Дело было даже не в том, что она ему изменяла. Даже такуювесть он способен был принять и понять. Она не была девственницей, когда он еебрал, и не собиралась хранить супружескую верность. Он тоже не был ангелом поотношению к бывшей жене. Но она позволила себе в разговоре со своим любовникомсмеяться над мужем, называть его импотентом и извращенцем. При воспоминании обэтом разговоре Глущенко каждый раз выходил из себя. Она рассказывала этомуслизняку все его тайны. Она смеялась над ним.

У него и раньше были проблемы с женщинами. Когда у него неполучалось, он обычно ругал своих партнерш, полагая, что они недостаточноэротичны. Но его жена высмеяла это предположение. Она честно предупредила, чтоне сможет родить мальчика от него. И вообще у него никогда не будет детей. Онаотправилась к врачам и проверила его сперму. Он даже не хотел вспоминать, какона смогла получить эти образцы и каким образом их сохранила. У него было малоэтих проклятых сперматозоидов. Врачи были категоричны, у него никогда не будетдетей. Глущенко чувствовал себя не просто ущербным. Он был оскорблен ираздавлен. И вдруг он слышит разговор, во время которого жена издевается надего сексуальными возможностями. Вот тогда он и решил, что она должна умереть.Умереть вместе со своим ребенком, рожденным от другого мужчины. Ничего болеестрашного он не мог придумать.

Он даже застонал от ярости, вспоминая смех своей жены. И еерассказы. В палату опять кто-то вошел. Глущенко насторожился. Но вошедший ужеподходил к нему.

– Сегодня мы наконец вас отпускаем, – радостно заявил врач.

– Да, – согласился Глущенко, – именно сегодня. Мне уженадоело ждать, доктор. Если бы вы только знали, как мне надоело ждать…

В Киеве было прохладно. Ринат шел по улице в одном костюме,узнавая и не узнавая знакомые места. Здесь все поменялось до такой степени, чтоказалось, он приехал в другую страну. Впрочем, в Москве тоже все поменялось запоследние пятнадцать-двадцать лет. Он помнил, как приехал в середине девяностыхв чужой город, где его никто не ждал и не принимал. Как трудно ему былопробиваться, как не хотели брать молодого журналиста на работу, как не печаталиего статьи. Как сложно ему было после развода с Лизой. Оказалось, что все нужнобыло начинать заново. И еще платить за новое жилье, выплачивать алименты надочь, пытаясь заработать хоть какие-то деньги. Он тогда брался за любую работу.Как давно это было. И как легко привыкаешь к безделью. Когда можно просыпатьсяв четыре часа дня, засыпать под утро, целыми днями валять дурака, а по вечерампосещать известные клубы, надеясь забыться под громкую музыку или послевыпитого алкоголя. Он еще не перешел на наркотики, но чувствовал, что находитсяна стадии движения к постижению этой гадости. И всячески сопротивлялся.

Раздался звонок его телефона. Если это Светлана, он неответит. Ринат достал мобильник. На нем высветился номер его друга Димы Сизова.Шарипов улыбнулся.

– Ты проснулся так рано утром, – спросил Ринат вместоприветствия.

– И ты тоже, – рассмеялся Дима, – по утрам у тебя всегдавыключен телефон. Если ты не спишь, то аппарат включен. А если спишь, товыключен. Поэтому я не боюсь тебя разбудить. Ты сейчас дома? Я к тебе подкачу,очень интересное дело.

– Я не дома, – усмехнулся Ринат, – и я вообще не в Москве.

– Ну вы, буржуи, даете, – восхищенно сказал Дима, – неужелиопять в Париже или в Лондоне?

– Нет. Я в Киеве.

– Ну, это святое. Навещаешь родные места. Понимаю. Понимаю иподдерживаю. Только вчера ты мне ничего не говорил. Когда мы с тобой поехали наэтот хаш. Ну я тебе скажу, и супчик нам дали. Такой наваристый. Я потом весьдень спал. И от меня несло так, что все бегают уже вторые сутки. Страшнаясмесь. Запаха водки, отварных ножек, уксуса, маринованных баклажанов и чеснока.Но было очень вкусно.

– А я поехал менять себе костюм, – вспомнил Ринат, – и вчеравечером еще заехал к своей Лизе.

– Опять она скандалила? – тяжело задышал Дима. Он не любилбывшую супругу Рината и всегда с ней спорил еще в ту пору, когда Шариповы былиодной семьей.

– Нет, – вздохнул Ринат, – она несчастная женщина. У нееникого нет. И есть только двоюродный брат, который все время на нее давит.Жалко ее…

– Теперь она давит на жалость, – возмущенно сказал Дима, –она забыла, какие скандалы тебе устраивала. Как твоих друзей отваживала отдома. И ты все забыл.

– Я ничего не забыл. Зачем позвонил? У меня, между прочим,роуминг работает, и я плачу за твою болтовню дороже, чем ты.

– Все миллионеры скупердяи, – торжественно провозгласилДима, – у меня к тебе важное дело. Я хотел с тобой увидеться и тебе рассказать.Но если хочешь, скажу по телефону. Очень интересный проект.

– Опять какой-нибудь безумный план? – он любил своего другаза неистощимый на выдумки характер.

– Нет, не безумный. Это план американской «Крисчен сайенсмонитор». Они нашли троих очень богатых наследников и предлагают им рассказатьо первых тридцати днях своей жизни после получения наследства. Понимаешь, какинтересно? Три человека, которые нормально жили, нормально существовали,зарабатывали. И вдруг – бац, становятся миллионерами. Нет, даже миллиардерами.Первый случай с этой американской девочкой, у которой умер дедушка, и онаоказалась единственной наследницей. Ей было девятнадцать лет, и она работала вбаре официанткой. А сейчас у нее восемь миллиардов долларов. Можешь себепредставить? Второй случай – это тот самый француз, которому оставил наследствоих сосед. Ну это совсем дикий случай. Француз работал садовником у богатогососеда и ухаживал за его кошками. А когда этот «кошколюб» заболел, то решилоставить ему свой миллиард. Можешь себе представить, какой ненормальный. Инаконец твой случай. Работает в Москве скромный журналист, талантливый,подающий надежды, но очень бедный и гордый. И вдруг у него погибает дядя,который оказывается не совсем дядя, но почти родной брат его мамы. Вернее, сынего дедушки, отца его матери. И ты сразу становишься миллиардером. Какойизумительный проект. Три героя. Три жизни. Но они не смогут за себя написать.Ни эта официантка из бара, ни этот садовник, который любит кошек. Сейчас он их,наверно, любит еще больше…

– Или ненавидит, – перебил его Ринат.

– Что? – переспросил Дима, – ну ты шутник. В общем, нужентвой репортаж. Это будет сенсация. Наследник олигарха рассказывает о своихпервых шагах. И два репортажа о похожих случаях. Первые шаги новых миллиардеров.Обретение смысла жизни или новое качество жизни. Что-нибудь в этом роде.Представляешь, какие репортажи? И еще их интересует завещание твоего дяди. Былоли у него официальное завещание?

– Нет, не было, – Ринату не нравился этот разговор, – давайсделаем так. Я приеду в Москву сегодня вечером, и мы поговорим.