каналу, когда всякие жеманные модники нравоучают зачуханных тетенек относительно того, как они себя не ценят и как им стоит одеваться…

Села в машину и скукожилась, как котенок. Сейчас бы стать невидимкой, чтобы этот день побыстрее закончился. Булыжник на пальце жал своим весом и неуместной роскошью.

Вечерний Сочи, как и все южные города, очень терпкий и темный. А может это после яркого блеска Москвы всегда так кажется. Качающиеся в темноте лохматые шапки высоких тополей навевают тревогу и тоску. Море в ночи тоже пугает- вот уж точно, когда оно черное-черное… Вспоминаю себя здесь год назад. Была ли я счастлива тогда? Чувствовала ли себя целостной и реализованной, как должно жене и матери… В нас ведь это смолоду заложено, еще нашими классиками… Одна- мать, хранительница очага, домовитая пчелка- настоящая женщина. Другая- одинокая, деловая, но пустоцвет… С детства в нас вколачивают- вот эта социальная модель правильная, а вот эта- нет. Вот только времена меняются, а с ними и роли. Так и получается, что растем мы все с мечтами о том, чтобы быть «хорошими» для своих принцев, а потом оказывается, что этим самым принцам «хорошие» вовсе и не нужны… А может эти роли никогда и не были таковыми, какие нам навязывали? Ведь за этими ролями редко кто задумывался о том, что у женщины было на самом деле на душе. Была ли искренне счастлива Наташа Ростова (прим. — героиня романа Л.Н Толстого «Война и Мир»)? Не скулила ли она по ночам, вгрызаясь в подушку, о своей утерянной любви к Волконскому или о ярких страстях к Анатолю Курагину? Не завидовала ли его сестре Элен- прекрасной, порочной и неверной… бесконечно далекой от семейной рутины. Мужчин всегда тянуло на таких, как Светка, с которой втайне от меня спал Андрей. Такие, как Катька, всегда добивались того, чего хотели, а такие, как я, взваливали на себя роль «терпеливых жертвенниц» или как там он меня назвал…

— Устала? — спрашивает он, освещая лицо желтым экраном переписки на своем телефоне.

— Да…

— Придется потерпеть. У нас еще одно важное дело на сегодня.

Поднимаю на него удивленные глаза, но он не дожидается моего вопроса.

— Едем забирать твоего сына, невеста… Да, я в курсе, что он здесь. Не только он, муженек твой тоже. Приготовься к тому, что мы сейчас с ним поговорим. Постараюсь сделать это как можно более коротко и лаконично.

Если бы я только могла описать, что происходило у меня на душе… Всё еще дрожащие руки продолжали прижимать к себе родного мальчика, зарывшегося в мои волосы своим сладким курносым носиком. Сколько же нежности было на душе, сколько скопившейся любви. Она была готова выплеснуться наружу, как вода из прорвавшейся дамбы, но я как могла сдерживала себя. Время было позднее. Сеня сонненький и уставший. Для него слишком много потрясений.

— Мам, а ты не снишься мне? — прошептал, поднимая свои сверкающие в темноте глазки спросонья.

Я обняла его еще крепче.

— Не снюсь, сынок. Но ты спи, мой хороший, засыпай. Завтра с утра поговорим и наиграемся…

Так было правильнее. Пусть лучше сейчас заснет- я перенесу его в номер, не нужно будет что-то объяснять про Дементьева…

Дементьев… Я смотрела на него едва заметно, со стороны- и пыталась понять, что сейчас чувствую к этому человеку. Да, именно человеку, а не мужчине. Потому что его поступок именно Человеческий. С большой буквы. Не ждал, когда попрошу. Не заглядывал в договор, цедя по крупицам то, что обещал. Пришел, увидел, победил…

Ну и его разговор с Самойловым, конечно- отдельная история. Никогда до, наверное, я и не слышала, что можно так благородно, лаконично и категорично осадить человека…

Я помню все произошедшее подетально, пусть и находилась в состоянии аффекта. Щеки горели, сердце билось дико, во рту пересохло… Мысль о том, что сейчас увижу Андрея, вселяла панику и дикое волнение одновременно. Нет, я не предвкушала встречу, наоборот, понимала, что мне от нее будет гадко. Я боялась, что он раскусит нас, не поверит, банально засмеется в лицо и скажет Дмитрию:

— Чувак, харе заливать. Вы ж прикидываетесь, — той интонацией, циничной и примитивной, какой он так искусно владел…

Но на поверку вышло все совсем по-другому.

— Припудри носик, — отправил Дементьев меня в уборную на входе в кафе, — а я пока познакомлюсь с твоим ряженым…

Я не задавала лишних вопросов. В самом начале он ясно дал понять- делать так, как он говорит, и тогда все получится. Я верила ему. Сейчас точно верила. И даже не кольцо на пальце вселяло эту веру. Впервые в жизни мужчина не ждал моих просьб, уговоров или намеков. Он шел сам, а потом вел меня. Он опережал на два шага. Это ощущение было таким новым и в то же время, таким приятным, черт возьми, что откидывало в сторону все другие моменты…

Когда спустя пять минут форы, которые я дала им для «знакомства», вышла в зал и издалека увидела сидевших мужчин за дальним столиком, почувствовала приливший острым вкусом победы боевой настрой.

Шла навстречу нужному столику- и невольно разглядывала этих двоих. А я раньше ведь и не замечала, какой жалкий и щуплый Андрей. Или же сейчас, на фоне мощи фигуры Дементьева, он казался мне таким посредственно-ничтожным. Его хитрые глазки, не лишенные волоокого шарма, коим он и цеплял женщин, сейчас заискивающе бегали по фигуре моего босса. Он лебезил. Нелепо, мелко, даже с горьким ощущением испанского стыда на моих губах, которые автоматически скривились в усмешке… Нет, он ничуть не похож на моего Сеню. Ни капельки. Пусть и его плоть от плоти. И уж конечно я воспитаю его другим. Настоящим мужчиной.

Когда Самойлов увидел мою приближающуюся фигуру, его физиономия вытянулась от удивления. Не ждал? То-то…

Я все-таки растягиваю губы в триумфальной улыбке, хоть и обещала себе держать максимальную нейтральность. Да, гад. Все же не могу скрыть своего ликования. А главное, и не хочу скрывать. Подхожу каравеллой к столу…

— О, а вот и моя невеста, — оглядывается на меня Дмитрий, прекрасно играя свою роль. Его искренняя улыбка действительно словно бы преображает его лицо. Он сейчас намного более искренний, чем в ресторане, когда делал мне предложение.

Переводит взгляд на Андрея, усмехается.

— Златочка, а это мой потенциальный новый партнер. Ну, как партнер. Не первый месяц обивает мои пороги, просится заняться электрикой на каком-то из моих объектов. Я бы сам, конечно, вряд ли нашел время с ним встречаться, но уж крайне любопытным мне показался