ты. Когда я решу, — припечатала Гроза. — Это ведь твои люди мою сестренку убили? Жестоко убили. Нас искали, да? А нашли только её. Шакалы.

Сдавшись, Класия обернулась и посмотрела в глаза убийце.

— Будь ты проклята! — выпалила она и сплюнула сгусток крови.

— Уже давно проклята, — невозмутимо ответила Мария. — Как и ты. Шакалам шакалья смерть, да? — спросила она с издевкой. — Так что? Не хочешь совесть облегчить? Мы ведь так долго продолжать можем.

Мария провела рукой, и тело Класии начало восстанавливаться. Капля за каплей, клетка за клеткой, её ноги отросли заново.

После этого Гроза ударила молнией, заставив Класию выгнуться от боли.

— Ну? — поторопила она. — Ответь, и я пообещаю никого больше не убивать.

Класия в ответ сверлила её взглядом, полным ненависти.

Две женщины стояли в ледяном лабиринте, который накрывал большую часть города. Остальное они во время битвы разнесли.

Не дождавшись ответа, ничуть не опасаясь, Мария повернулась в сторону и посмотрела на крадущегося к ней мужчину.

— Выглядит смешно, — выдала она, наклонив голову и рассматривая забавное зрелище.

Мужчина был староват, грузен и держал в руке огромный меч. Под его ногами хрустели осколки льда. Не обращая на это внимания, он крался. Крался к той, кто и не выпускала из вида всех выживших.

— И что ты будешь делать? — спросила Гроза с интересом. — Неужто нападешь на меня, Борис Мясник?

Этого мужчину она знала. Собственно, как и всех более-менее заметных представителей клана северян. Видный ныряльщик, служивший в карательном отряде и отправивший на тот свет немало врагов. Мужчина много чего натворил, пока не отправился на покой.

— Постараюсь убить тебя, ведьма, — сказал он глухо.

До этого он уже пытался атаковать Марию, но получил с неба разряд такой силы, что улетел в свой же дом, пробил крышу и пропал на некоторое время из виду. Регенерировал и восстанавливался.

— Серьезно? — выгнула Гроза бровь. — Видела твоего сынка недавно. Тоже с большим мечом бегает. Чуть не прибила, но ему друзья помогли. Стали кричать, что он теперь ученик Такена.

— Как его дела? — мужчина замер и выпрямился. — Он жив?

— Был жив, когда я его видела последний раз. Щеночек под защитой, мы не стали его трогать. Да и какой смысл убивать мальчишку? Пусть подрастет сначала, — усмехнулась нагло Гроза.

Сзади, со спины, на неё прыгнула Класия. Наскребла крохи сил, призвала силу льда, попыталась сковать. Выиграть хотя бы секунду. В то же время Борис нанёс удар. Широкий, размашистый, который и быка на части развалит.

Атака Класии закончилась тем, что она повисла на Грозе и ничего не добилась. Как нищенка, просящая милостыни. Меч же Бориса развеялся пылью. Мужчина не остановился, бросился вперед. Что он там дальше собирается делать, Гроза выяснять не стала. Выпустил молнию и пробила Мясника насквозь. Точно в область сердца. Тот упал замертво.

— Как же мне с тобой поступить, Класия? — Мария играючи отшвырнула женщину от себя. — Ты почти как старая подруга. Мы столько знаем с тобой друг друга. Столько битв прошли, никто не мог одержать вверх. Правда иронично?

— Встретимся в аду, — тяжело дыша, ответила Класия.

— Обязательно. Там нам самое место. Но ирония в том, что ты постарела. Перестала быть яростным зверем. А я наоборот. Стала ещё злее и моложе. Как Колодец витиевато нашими судьбами распорядился. Но я тут подумала… Может, оставить тебя в живых? Ручки-ножки оторву, прижгу, чтобы не отросли, да брошу здесь, на ледяном пепелище. Сколько пройдет времени, перед тем как тебя растерзают соседи, союзники, враги?

— Издеваешься? — спросил Класия. — Убей меня уже, да покончим с этим. Или ты вместе с возвращением молодости, — сплюнула женщина, — стала ещё и мелочной?

— Мне больше нравится другое слово — изобретательная, — пожала плечами Гроза.

И сделала то, что пообещала.

Спустя некоторое время она уходила с места побоища. Люций молча дожидался. По нему не было видно, что он только что серьезно дрался.

— Такен будет недоволен, — сказал он.

— Переживем как-нибудь, — ответила она.

* * *

Когда Вологодские ушли, из тени вышел Легион.

Тот ущерб, который он понёс при прошлой их встрече был невообразим. Что привело развивающееся существо в ужас. Впервые он столкнулся с настолько чудовищной силой, которой ничего не мог противопоставить.

Это требовало изменения подхода ко всему. И один из шагов — поиск новых знаний, тел и союзников.

Что и привело его на место побоища. Где он хотел сначала просто осмотреться, но, когда увидел растерзанное тело, без конечностей, прибитое к ледяной стене, но ещё живое, у него родилась совсем другая мысль.

Глава 6. Надежда, или Как Спартанец на ночную миссию отправился

От Такена я вышел в полном душевном раздрае. Кажется, это у меня какой-то новый жизненный этап. Бесконечные самокопания и сложные вопросы, которые приходится перед собой ставить.

Чего Такен добивался, я так и не понял. Пусть это на его совести остаётся. Сам же я задумался над тем, как далеко готов зайти. Если реально так сложится, что Гатс встанет у меня на пути, смогу ли я его убить? Не технически, а в плане готовности сделать этот шаг.

Спросил себя и не смог ответить. Точнее, смог. Не ощутил в себе уверенности убить его. Избить, вырубить и связать, чтобы не мешался — это да. Готов каждый день делать. Особенно в части про избить. А так, чтобы убить…

Так что же получается, я продолжаю считать его другом? Если он чужак, то никаких моральных терзаний быть не должно. По крайней мере, не таких, которые остановят меня.

Дилемма.

Которую я решил очень просто. Забил. Ну а что ещё делать? Грузиться? Мне вон старик Пей выдал задание каждый день страдать. Мне и этого хватит. С головой. Остальные же проблемы буду решать по мере поступления.

Так я думал, когда выходил из здания Такена и шёл к себе. Уже на лестницу вступил, подниматься начал, как послышался шорох, и на меня сверху свалилось нечто. В захват взяло и на ухо жарко прошептало:

— Братик, а давай торт украдем!

* * *

То, что эта квинтэссенция непосредственности, демон хаоса, смогла меня уговорить на диверсионно-воровскую деятельность внутри крепости, лучше всего доказывало, что в то время я пребывал в не самом лучшем психологическом состоянии.

Тамара проследила, куда я иду, спряталась под потолком и «напала» сверху. Это у неё игра такая. А мне напоминание, что моя чувствительность так и не восстановилась. Кое-как выбравшись из захвата, а ручки-то у неё стальные, я задал, в общем-то, резонный вопрос:

— Какой ещё