и командиры, бежавшие из махновского плена. Федько обрадовался, узнав, что комбриг Георгий Кочергин не убит, а ранен. Ему помогли скрыться его бывшие бойцы, захваченные бандитами.

Командование белых войск убедилось в неприступности позиций красных на правом берегу Южного Буга и вынуждено было повести наступление нд Одессу с востока. При поддержке англичан и французов белогвардейцы высадили десант и захватили Одессу.

В это тяжелое время 58-я дивизия оказала помощь разбитой 47-й дивизии Лагофета и приняла ее в свои ряды сводным отрядом, преобразованным в дальнейшем в 1-ю бригаду двухполкового состава.

Штаб Южной группы разработал операцию прорыва на север. 58-я дивизия составляла правую колонну войск. Левее ее лежал путь 45-й дивизии под командованием И. И. Гарькавого. Под Уманью им следовало совместно атаковать противника.

Начался трудный, длительный, опасный поход на Киев.

…Ночью в деревне Крымке начдив Федько долго сидел над картой, обдумывая оперативный приказ по дивизии. В штаб зашел усталый, раздраженный начальник обоза Иван Сугак и попросил:

— Товарищ начдив, освободите, ради бога! Сил больше нет. На тридцать верст этот табор растянулся. Тащат все за собой — от зыбки до коровы. Ребятишки ревут. И всех кормить надо.

— Мы не можем бросить беженцев. Это семьи коммунистов и советских работников. Если мы оставим их, погибнут. Детишек надо поить молоком. И всех, слышите, всех кормить три раза в сутки. Ведь это наши люди, товарищ Сугак.

— Тяжело. А потом такая думка тревожит. Говорят, Киев-то занят кадетами. А мы тащим туда такую ораву. Дело-то шибко рискованное.

Федько уже думал об этом. В обозе людей больше, чем в дивизии. По мере продвижения вперед число беженцев будет расти. Люди выйдут из подполья и присоединятся к освободителям. Ведь им не скажешь: «Нельзя, подождите, пока мы вернемся». Их тоже нужно будет прикрывать.

— Все это верно, — сказал Федько. — В Киеве белогвардейцы. Но мы для того и пошли на север, чтобы освободить Киев. Ступайте! И помните: за каждого беженца отвечаете, как за красноармейца.

Сугак потоптался, тихо спросил:

— А как быть с автомобилями, товарищ начдив? Горючего — ни капли. Спалить придется.

— На такие дела ума не надо. Мы и так много спалили и взорвали военного имущества. Автомобили везти на волах. Их у нас много.

— Дороги-то шибко худые. Ладно, как-нибудь вытащим, — и Сугак торопливо вышел.

Федько достал лист бумаги. Поморщился: «Дороги шибко худые». Верно. И впереди хорошей погоды не будет. И дальше придется чаще всего идти проселочными дорогами. И ночевать под открытым небом. Так безопаснее. И об этом нужно предупредить командиров. Враги будут нападать со всех сторон. Надо пробиваться вперед и охранять растянувшийся обоз беженцев. Дивизия в огненном кольце. Этого нельзя скрывать. И Федько написал:

«…Одесса, Вознесенск, Помошная, Черкассы, Переяслав заняты деникинцами. Пространство между Каневом и Белою Церковью и к югу от этой линии до железной дороги Бирзула — Вольфантовка занимают регулярные петлюровские части».

Усталость пригибала голову к столу. Веки слипались. Уснуть бы часок-другой. Нельзя. Федько встал, вынес на улицу ведро воды, сказал связному:

— Лей из ковшика на голову.

Холодная вода приятно освежила все тело.

Вернулся в штаб и довольно быстро сформулировал главную задачу: «…сохраняя максимум живой силы и материальных средств, выйти шоссейными и проселочными дорогами на соединение с северными советскими войсками, действующими от Киева, нанеся противнику решительный удар с тыла в районе между Фастовом и Переяславом».

Указав порядок движения бригад и их состав, начдив приказал:

«…Умань занята петлюровцами. Своевременно привести части в боевой порядок и стремительно повести наступление, имея своей задачей овладение и перерыв железнодорожной линии Христиновка — Тальное».

Федько подписал приказ, разбудил только что уснувшего начальника штаба Владимира Васильевича Попова:

— Посмотрите на свежую голову, оформите и разошлите немедленно. А мне доставьте последние разведывательные и оперативные сводки.

Внимательно прочитав их, начдив не нашел ответа на главный вопрос: какими частями противник располагает под Уманью? Приказал Попову выслать специальную разведку.

Важные сведения о неприятеле получил совершенно неожиданно командир 3-й бригады А. В. Мокроусов. На машине он обогнал авангард колонны и въехал в местечко Голованевск. На центральной площади, над каменным домом, увидел желто-голубой петлюровский флаг.

— Комендатура! Пошли! — вытаскивая маузер, сказал Мокроусов своим спутникам — начальнику полевого штаба Рябову и комиссару Турецкому.

Смельчаки ворвались в дом. Ошеломленные петлюровцы сложили оружие. Плененный комендант рассказал, что в соседнем селе Покотилове находится штаб дивизии. Мокроусов сразу же воспользовался телефонной связью, дозвонился до начальника дивизии Шумского и предупредил его от имени местной комендатуры, что в Покотилово высылается отряд для усиления обороны Умани.

Вскоре снаряженный Мокроусовым отряд беспрепятственно вошел в Покотилово и захватил в штабе полковника Шумского со всеми оперативными документами.

Так начдив Федько получил исчерпывающие данные о противнике. Умань обороняют 5-я и 12-я петлюровские дивизии, располагающие двумя бронепоездами и довольно сильными артиллерийскими частями. Враг имеет двойное преимущество. В случае успеха красные бойцы воспрянут духом, в случае поражения погибнут не только полки, но и многотысячный обоз беженцев.

Федько решил атаковать Умань малыми силами, а самую многочисленную бригаду Мокроусова двинуть в обход города с последующим ударом по неприкрытым флангам и тылу.

Сосредоточенным огнем двенадцати орудий были изрядно побиты и отогнаны к станции Христиновке вражеские бронепоезда. Кавалеристы под командованием Урсулова и Купянского ворвались на позиции петлюровцев. В бою отличился доблестный 520-й полк И. С. Моисеенко. Храбро и мужественно сражались бойцы 517-го полка под командованием П. И. Тарана, захватившие «отдельный железнодорожный отряд» во главе с командиром. В полку появилось десять трофейных пулеметов.

Разбитые петлюровские дивизии бежали из Умани.

Свой приказ от 3 сентября начдив Федько закончил обращением к отличившимся воинам:

«Всем бойцам и командному составу, геройским ударом разбившим врага, занявшим Умань и теснящим отступающего противника, приношу товарищескую благодарность».

Это была первая значительная победа в походе на Киев. Федько с гордостью смотрел на толпы ликующего народа, на вышедших из подполья комсомольцев и коммунистов, на выпущенных из тюрьмы узников. Они просили:

— Дайте винтовки. Надо за все рассчитаться.

Начдив радовался такому пополнению. В строй вступают бойцы, яростно ненавидящие врага.

Федько приказал комбригам: всем красноармейцам предоставить отдых, пусть спят десять часов. Обязательно вымыть в бане, пропарить белье, починить обувь. И пусть поют песни и гуляют. Чувствуют себя победителями.

5

…Отдохнули — и снова в бой. 58-я дивизия выбила белогвардейцев из Белой Церкви, а петлюровцев — из Сквиры. И дальше, дальше — на север. 15 сентября начдив Федько донес о том, что части противника отброшены и захвачено шестьсот пленных, семь исправных орудий и четырнадцать пулеметов.

В тот же день удалось установить связь с начальником