Дэвид просто не видел лица Боба и магнита в его руке: круглого, извлеченного из старого магнитофона. Такого мощного, что с его помощью отец открыл крючок, находясь с другой стороны двери.

Боб в третий раз заглянул в комнату сына.

«И чего это я на него взъелся? – вдруг подумал Боб. – Он, может быть, и в самом деле просто на что-то обиделся и уехал к тетке. Было же такое в прошлом году. А обморок... Ну да с кем не бывает? Испугался чего-нибудь». И Боб осторожно прикрыл дверь. Как раз вовремя.

Дэвид дошел до седьмого уровня. Раздался легкий щелчок, но парень и этого не заметил. Герой игры крался по пустому коридору, и мальчишка слышал лишь удары собственного сердца.

– Дэвид! – вдруг позвал голос.

Парень вздрогнул и нажал не на ту кнопку. Но ничего не произошло. Игра зависла. Намертво.

Дэвид чувствовал, что у него за спиной потянуло сквозняком: «Они, все-таки, пришли за мной... Они за всеми придут!»

Дэвид страшился обернуться. Но что-то непреодолимо влекло его к себе. Пришлось встать и повернуться.

На месте входных дверей клубился туман, образовывавший арку в никуда.

– Дэвид, тебе пора. Копы во дворе.

Мальчишка узнал этот голос: так говорил бог, тот самый, что спас его тогда, 5 августа.

Дэвид метнулся к окну и увидел полицейскую машину. Из нее вылезали двое блюстителей порядка. Один из них задрал голову вверх и приветливо помахал рукой.

Дэвид отскочил от окна.

Мальчишка еще колебался.

– Ты же не хочешь попасть в тюрьму? Ты не просто ограбил склад, ты повредил секретное оружие. Тебе этого не простят.

Дэвид дернулся, точно получил удар хлыстом, попятился и, зажмурившись, кинулся вперед, в страшный туман.

Падение было быстрым.

Дэвид вывалился в странную комнату. Там на парня внимательно смотрел странный человек с длинными черными волосами в непонятном сером костюме:

– Здравствуй, Дэвид, я – Аррах. Добро пожаловать на Веррев!

Язык был незнакомым, но Дэвид легко понимал его.

– Здравствуй, Аррах, – ответил Дэвид и удивился: оказывается, это просто – говорить на чужих языках...

Doc004

Я очнулся от холода.

Смутно припоминался какой-то жуткий сон с участием очень умной собаки Банга. Будто я провалился в компьютерную игру и развязал там самую настоящую бойню. А потом, спасаясь от погони циклопа, или кто там был, нырнул... Как бы это лучше сказать. Нет, не в отстойник, а в протуберанец, во вспышку света. Это более всего походило на разрез кабельного шнура: тоннели-провода шли вплотную друг к другу, параллельно. Они уводили в никуда. И меня втянул этот многоканальный зев. Хлоп! И я полетел внутрь одного из этих извивающихся тоннелей.

Понятия времени и пространства просто перестали существовать. Ощутить себя байтом информации, бешено несущимся по онлайновской сети – удовольствие ниже среднего. Я понимал, что я – Иван Соколов, а не электронное письмо, но это было где-то на задворках сознания. Мозг работал в полную мощь, но физически я не ощущал своего тела. Я словно превратился в горошину, в ртутный шарик, который просто падает, скользит по сточной трубе. Ну, или по трубам в алхимическую колбу средневековых сумасшедших колдунов. Я даже думал, что понимаю гомункулов. Желание вырваться из этого дурацкого мира вылилось в припадок клаустрофобии. Мне казалось, что стены тоннеля за мной сужаются, закрывая мне выход навсегда. Так продолжалось несколько минут...

Сейчас я лежал, уткнувшись носом во что-то холодное, наверное, в кафель, и не решался поднять голову. Хорошо, если у меня просто «крыша в пути» и на самом деле я отдыхаю где-нибудь в ванной или на кухне, принимаю ультрафиолетовые лучи через пыльные стекла окон.

Пусть все окажется сном! Я сейчас встану, хряпну пивка для рывка, водочки для походочки и пойду дышать свежим воздухом. В парк, в дендрарий, в библиотеку в три часа ночи, да куда угодно!

Над ухом кто-то засопел. Нет, женщины, даже истомленные ночью любви, так не дышат.

Меня лизнули в ухо.

Банга.

Ладно: прибившийся пес это не самое большое несчастье, из тех, что свалились на мою голову. Не мог же я в самом деле провалиться внутрь компьютерной игры! Тем более вместе с собакой.

– Встать! Руки в стороны! – раздался властный женский голос.

«Что за идиотские предложения в собственной квартире? – Я начинал злиться. – Кто это там веселится, Наташка, что ли? Руки в стороны! Ага: и ступни за бедра, а голову – в карман, чтобы не потерялась. И шагом марш на фиг!»

Я решил выждать несколько секунд. Спешить, собственно, было некуда. В любом случае. Все равно тело еще плохо слушалось. Даже глаза не открывались. Как после большой гулянки.

Меня пнули под ребра. Чувствительно так, точно менты родимые. Я на всякий случай застонал. Наши любят, когда человек именно так подает первые признаки жизни. Лежачего сильно не бьют. Этот неписаный закон, установленный еще в детстве, действовал везде и безотказно. Если, впрочем, сам до этого не нарывался, не выпендривался: умные слова, где не надо не говорил, чей-нибудь сытой мордой не воспользовался в унитазе вместо щетки...

– Встать! – Снова резануло по ушам.

Вот зануда! Нет, это точно не Наташка. Голос противный, командирский. Значит, и я не дома. Да слышал я, чай не глухой, медведь в детстве на ушах польку не танцевал.

Я пошевелился, собрал все силы и рывком вскочил на ноги. Это у меня на уровне рефлексов. Не зря же меня шеф натаскивал, приговаривая: «У нас хорошие шофера – на вес кокаина».

Не скрою, я ожидал увидать стервозную дамочку с садистским оскалом, в лейтенантских погонах.

Увы, дама не то чтобы меня разочаровала, скорее – поразила.

Она точно была не из милиции. Возможно, она вообще ничего не знала о великой роли России в деле укрепления мира и интернациональных связей. А еще было удивительно, почему она говорила по-русски безо всякого акцента.

Девушка была красива. Роскошные темно-каштановые пряди свободно падали на плечи. В меру припухлые губы и зеленые, нет, изумрудного оттенка глаза. Никогда таких не видел. Эх, если бы у нас в участке завелся такой инспектор, я бы стал злейшим нарушителем и дебоширом.

– Руки в стороны! – требовательно, но спокойно повторила девушка.

Я чувствовал, как из разбитого носа капает кровь, как расцветает фингал под левым глазом. Я понимал, что не произвожу впечатление джедая или просто рыцаря Печального Образа, но и она не видит, что ли, что человеку плохо? Заладила, как попугай! Но от грубости пришлось воздержаться. В конце концов, я не помнил, как мы оказались вместе и что я уже успел натворить.