Старые фотографии Дженны Трипп и Бесс Ридли. Некоторые – годичной давности. Он сто лет их не просматривал, даже не заходил в ту папку. Их открыл кто-то другой. Фредди понятия не имел кто.

Бесс и Дженна, смеясь, ковыляли по булыжной мостовой. Неделю назад они пошли в «Примарк» и купили дурацкие боты на каблуках, специально для Севильи. В плане поездки было прямо указано: «Берите удобную и практичную обувь», но девочки не обратили на это внимания.

Они направлялись на ужин в старый город. Стоял тихий лунный вечер, школьники были в хорошем настроении: громко переговаривались, весело смеялись – в рамках приличий, разумеется. В ресторане все расселись за четыре больших стола в отдельном зале, на каждый по учителю. Мистер Фицуильям сел рядом с Дженной; Бесс восторженно толкнула ее под столом.

– Ну что ж, группа Б, – сказал директор, – вам от меня не отделаться.

Им принесли большие меню с ламинированными страницами. Мистер Фицуильям с улыбкой вручил одно Дженне.

– Не знаю, как вы, а я умираю от голода.

– Разве вы не перекусили во время ланча? – спросил парень по имени Олли.

– Перекусил. Спасибо, Олли, что поинтересовался. Я взял себе очень вкусные albóndigas. Кто мне скажет, что такое albóndigas?

– Фрикадельки! – крикнул кто-то с другого конца стола.

– Совершенно верно, фрикадельки. А если я правильно припоминаю, Томас… – мистер Фицуильям похлопал Томаса по плечу, – ел весьма аппетитный bocadillo de tortilla. Что это?

– Сэндвич с картошкой фри!

– Нет, не с картошкой. Еще варианты?

– С омлетом? – предположила Дженна.

– Да, именно так: сэндвич с омлетом. А кто знает, что входит в испанский омлет?

Лес рук.

– Яйца!

– Картошка!

Бесс не сводила глаз с мистера Фицуильяма. Дженна огляделась: да нет, вообще все ее одноклассники не сводили глаз! Каждый надеялся, что директор его заметит и удостоит похвалы. Мальчики и девочки из кожи вон лезли, чтобы произвести впечатление – сперва верными ответами, а потом, когда разговор перешел на общие темы, шутками и остротами. Мистер Фицуильям смеялся часто и с неподдельным удовольствием.

Дженна внимательно взглянула на директора, пытаясь понять, что Бесс в нем нашла. Когда-то он был довольно красив, и улыбка у него приятная. Однако ей он казался стариком: на макушке наметилась плешь, руки узловатые, зубы покрыты налетом.

Мистер Фицуильям перехватил ее взгляд, и на его лице мелькнуло странное выражение, которому Дженна не смогла подобрать описание. Слова вообще давались ей с трудом: делая домашнюю работу, она постоянно заглядывала в словарь. Вспомнилось лицо мистера Фицуильяма, когда в Озерном крае на него напала та женщина. Из добропорядочного, неприметного отпускника с женой и ребенком он мгновенно превратился в разъяренного великана.

Зардевшись, Дженна опустила глаза. Она почувствовала, что вляпалась во что-то нехорошее.

Наконец ей на ум пришло слово, точно описывающее выражение лица мистера Фицуильяма. Хищное.

В одиннадцать вечера – отбой, в одиннадцать тридцать выключали свет. Уже почти полдвенадцатого, вот-вот должен зайти дежурный учитель – удостовериться, что все в постели. Бесс зависла в номере у Лотти, Тианы и Руби. Дженна вернулась к себе пораньше, чтобы спокойно снять макияж и нанести ночной крем. «Ты где ходишь? Хочешь выговор схлопотать?» – написала она подруге в «Вотсапе».

Дженна смотрела на экран, ожидая, когда на сообщении появятся две голубые галочки – подтверждение прочтения, однако они так и не появились. В одиннадцать тридцать пять она отправила второе сообщение. Вновь без ответа. Дженна выглянула в коридор: мисс Мэнган у комнаты Кэт и Мии, просит их выключить телефоны. «Буду стоять здесь, пока не выключите. У нас вся ночь впереди, торопиться некуда».

Еще две комнаты – и мисс Мэнган будет здесь. Дженна написала Лотти: «Скажи Бесс, пусть бежит в номер. Через пару минут зайдет мисс Мэнган».

Тут же пришел ответ: «Ее у нас нет. Ушла минут двадцать назад».

Дженна снова выглянула в коридор. Мисс Мэнган проверяет соседнюю комнату. В другом конце коридора появилась Бесс. Рядом с ней вышагивал мистер Фицуильям. У Дженны внутри все сжалось.

Приблизившись, мистер Фицуильям принял серьезный вид, пряча улыбку за напускной суровостью.

– Вот, Дженна, привел твою подругу. Пряталась под кроватью в комнате у мальчиков. Выговор объявлять не буду: это наш первый вечер, мы все слегка взбудоражены. Но если серьезно, Бесс, правила нужно соблюдать. Они придуманы ради безопасности, а не для того, чтобы портить тебе веселье. А вдруг ты заблудишься и не сможешь найти дорогу в свою комнату посреди ночи? Коридоры здесь темные. Мало ли кого тут можно встретить, а?

– Извините, пожалуйста, мистер Фицуильям, – потупилась Бесс.

Директор перевел взгляд на Дженну, умытую, причесанную и почистившую зубы перед сном.

– Присматривай за ней, – мягко сказал он. – Вижу, ты дисциплинированная девочка. – Дженна с готовностью кивнула. – Неприятности нам не нужны. Не хочу звонить родителям, ладно?

Девочки закивали. Странное зрелище мы сейчас представляем, подумала Дженна. Две школьницы – одна в праздничном наряде и с растрепанными волосами, держит в руке туфли на каблуках, вторая – в пижаме, готовая ко сну, а между ними – высокий широкоплечий мужчина, который им не друг и не отец. На заднем плане – двуспальная кровать, на спинке висит красный бюстгальтер. На тумбочке валяется скомканная бумажная салфетка, испачканная губной помадой. В комнате пахнет как в магазине косметики; сладкий аромат смешивается с медицинским запахом «Клерасила». Эта сцена ясно запечатлелась перед внутренним взором Дженны, словно карандашный набросок. Через мгновение мистер Фицуильям выпрямился и с улыбкой произнес:

– Спокойной ночи, юные дамы. Увидимся за завтраком ровно в восемь тридцать.

Бесс вошла в комнату и закрыла за собой дверь. Через несколько секунд Дженна заглянула в глазок: мистер Фицуильям по-прежнему стоял в коридоре, заложив руки в карманы, и смотрел прямо на нее.

21 февраля

Во вторник вечером, вернувшись с работы, Джоуи обнаружила в гостиной Ребекку: она сидела перед ноутбуком, в ушах наушники. Джоуи помедлила в дверях. Ей редко доводилось видеть невестку; когда та работала дома, то обычно весь день просиживала у себя в кабинете.

Откуда она вообще взялась? У Джоуи с детства стоял перед глазами неясный волнующий образ избранницы Джека, а тут вдруг появилась эта Ребекка. Она же совсем ему не подходит: как будто на прослушиваниях перепутала кабинеты и в результате вынуждена играть чужую роль. Джоуи чувствовала себя обманутой. По ее мнению, жена Джека должна быть совсем другой – прикольной девчонкой, любительницей коктейлей и прогулок по клубам, или, наоборот, уютной заботливой наседкой, которая могла бы заменить ей мать. Ребекка пригласила Джоуи на девичник, провести день в спа-отеле и поужинать в пафосном ресторане, но та отказалась, решив, что не стоит из-за этого уезжать с Ибицы. Наверное, следовало сделать над собой усилие: возможно, совместное поедание фуа-гра их сблизило бы, и теперь они обе не страдали бы от неловкости.