Группу Полесьева десантировали крайней. Теперь ему и его разведчикам предстояло, сойдя с дороги, петляющей и переползающей с одного хребта на хребет, двигаясь почти строго на север, уйти в глубину леса на один квадрат, а затем, поменяв направление на девяносто градусов, вести поиск в сторону ближайшего населённого пункта, чтобы на вторые сутки в паре километров от его окраины организовать засаду. Почему именно там — не знал никто.

— Чи, — подняв руку, Семён остановил группу.

— Связь с «Центром», — Полесьев повернулся лицом к старшему радисту рядовому Маслякову. — Передавай: произвёл десантирование по координатам Х… У… Начинаю движение в район разведки. — Лейтенант замолчал, ёще несколько мгновений смотрел на поспешно начавшего разворачивать радиостанцию Маслякова, а затем, поманив пальцем присевшего на одно колено Кислицына — младшего, шепнул: — Алексея ко мне. В темпе.

Андрей молча поднялся, сделал шаг вперёд и передал приказание по цепочке.

Полесьев, пользуясь относительно хорошо проглядываемым пространством, некоторое время наблюдал, как медленно, или ему, возможно, так лишь казалось, передаётся его команда. Затем огорчённо покачал головой и отвернулся. Увы, в его группе иного внутригруппового сообщения не было. Выделенные им «Акведуки» нуждались в серьёзном ремонте. А отремонтировать их своими силами не представлялось ни малейшей возможности, оставалась лишь надежда, что в ближайшее время удастся разжиться трофейными «Кенвудами».

— Алексей, — глядя на подошедшего сержанта, группник, решив ещё раз уточнить задачу, достал из разгрузки карту, — смотри, сейчас мы вот здесь.

— Как и планировалось, — с безразличием взглянув на карту буркнул Кислицын.

— Ну да, — согласно кивнул Полесьев, — километр на север, затем строго на восток по азимуту девяносто градусов.

— Тут не ошибешься. Можно без компаса, — в голосе Кислицына послышалась легкая насмешка, — с хребта на хребет скакать придётся, а они тут все с севера на юг идут.

— В принципе да, — опять вынужденно согласился группник. Впрочем всё это они обсуждали ещё вчера, и к чему Семён решил повторить «пройденное», было непонятно. Может оттого, что душу терзали сомнения и неясное беспокойство?

Стукнулась о металл радиостанции тангента. Полесьев, хотевший ещё что-то добавить, рассерженно повернулся в сторону старшего радиста и погрозил ему кулаком. На что закончивший сеанс радиосвязи Масляков виновато развёл руками и, щелкнув тумблером включения, доложил:

— Передал, товарищ лейтенант.

— Хорошо, — решивший пока не устраивать разноса Семён, одобрительно покивав головой, скомандовал: — Сворачивай радиостанцию, — и уже Кислицыну, — через две минуты начинаем движение.

Тот в свою очередь кивнул и поспешил вернуться в авангард группы, что бы занять своё место в походно-боевом порядке.

Алексей поднялся по склону и слегка прибавив шаг увеличил дистанции. Деревья на левом склоне этого хребта, местами вырубленные, росли не слишком часто, и потому следовало слегка увеличить расстояние, разделяющее идущих друг за другом разведчиков. Пройдя таким образом пару сотен метров, Кислицын приблизился к зарослям орешника и теперь был вынужден замедлить шаг, чтобы подождать идущего следом Тушина. Дождавшись его, Алексей показал «внимательнее» и, отгибая ветви, осторожно вошёл в густую тень кустарника. Полог зелёных листьев сомкнулся над его головой, и старший Кислицын невольно поёжился, он не любил, когда окружающее пространство вокруг него сужалось до радиуса в несколько метров. Но на этот раз ему повезло: кустарник закончился довольно быстро, и почти сразу Алексей наткнулся на огромную, до краёв заполненную водой воронку. А чуть дальше склон, до того относительно пологий, вдруг превращался во многометровый обрыв, тянувшийся на несколько сотен метров. Чтобы обойти его, пришлось взять правее.

Уже выбравшись на вершину хребта, сержант глянул вниз и его брови в недоумении взлетели вверх. Вся лежавшая под обрывом низина была заполнена поваленными, переломанными и перемешанными в какой-то невообразимой каше деревьями. Присмотревшись, он понял, что и сам обрыв нес ощущение новизны, будто образовался совсем недавно. Впрочем, так оно и было, но что могло вызвать подобный катаклизм? Брошенная бомба? Невозможно. Ведь тут был явный провал в земной поверхности. Разве что от взрыва обрушился свод огромной, скрытой под землёй и поросшей столетними деревьями пещеры? Возможно, именно это и произошло, во всяком случае было очень похоже, что здесь схлопнулась подземная полость, образовав огромную впадину с перемолотыми на её дне деревьями. Наверное, придя сюда в другое, мирное время, Алексей бы с удовольствием полазил по образовавшимся завалам, рассматривая обнажившиеся из-за смещения земных пластов глыбы и выступившие на поверхности камни. Но не теперь. Бросив взгляд на то место внизу, где древесные стволы навалились особенно густо, Кислицын отвлекся от посторонних мыслей и, взяв ещё правее, начал переваливать по другую строну хребтины…

Полесьев не торопился, по его расчётам к месту засады они по любому попадали не позднее четырнадцати часов завтрашнего дня. Поэтому едва солнце начало клониться к горизонту, он стал присматривать наиболее пригодное для ночёвки местечко. В итоге ночь группа провела, организовав засаду на извилине очередного хребта, одного из множества встававших на их пути. Какое-то время лейтенант потратил на осмотр позиции и прилегающих к ней подступов, затем устраивал собственную днёвку, ужинал. После чего ещё раз обошёл посты охранения и лишь потом, вернувшись к радистам, лёг спать. Но сразу уснуть не удалось. Масляков, не давая заснуть, монотонно бубнил в микрофон, в очередной раз передавая «У нас всё в норме», но наконец усталость взяла своё: не дослушав окончания радиосеанса, Семён погрузился в сон.

Дважды за ночь его будили, один раз он просыпался сам, чтобы обойти посты охранения. Наконец ночная тишина, прерываемая лишь отдаленным хорканьем кабанов, неторопливо перетекла в шелест ветвей и писк просыпающихся птиц — наступило солнечное утро. Свежий воздух, пробравшийся в спальник, бодрил, заставляя Полесьева слегка поёжиться и проснуться.

Переход второго дня дался его группе гораздо тяжелее. То ли начала сказываться накопившаяся за предыдущий день усталость, то ли стали выше встающие на их пути хребты. Полесьев, запланировавший быть на месте организации засады не многим позднее полудня, ошибся в своих расчётах. Ошибся, как ошибается почти любой, впервые вынужденный передвигаться в незнакомой и гористой местности. К месту засады на строго определённом участке асфальтовой дороги, соединяющей два населённых пункта, они выбрались за час до наступления темного времени суток и спешно её организовали.

Увы, стояние в этой точке успеха не принесло. И кто должен был как по часам пройти по этому участку, так и осталось неизвестным. Тем не менее, просидев в засаде ночь, задачу они так или иначе выполнили и утром группа получила приказ вести поиск в квадрате, почти вплотную примыкающему к ближайшему населённому пункту.

— Полчаса на сборы, — отдав команду «готовиться к движению», Семён достал паёк и принялся завтракать.