой разумеющимся, что Эдна скучает по Роберту. Даже ее муж, когда приехал в субботу после отъезда молодого человека, выразил сожаление.

– Как ты теперь живешь без него, Эдна? – поинтересовался он.

– Без него скучно, – призналась она.

Мистер Понтелье видел Роберта в городе, и Эдна задала ему не менее десятка вопросов. Где они встретились? Утром на Каронделет-стрит. Они зашли в бар, где выпили и покурили. О чем они говорили? Главным образом о перспективах в Мексике, которые, по мнению мистера Понтелье, были многообещающими.

Как он выглядел? Каким он показался – серьезным, веселым или еще каким? Вполне в бодром настроении, полностью увлеченным поездкой, что мистер Понтелье счел совершенно естественным для молодого человека, готового искать счастья и приключений в чужой, дикой стране.

Эдна нетерпеливо топнула ногой – она не понимала, почему дети продолжают играть на солнце, когда могли бы уже перейти в тень под деревья. Она спустилась вниз и увела их с солнца, ругая няню за невнимательность.

Эдна не обратила внимания на абсурдность того факта, что делает Роберта предметом постоянных разговоров и наводит своего мужа на беседу о нем. Чувство, которое она испытывала к Роберту, никоим образом не было сходно с тем, что она ощущала в отношении мужа, или раньше ощущала, или даже предполагала, что будет когда-нибудь ощущать. Всю жизнь Эдна привыкла запирать мысли и эмоции на замок, и они никогда не возвещали о себе, никогда не принимали форму борьбы. Они принадлежали ей, и только ей. Эдна придерживалась убеждения, что имеет полное право на них и что они не касаются никого, кроме нее самой. Она как-то сказала миссис Ратиньоль, что никогда не пожертвует собой ради детей, да и вообще ради кого бы то ни было. Далее последовал довольно-таки жаркий спор. Женщины, очевидно, не понимали друг друга, как если бы говорили на разных языках. Эдна попыталась умиротворить подругу, объяснить ей свою точку зрения:

– Я бы отдала все несущественное… отдала бы все деньги, отдала бы жизнь ради детей. Но я бы никогда не отдала свою душу. Не могу высказаться яснее. Это что-то такое, что я только начинаю осмысливать, что-то такое, что открывается мне сейчас.

– Не знаю, что ты называешь существенным или что-то подразумеваешь под несущественным, – с готовностью подхватила миссис Ратиньоль, – но женщина, которая готова отдать свою жизнь за детей, не может сделать больше. Так говорится в вашей Библии. Я уверена, что не смогла бы сделать больше.

– Смогла бы, да-да, – засмеялась Эдна.

Она не удивилась вопросу мадемуазель Рейц в то утро, когда эта дама, следуя за ней на пляж, похлопала ее по плечу и поинтересовалась, не сильно ли она скучает по Роберту.

– А-а, доброе утро, мадемуазель, это вы! Ну конечно, я скучаю по Роберту. Вы собираетесь купаться?

– С чего это мне купаться в самом конце сезона, если я и летом не заходила в воду, – неприязненно ответила мадемуазель.

– Прошу прощения. – Эдна, смущенная, извинилась.

Ей следовало бы помнить, что боязнь воды мадемуазель Рейц была предметом шуток всех вокруг. Некоторые отдыхающие предполагали, что это из-за накладных волос, а может быть, она боится, что намокнут фиалки. Другие высказывали мнение, что отвращение к воде нередко сопутствует артистическому темпераменту.

Мадемуазель Рейц предложила Эдне шоколад, который она достала из сумочки, показывая тем самым, что не сердится на нее. Мадемуазель Рейц обыкновенно ела шоколад ради его свойства быстро подкреплять силы; в небольшом объеме в нем содержится множество питательных веществ, сообщила она. Шоколад частенько спасал ее от голода, ибо кухня миссис Лебрен была совершенно невозможной. Никто, кроме такой нахалки, как миссис Лебрен, не позволил бы себе предлагать такую еду и требовать за это деньги.

– Ей, должно быть, очень одиноко без сына, – сказала Эдна, желая сменить тему разговора. – Это ее любимый сын. Как трудно ей было, наверно, его отпускать.

Мадемуазель Рейц со злорадством рассмеялась:

– Ее любимый сын! Дорогая, о чем вы? Кто рассказал вам эти сказки? Алин Лебрен живет ради Виктора, и только его одного. Она совершенно избаловала младшего сына и тем самым превратила в то никчемное создание, каким он является. Она боготворит его и землю, по которой он ступает. И Роберт туда же – отдает все деньги, которые только может заработать, в семью, оставляя себе жалкие крохи. Любимый сын, надо же! Я сама скучаю по бедняге, дорогая. Мне приятно было видеть его и слушать его рассказы про такие места, где может жить только тот Лебрен, который чего-то да стоит. Роберт часто заходит ко мне в городе. Я люблю играть для него. А этот Виктор! Его мало повесить. Удивительно, что Роберт до сих пор не отколошматил его до смерти.

– Мне казалось, что Роберт с большим терпением относится к брату, – предположила Эдна, довольная тем, что может поговорить о Роберте,