У девчонок все гораздо сложнее. Они для борьбы друг с другом используют слухи, изоляцию и отказ в общении… психологи называют это реляционным насилием. «Сегодня ты моя лучшая подруга, а завтра я о тебе даже и не вспомню». Девичья школьная дружба по яркости и интенсивности эмоций и чувств больше похожа на любовные романы. Поэтому и психологические травмы, нанесенные друг другу девочками, гораздо сильнее болят и дольше не заживают.

История Джейн: Алана была моей лучшей подругой. Это была длинноногая элегантная девушка с густыми кудрявыми темными волосами. Я же была коротенькой, коренастой простушкой. Я так гордилась тем, что она со мной дружит, и чувствовала себя почти избранной. Я любила ее больше жизни. Мы ни на минуту не расставались днем и целыми вечерами болтали по телефону. Я одевалась только в то, что ей нравится, и пыталась произвести на нее впечатление своим юмором. Но потом, в один прекрасный день, она позвонила мне и сказала:

– Между нами все кончено.

У Аланы появились новые подруги. У меня было такое ощущение, будто меня ударили ножом! Я свернулась в клубочек и прорыдала несколько часов. Пока я плакала, меня укачивала и успокаивала мама.

Алана со своей новой компанией решили, что я – полное ничтожество.

– Не водитесь с Джейн, а то в конце концов станете такой же страшилой, как она!

– Эй, Джейн! Ты сегодня не забыла выпить таблетки от уродства?

Они издевались надо мной целых три года. На моем шкафчике в школе писали толстым черным маркером «Тупая сука». Они целенаправленно пытались меня уничтожить, и я не знала, почему. Я до сих пор не понимаю, почему. А тогда я знала только, что я – уродина и что со мной что-то не в порядке. Я была совершенно раздавлена. Я попыталась найти себе новых подруг, но внутри меня уже что-то сломалось. Я впала в депрессию. Я жила в таком стрессе, что повыдергала себе все ресницы. Я стала плохо учиться.

Чтобы придти в себя и восстановиться, мне понадобилось шесть лет… и то я до сих пор не уверена, что мне удалось по-настоящему восстановиться.

История Элли: нас была целая компания, и мы считали себя очень «клевыми» и «крутыми». Мы играли в одной баскетбольной команде. Мы все жили в одном и том же районе города. Но в один день моя лучшая подруга Шэрон вызвала меня в коридор на «серьезный разговор». Там меня ждали семь девочек. Шэрон заявила:

– Ты нам больше не подруга. Ты какая-то не очень-то клевая.

– Ага, – поддакнула другая девочка, – ты нас вообще позоришь.

И все.

Я пыталась с ними поговорить. Меня игнорировали. Я предлагала поделиться с ними своим обедом, но они отодвигались от меня подальше… будто я заразная.

Всего за одну ночь я превратилась в изгоя. Меня стали избегать на школьном дворе, меня перестали приглашать на дни рождения и на вечеринки с ночевками.

А потом пошли слухи. Я тогда была невинной 15-летней девчонкой. В классе они стали подсовывать мне записки – «Шлюха. Лесбийская шалава». И что же делать, когда над тобой смеется весь класс? Я превратилась в отшельницу. Я начала избегать людей, я перестала смотреть людям в глаза. Три последних школьных года я просто старалась быть полной невидимкой.

Почему люди считают, что у них есть право разрушать чужие жизни?

Если вы – женщина, то все это знаете. Но большинство мужчин – бойфренды, мужья и отцы – с огромным удивлением узнают, что во вроде бы тихой среде девичьих взаимоотношений бурлят такие страсти.

Автор книги «О чем девочки не рассказывают своим родителям» Мишель Митчелл говорит, что у девочек «все не так, как кажется на первый взгляд. У девочек-подростков обязательно есть «легенда» для окружающих и реальная тайная история».

«То, что происходит внутри, – пишет она, – сильно отличается от того, что выставляется на всеобщее обозрение. В реальности подростки вовсе не ненавидят собственных родителей! Когда я задаю девочкам-подросткам вопрос: «Можешь ты полностью доверять самой себе?» – они отвечают: «Вы что, идиотка? Конечно, я себе ни за что не стала бы доверять!» То есть они знают, что им необходима защита. Подростки ищут этой защиты. Но подростки не хотят казаться неспособными управлять собственной жизнью и поэтому скрывают свои недоброкачественные дружеские связи.

Помогите своим детям взять под контроль процессы коммуникаций и общения, – советует она родителям. – Дети приходят домой, и мы начинаем обстреливать их вопросами, но подросткам это не подходит. Скажите им: «Если тебе захочется обо всем этом поговорить, я всегда рядом…» – и вас удивит, как часто они будут приходить к вам, чтобы побеседовать!»

Родители и учителя иногда говорят:

– Когда дети друг друга немного поддразнивают – это нормально.

Да, поддразнивания и подтрунивания – нормально. Но издевательства – это совсем другое дело.

Поддразнивают друг друга и подтрунивают друг над другом только настоящие друзья.

ПРИМЕР: Джон славится своим зверским аппетитом. Увидев, что он легко расправился с тремя гамбургерами и двумя яблочными пирожками, его друг Ник поворачивается к нему и спрашивает:

– Ну как, голод немножко отступил?

Все, включая самого Джона, весело хохочут.

ПРИМЕР: Карен и ее подружкам около 17. Все знают, что в Карен влюблен ее 10-летний сосед Джимми. Карен жалуется, что никак не может найти себе парня, на что ее подруги говорят:

– Почему, у тебя же есть Джимми!

Все, включая Карен, не могут сдержать смеха.

Здоровые иронично-шутливые взаимоотношения могут быть только среди равных:

• такие дружеские шутки – просто невинное развлечение;

• такие дружеские шутки – просто добродушная и беззлобная игра;

• подтрунивать в компании друзей имеют право все над всеми;

• когда друзья шутят друг над другом, смеются все;