— Алин, — голос Иваха прерывает размышления и я замечаю, что так и стою напротив окна с цветами и пакетом.— Давай помогу, Марк пошел чистить зубы.— - Это так обыденно звучит, будто каждое наше утро такое, будто Матвей каждое утро отправляет сына в ванную, а мне помогает на кухне. Слезы выступают на глазах, но я быстро вытираю их. Еще не хватало, чтобы Ивах увидел. Ком подкатывает к горлу, в груди сжимает от ощущений, что переполняют через край. Кто я - доверчивая дура или просто влюбленная дура?

Забирает из рук пакет и ставит на стол. Достает фрукты, йогурты, сырки и еще множество всего. Вслед конфеты и маленькую коробочку из бархата. Когда вижу ее, понимаю, что не хочу знать, что там. Ясно же — там что-то для меня. И принятие этого подарка может стоить очень дорого!

— Алин, я знаю, как тебе тяжело. Вижу это! И я вовсе не хочу сделать тебе больно, просто иногда так получается. Пять лет назад у меня были веские причины, чтобы бросить тебя и отправить на аборт, но я рад, что ты меня не послушала. Ты позволила попробовать, дала шанс все исправить, и я его не упущу. - Матвей открывает ту проклятую коробочку. Там цепочка с кулоном матери и ребенка, а на нем гравировка с моим и Марка именами. — Как ты заметила, моего имени там нет.— Улыбается и приближается ближе. А я отступаю. Не хочу цепочку. Ее принятие будет  значить мою полную капитуляцию перед Матвеем.

— Спасибо, — шепчу. — Но не стоило. Я не могу принять твой подарок.

— Почему?— В синих глазах отражается разочарование смешанное с гневом и раздражительностью.

— Просто не могу.

В тот день Матвей делает все, чтобы мы с Марком были довольны. Пицца, прогулка по парку, подарки, разговоры которые ни к чему не обязывают и вопрос, где садик сына. В тот день Матвей бегает с Марком, катается с нами на всех качелях, а потом покупает кучу воздушных шариков. Думаю не нужно говорить, что Марк в восторге. Конечно. Пять лет в жизни мальчика, который был лишен любви отца, а и вдруг он возвращается и покупает все. Пять лет не было мужчины рядом, что знает все о машинах.. Была только мама. И хоть сын был счастлив со мной, потому что сделала для этого все, но видимо заменить мужское общение не смогла.... Вечер завершился покупкой нового велосипеда, цена которого выше средней заработной платы в нашем городе.

Плохо то, что мне все это время хотелось кричать. Громко, с надрывом, разрывая сосуды в горле.

Потому что я не понимаю ничего. Не понимаю себя. Не понимаю, что делать и как себя вести. Чувствую себя школьницей, которую парень сначала отшил, а потом сменил гнев на милость. И так раздражает то, что внутри меня постоянно происходит то, что называют любовью. Оно горит, пылает. Обжигает пламенем, а затем льдом. Раздражает собственная реакция на Матвея.

Ну почему ?!

Почему я не могла сегодня утром остановиться?

Почему больше всего на свете хотела, чтобы никогда не прекращал сладкую муку?

Потому что дура!

Потому, что я все еще влюбленная дура!

Мне уже давно не двадцать, а чувствую себя именно так.

Я….

Матвей ...

Марк ...

Почему?

Как? ...

Мы вместе?...

Будем вместе?

Что получится из всего этого? Не устроил ли Матвей все это просто ради развлечения? Просто, чтобы снова сделать больно и действительно разбить вновь сердце?...

Матвей ...

Я не могу его ненавидеть ...

Я не могу от него отказаться ...

Это выше моих сил, как оказалось...

Я слабая.

Я слишком слабая ...

Впустила его. Впустила!

Позволила снять замок с клетки, где пряталось сердце. Позволила снова себе утонуть в двух синих озерах, с цветом которых не сравнится ничто на свете.

Кто виноват во всей этой ситуации?

Я? Он? Оба?

И что будет дальше? ...

Мама была права. Наверное я еще раз хочу услышать, как разбивается моё сердце, ведь любить можно любого, а доверять только себе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Матвей проводит нас домой, помогает занести шарики и игрушки в квартиру и, после долгого прощания с Марком и обещанием прийти завтра, пробует снова подарить кулон. Но я отказываюсь. Снова.

— Я знаю, — говорит стоя в дверях, — это тяжело. Спасибо тебе, что дала шанс все исправить. Обещаю, не пожалеешь.

Взгляд синих глаз такой пронзительный, мне хочется верить его словам. . Черты лица мягкие, тень от света падает на губы толкая меня к мыслям, что я не против прикоснуться к ним, вновь почувствовать их вкус.... Светлые волосы ровными прядями падают на лоб и из-за этого Матвей кажется милым и очаровательным парнем. Настолько, что если бы мне сказали, что он скажет своей девушке сделать аборт, ни за что не поверила бы.

— Не обещай. — Просто отвечаю. А потом закрываю дверь.

Я злюсь. На него. На себя. Даже на Марка, что так легко принял в жизнь мужчину, которого ни разу в жизни не видел. Но больше всего на Матвея. Потому что он бросил. А теперь пришел. Потому что пытается стать кем-то для нас, а я этого не хочу, ведь просто боюсь.

Боюсь настолько, что хочется прямо здесь, в коридоре, упасть на ковер и рыдать до самого утра.

Слезы — выражение моей боли, моего внутреннего состояния, которое с появлением Матвея в жизни с каждым разом стает все более сложным. Моя душа рвется на обломки. Я в полном отчаянии.