об этом, я уже отказался. Чего вы еще хотите от меня?

В ответ она взяла меня под руку и повела ко мне домой.

— Если вы насчет секса, то я пить таблетку не буду! — заявил я.

Эва сказала, что я смешной и засмеялась. Смех был из разряда тех, которым крутые самки привлекают самцов. Безо всякого усилия с моей стороны, у меня задребезжали бубенцы. Чувство было давно утраченное и его возвращение довольно приятное. За одно за это можно было сказать спасибо девушке, кем бы она не являлась.

За годы обета безбрачия я совершенно отвык от женского общества и не представлял, о чем можно говорить с красоткой.

— У меня дома совершенно нечего грабить! — сообщил я. — А клофелин я переношу плохо!

Она пообещала разобраться.

— Зачем мы идем ко мне? — предпринял я попытку сопротивления.

Она обещала разобраться и с этим. Когда я хотел пройти мимо своего подъезда, она силой развернула меня туда.

— Может не стоит? — вяло отбрыкивался я.

— Обязательно стоит!

— Я тебе ничего не смогу предложить.

— Это не так.

Дежа вю. Когда-то так я уговаривал молодых зеленых девиц. Во время подъема на лифте я прикидывал, хватит ли у нее сил меня изнасиловать.

— Ключи потерял! — радостно сообщил я.

Она выудила их у меня из кармана.

— У меня замок заедает!

— Не заставляй девушку все делать за тебя, Женя! Имей совесть!

При свете в подъезде она оказалась еще красивей. Я вздохнул и отпер дверь. Была мыслишка шмыгнуть туда первым и захлопнуть дверь у нее перед носом, но красотка решительно прошла вперед, продемонстрировав белую юбку с другого привлекательного ракурса. Она была туго натянута на выпуклой попке точно кожа на барабане.

Я не успел пасть раззявить, как она сказала:

— Ты первый в душ!

Хочет меня чистеньким на тот свет отправить, понял я. Я исполнил ее поручение с радостью, ведь теперь появилась возможность позвонить в полицию. Однако телефона в кармане было. Она все предусмотрела. Я плюнул на приличия и принял душ.

* * *

Дуло пистолета смотрело в мозг. Следом в том же направлении должна была отправиться пуля.

— Что ждешь? Нажимай на курок! — проговорил я, уважая себя до небес.

В ответ она передала ствол мне.

— Это тебе, подарок! — объяснила она. -38-й калибр.

Я положил пистолет на стол и спросил:

— Чай будешь?

Она попросила покрепче.

— Убого живешь, Жак! — заметила она.

Она произнесла «Жак» вместо «Женя». Так звали меня «друзья» в Париже, и я смог связать факты воедино и понять, с кем имею дело.

— Как там Деко? — спросил я.

— Нормально. Дочку готовит к операции в Иерусалиме.

— Тамошние евреи ничего не понимают в медицине. Я же ему говорил, везти ее сюда!

— Кто же негра в Россию пустит, Жак? А когда ты догадался, что я оттуда? — наверняка в той стороне, куда она кивнула, находился запад.

— Я офигительно догадливый.

Она вытянула ослепительно сверкнувшие белым ноги.

— Надоело притворяться, — призналась она. — Гора с плеч.

— Туфли сними, у нас принято снимать обувь в доме, — посоветовал я.

— Не знаешь, на какой ерунде засыплешься, — сказала она и с наслаждением сбросила босоножки. — Ноги болят.

— Разреши? — я присел рядом на диване, взял в руки девичью стопу, оказавшуюся неожиданно маленькой.

— Это совсем не обязательно!

— Дай хоть дотронуться до тебя! Ты настоящая? А то я сомневаюсь.

— Надеюсь, чтобы удостовериться в этом, тебе не понадобится секс?

Я внимательно посмотрел на нее.

— Тебе сколько лет?

— 25! Именно столько мне дадут, если ты выдашь меня спецслужбам!

— Сашке было 23.

Она извинилась.

— Ничего. Я уже свыкся с этим жить.

— В Париже ты думал по-другому.

— Это не важно, кто и что думал. У меня ничего не получилось.

— Не получилось там, получится здесь!

Некоторое время я переваривал информацию. Она подтвердила:

— Действующий модуль Пантанала находится здесь, на Плотине!

Откровенно говоря, я подозревал нечто подобное. Французская разведка лишь подтвердила мои догадки.

— Могли бы кого-нибудь постарше прислать! Дело слишком опасное! — проворчал я. — Что надо от меня?

Она протянула руку ладошкой кверху, на ней сверкала черная горошина.

— Закрепишь это на модуле, Жак!

— И что потом? Большой бум! Ле гранд бум!

— Не будет никакого бум! Ни гранд, ни птит! Это всего лишь блок слежения. Мой патрон хочет знать, куда эта птичка полетит.

Я усмехнулся. «Лягушатники» вряд ли отчетливо представляли, что есть модуль, если на полном серьезе хотят знать, КУДА он летает.

— Помнится, в прошлый раз, когда мы нашли такой модуль под Парижем, и тоже решили его изучить, погибла куча народа. Деко убили.

— Как убили? — вскинулась она.

— Это фигурально! — успокоил я.

Фига се, фигурально! Словить пулю от Жуста в упор!

Убили негра. При желании испортить ему вторую жизнь, можно было признаться сейчас в этом милой девушке Эве. Посмеялся бы я над вашей толерантностью, когда моего загорелого кореша пожизненно заточили бы в секретную лабораторию, где били током по яйцам, внимательно наблюдая, расширятся ли при этом его зрачки.

— Пантанал очень древний проект! — продолжал я. — Он давно не актуален, так как был запущен 80 лет назад, чтобы мы победили в войне, но война давно закончена. То, что некоторые модули уцелели, не говорит, что он действующий. Все это укладывается в процент допустимых потерь.

Она молча положила горошину мне в карман. Пальцы у девушки были длинные и красивые. Вив ля Франсе!

— Кто, о чем, а вшивый о бане! — возопил я.

— Же не компрене па! — не поняла она. — Это всего лишь средство слежения, почти такое же как навигатор в машине. За это даже не дают срок. Более того. Мы позаботились о твоей безопасности. Если твоей жизни будет угрожать явная опасность, раздави аппарат, и он пошлет сигнал «мэйдэй» в широком диапазоне. Предупреждаю, ваша полиция будет первой, так что применять в самом крайнем случае. Видишь, мы от тебя ничего не скрываем. Ждем от тебя того же.

— С чего ты взяла, что я отправлюсь на Плотину? В пасть льва? Увольте! Я кстати уже отказался. Завтра с утра начинаю разгадывать кроссворды!

— Даже не сделаешь попытки вернуть сына?

— Оттуда не возвращаются! Могу сделать попытку ускорить нашу встречу и отправиться с этой стороны!

Она внимательно посмотрела на меня красивыми четко очерченными голубыми глазами.

— Ты все врешь, Жак! Ты хочешь спасти сына! Ты хочешь трахнуть меня! Только это скрываешь!

— Ничего я не скрываю! И не говори «трахнуть», лучше звучит «заняться сексом». Это я не к тому, что хочу заняться с тобой сексом, хотя если говорить без обиняков, этого не захочет