– Воспользуюсь лестницей, – громко объявил он, не обращаясь ни к кому конкретно, и кивнул в сторону горничной: – И тебе, милочка, советую. Иначе переместишься в подземелье, сыскными псами не отыщем.

Похоже, в замке произошла магическая катастрофа, и я догадывалась, из-за кого, вернее, из-за чьего панического бегства из библиотеки случился всеобщий переполох. До покоев Шейнэра добралась в глубокой задумчивости, громко постучалась, надеясь разбудить дрыхнущего жениха если не с первой попытки, то хотя бы со второй. Но дверь неожиданно распахнулась. На пороге стояла незнакомая блондинка.

Несколько исключительно долгих секунд мы молчали и разглядывали друг друга. Девушка была поразительно похожа на Кэтти: тот же цвет волос, аристократическая бледность, на идеально чистой коже ни родинки, ни мелкой оспинки. И лишь одна деталь выдавала в ней черную ведьму: по-кошачьи вертикальные зрачки.

– Шейн был прав! – выдохнула она по-детски сладким голосом. – Ты очаровательная и очень красивая!

Да неужели?

– Уверена, мы станем лучшими подружками!

Она бросилась вперед и, обдавая меня душным ароматом лилий, крепко обняла тонкими руками, оказавшимися неожиданно сильными, как у взрослого мужика. Или умертвия. Воскрешенный если уж обхватит поперек тела, то точно ребра сломает.

Пока я внутренне боролась с естественным желанием шарахнуть странной особе заклятием оцепенения, дверь начала медленно и бесшумно открываться. Взору явилась по-мужски строго обставленная комната с обалдевшим Шейнэром. Он следил за буйным приветствием, пытаясь не глядя вдеть запонку в петельку манжета.

– Нет! – Чокнутая девица порывисто отстранилась и сжала мои плечи, напрочь проигнорировав мрачный взгляд, брошенный на тонкие пальцы с алыми ноготками. – Я уже считаю тебя сестрой!

Чего? Начинало казаться, что перспектива выйти замуж за темного зомби-властелина просто цветочки, а ягодка – вишенка на торте! – вот она: повисла на мне, как на уличном фонаре, и протравляет тяжелым благовонием с запахом похоронных цветов.

– Шейн! – изображая буйный восторг, «вишенка» оглянулась к ошарашенному парню. – Она удивительная!

Бедняга поперхнулся воздухом, но нашел в себе силы проговорить:

– Элли, это Агнесс Эркли. Сестра Катис.

Медленно осознавая, что с размаху села в глубокую лужу, блондинка прекратила извергать потоки радости и начала меняться в лице. Я выразительно изогнула бровь.

– Сестра? – уточнила девица. Похоже, удивительности во мне резко убавилось и практически не осталось.

– Старшая.

– А я подруга детства Шейнэра!

– Ну, а я светлый маг.

Вертикальные зрачки ведьмы на секунду покруглели. Она мгновенно отцепилась от моих плеч и спрятала руки за спину. По всей видимости, чутье на неприятности у нее, как у любой хитрой ведьмы, было развито получше, чем у приятеля детства. Тот по какой-то не очень понятной причине посчитал, что ничего страшного не случится, если запустить в загон… в покои хорошенькую подружку, пока невеста спит, а ее старшая сестра страдает утренним приступом раздражительности. И хотя последнее обстоятельство для Шейнэра не было очевидным, он решил не искушать судьбу и внести ясность:

– Элоиза приехала в Торстен по приглашению брата. Только что! Буквально десять минут назад.

Другими словами, запонки он застегивал потому, что успел встать с кровати и облачиться в рубашку до появления белобрысой подружки. Надеюсь, брюки в тот момент, когда она завалилась в спальню, тоже были при нем и, главное, на нем.

– Толком ни с кем не успела поздороваться и сразу поднялась к Шейну, – подхватила Элли.

– В таком случае самое время с толком поприветствовать остальных, – сухо отозвалась я, намекая, что пора бы честь знать и исчезнуть из комнаты чужого жениха. – Шейн, Кэтти проснулась и просила тебя зайти.

– Ой, тогда мы можем все вместе спуститься на завтрак! – с восторгом объявила блондинистая ведьма.

Угу. Вприпрыжку и взявшись за руки.

– Не дождусь, когда познакомлюсь с твоей сестрой! – чирикала Элоиза. – Шейн говорит, что она очаровательная, добрая и…

– Идем, – перебила я. – Покажу дорогу в столовую.

– Я знаю, куда идти.

– Значит, покажешь дорогу мне. Все время путаюсь в коридорах.

– Да, лучше не ждите нас! Завтрак в самом разгаре, – почти неприлично обрадовался Шейн. – Мы скоро будем.

Обстановка в Торстене разительно отличалась от вчерашней. Казалось, что коридоры просветлели, даже дышать было легче. И еще появились слуги, вернее, много слуг, трудолюбиво готовящих замок к приему гостей. В столовой нашлись только Ристад и Хэллрой. Загадочная тетушка Брунгильда не почтила трапезу своим присутствием, а Нестор, похоже, бдел над усыпленным лучшим другом или не мог встать с кровати из-за сорванной накануне поясницы. В общем, план портить ему аппетит своим видом, пусть и мрачным, а не цветущим, пришлось отложить до лучших времен. Когда-то он ведь выберется из логова!

При нашем появлении братья подозрительно примолкли, и ни один не подумал подняться, как того велел этикет.

– Малышка Элли, как погляжу, ты уже встретилась с нашей будущей родственницей? – промурлыкал Хэллрой. – Доброе утро, Агнесс.

– Доброе утро, Хэллрой, – в тон ему отозвалась я. – Господин Торстен?

– Доброе утро, госпожа Эркли, – произнес он с такой вежливой интонацией, что даже тугоухий догадался бы: утро у господина Торстена-старшего не задалось.

С непроницаемым видом я уселась за стол, с преувеличенной осторожностью разложила на коленях салфетку. Взгляд упал на абсолютно пустую тарелку, стоящую перед Ристадом… Возле нее демонстративно лежал томик того самого любовного романа, который я выронила, когда сбегала из библиотеки через теневой коридор.

Торстены-старшие не только догадались, что их разговор в библиотеке подслушали, но и легко вычислили, кто именно выступил в роли неуловимого, но очень небрежного соглядатая. С другой стороны, пирожок с маком за догадливость им вручать рановато. Легкий ребус разгадал бы и ребенок. Но если господа ведьмаки намеревались прижать меня к стенке (или чего они добивались), то несколько просчитались – я никогда не страдала пугливостью.

– Вы принесли книгу мне? – с вежливой улыбкой кивнула на доказательство собственной вероломности.

В лице ведьмака мелькнуло удивление.

– Значит, сами почитываете, – с невинным видом резюмировала я, воспользовавшись заминкой. – Любите дамские романы?

– Никогда не пробовал, – наконец вернул он дар речи и жестом приказал горничной наполнить мою чашку черным, как деготь, густым кофе.

– Риса интересуют исторические рукописи и философские трактаты, – подала голос Элоиза, словно напоминая, что она все еще за столом.